В бой идут одни штрафники - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михеенков cтр.№ 19

— В оборону ставят.

— Ну и дела, братва!

— Дела как сажа бела. Видать, тут такая оборона намечается, что похуже наступления…

— Нет, ребята, оборона есть оборона.

— Хуже атаки что может быть? Только смерть.

— А ты в окружении бывал?

— Кто там побывал, тот об этом помалкивает.

— Неужто и правда — в оборону?

— Лейтенанта бы спросить…

— Он не больше нашего знает.

В голосах слышалась зыбкая надежда, в которую и хотелось бы поверить, да только не случалось пока такого на фронте, чтобы штрафную роту да в оборону.

Протяженность фронта, занятого взводом, не превышала ста метров. Такая плотность удивила бойцов и обрадовала — меньше копать! Чтобы не толкаться попусту, Воронцов одно отделение тут же отправил в лес. Позади роты устраивались артиллеристы. Прибыли они, как видно, еще вечером. Расчеты успели закопать «сорокапятки». Теперь сводили березняк, валили деревья, расчищали секторы. Воронцов обратил внимание на то, что все орудия в противотанковых расчетах были новые, улучшенной конструкции, с удлиненными стволами, с приземистыми наклонными щитами.

Артиллеристы — народ ушлый. Тут же припрягли пехоту, увидев, что те появились с пилами и топорами, явно озабоченные, где бы найти подходящий материал для перекрытий и укрепления траншеи и ходов сообщения. Отвели им делянку, предупредив, между прочим, что пеньки нужно оставлять покороче, чтобы издали нельзя было понять, что лес здесь сведен.

— Поживей, поживей, — торопил Воронцов бойцов. — А то сейчас набегут из других взводов. За жердями придется за полкилометра ходить.

Воронцов расчехлил лопату и принялся отбрасывать землю. Рядом работали минометчики Сороковетова. Левее, в глубине, шагах в тридцати от траншеи, окапывался расчет «максима». Барышев, Грачевский и Усов бегом таскали куски дерна, вырезанные ровными прямоугольниками, тут же выкладывали ими бруствер. Получалось так, как он и приказывал: надежно, ладно, а главное, такой бруствер хорошо маскировал окопы.

Штрафники работали молча. Хакали, рубя березовые коренья, выгребали песчаную землю касками, прихлопывали отвалы, формируя бруствер. Отрыли ячейки и тут же начали соединять их сплошным ходом сообщения. Земляные работы не угнетали. Наоборот, привыкшие к тому, что воевать приходилось в основном в поле и уповать лишь на случайную воронку или рытвину, они теперь охотно закапывались в землю. Ячейки обрезали по всем правилам и благодарили судьбу за то, что ближайший бой, видимо, примут здесь, в обороне. Хотя старики мало в это верили. Но помалкивали, словно боялись спугнуть возможное: готовится что-то небывалое и непонятное, так что, может, и правда самое страшное время удастся пережить в окопах.

Когда рассвело, южнее, за полем и лесом загремело, завыло. Спустя полчаса туда на большой высоте прошли несколько косяков бомбардировщиков. Их сопровождали истребители. Старшина уже прибыл, и штрафники, поотделенно, взвод за взводом, наполнили котелки густой наваристой кашей, хорошенько заправленной американской тушенкой, когда самолеты потянули назад. Они возвращались тем же маршрутом, но летели теперь не так организованно. Некоторые отстали и, опасаясь истребителей, тянули низко над землей.

— Сейчас, если налетят, трепки им дадут…

— Тут уже наша территория.

— Небо фронтом не делится. Там, брат, везде передовая.

— Растянулись… Это — плохо.

— Вот, помню, в сорок первом под Барановичами…

Народ во взводе, как и во всей роте, подобрался разный. Некоторые еще и пороху не нюхали и немцев видели только издали, и то одни каски над бруствером, а другие уже успели повоевать и повидать всякого. Человек десять воевали с сорок первого. Самые опытные солдаты, расчетливые в любом деле, они и в обороне отличались своей основательностью и сноровкой. Ничего им не надо подсказывать. Если приказано закапываться в полный профиль, то ячейка будет отрыта ни мельче, ни глубже, а до подбородка. Гранат не боялись. Ни своих, ни чужих. Неисправности оружия во время боя не возникало. Винтовки всегда вычищены, смазаны. А если и случалась какая заминка, тут же, без лишней суеты быстро ее устраняли и продолжали вести бой.

Численко, стоявший рядом, толкнул наводчика Емельянова:

— А ну-ка, передай по цепи! По окопам! Не хрен пялиться! Трофейные сигареты оттуда не посыплются!

Взвод тут же притих в траншее. Штрафники крутили головами, пытаясь понять, почему поступила такая команда. Некоторые торопливо проверяли оружие. Но бывалые солдаты уже поняли, что сейчас будет и чего следует опасаться.

Основной косяк бомбардировщиков уже скрылся за лесом. Летели они на большой высоте. Следом, выныривая из-за деревьев и ревя моторами, тянули отставшие. Это были бомбардировщики дальнего действия Ил-4. Они поблескивали решетчатыми плексигласовыми носами, медленно проносили над позициями мощные тела, только что освобожденные от тяжкого многотонного груза.

— Скоростенка-то вроде слабая, — рассуждали бойцы.

— Не разогнался ишшо…

— Сколько ж ему для разгона надо?

— Ты, Филат, на своем комбайне быстрее, видать, ездил!

— Быстрее! — отозвался тот. И бойцы засмеялись.

— Зубоскалы. Подбитый он, вот и тянет кой-как.

— Не дымит. Значит, не горит.

— Мало что не дымит…

В небо посматривали с тревогой. И не напрасно.

— А вот и они.

— Летят, сволочи…

Четыре точки появились над полем. Летели они с запада, быстро сближаясь с вереницей растянувшихся бомбардировщиков. Немного правее появились еще две. Все они держались одного маршрута, и цель у них, по всему видать, была одна.

По ту сторону дороги, на опушке, стояла замаскированная зенитная установка. Там послышались отрывистые команды. Зенитчики тут же разбросали маскировку и развернули стволы в сторону приближающихся самолетов.

— Где ж наши?

— Что ж наших-то нет?

— Как всегда, без прикрытия…

— Да, это — как пехоте без артиллерийской поддержки с танками драться.

Бортовые пулеметы «илов» открыли огонь еще издали, пытаясь держать истребителей на расстоянии, расстроить их атаку на исходных. Но четверка «мессершмиттов», сделав маневр, распалась на пары. Одна тут же кинулась на крайний «ил». Другая на зенитную установку. Истребители действовали уверенно и даже нагло, как на своей территории. Горючее, видать, заканчивалось. Добыча ускользала. Наступил час последней атаки.

— Филат! Стреляй! — заматерились в траншее, торопя бронебойщика Полозова.

Тот взгромоздил свое противотанковое ружье на жердину, перекинутую поперек траншеи и служившую ему турелью, и тщательно выцеливал один из самолетов пары, которая атаковала ближний «ил».