Военный Петербург эпохи Николая I - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Малышев cтр.№ 61

Полковой историограф Анненков оставил описание этого торжества, сделанное по горячим следам — оно стало самым ярким из недавних событий в истории полка, написанной в 1848 году, и представлено автором как достойный венец многолетней верной службы Конной гвардии обожаемому шефу. Несмотря на сугубо официальный характер изложения, здесь заметно искреннее проявление верноподданнических чувств, которые офицер выражает как бы от всего полка. При этих строках вспоминаются не только Аустерлиц, Фридланд, Бородино, мятежная Сенатская площадь и Варшава, но даже то, о чем в полку говорили только вполголоса, как о легенде, передавая от старших к младшим, — после убийства Павла Петровича конногвардейцы, не предавшие покойного государя, демонстрировали свое презрение к героям заговора и переворота.

«Приступим к описанию самого парада: его императорское величество, в мундире Конной Гвардии, принял командование полком, как шеф его. Его императорское высочество великий князь Константин Николаевич находился пред 1 дивизионом. В свите государя императора находились: его императорское высочество наследник цесаревич, числящийся в полку, бывшие полковые командиры Конной Гвардии: генерал-адъютант граф Орлов и генерал-адъютант барон Мейендорф, и те флигель-адъютанты, которые служили в Конной Гвардии и до сих пор числятся в полку. Вслед за прибытием государя императора в манеж привезены были и штандарты, которые по окончании молитвы, исполненной хором трубачей, выехали на середину фронта. Полк снял каски, и тогда началось торжественное молебствие, окончившееся возглашением вечной памяти покойному государю императору Павлу Петровичу. По окончании молебствия государь император соблаговолил произнести вечно-памятные слова, которыми его величество свидетельствовал о всегдашней преданности полка к престолу и государям своим. Всеобщий восторг, произведенный ими, ручался за неизменность чувств Конной гвардии и на будущее время. Засим полк прошел несколько раз церемониальным маршем мимо его императорского величества, встречавшего ряды Конной гвардии монаршим своим приветствием. По окончании церемониального марша и по отвозе штандартов из манежа, полк возвратился домой, где для всех людей, по воле государя императора, изготовлен был обед, а все офицеры полка приглашены к обеденному столу во дворец». [114]

Парад Л.-гв. Конного полка в Манеже. Неизв. худ. 1849 г.

Император Николай I. Худ. В.И. Гау. 1847 г.

В 1850 году так же торжественно прошло празднование 50-летия шефства Николая I в Л.-гв. Измайловском полку. В Зимний дворец были приглашены все служившие в полку, независимо от чина, нашлось даже несколько ветеранов, помнивших Екатерину II. Все нижние чины, в том числе и отставные, получили денежные награды от государя.

В 1851 году, к 50-летию кончины императора Павла Петровича, были торжественно открыты памятники ему в двух его любимых резиденциях, Павловске и Гатчине, в присутствии императора Николая I и выстроенных гвардейских полков. Николай Павлович всегда с почтением относился к памяти своего отца, от которого унаследовал благородно-рыцарский характер.

Представление ординарцев в Петергофе 1 июля 1850 г. Литография из альбома Кавалергардского полка

В 1844 году некий французский литератор сочинил пьесу «Павел I». Рассчитывая на скандальный успех, он наделил русского царя всевозможными отрицательными чертами и отразил сцену его убийства. Узнав об этом, Николай Павлович написал французскому королю, что если пьеса будет поставлена, то он пошлет в Париж «миллион зрителей в серых шинелях, которые ее освищут». Пьеса так и не увидела свет.

Неслучайно Николай I заказал художнику Г. Шварцу целую серию картин на тему царствования Павла Петровича, где с большой исторической точностью воспроизведены парады, разводы, маневры, караульная служба павловского царствования, отражена роль самого императора, передается дух этого короткого, бурного и противоречивого периода в истории России. Потеряв отца в раннем возрасте, Николай Павлович навсегда сохранил теплые воспоминания о нем. И это касается не только любви к парадам и воинской дисциплине. В своей политике, мировоззрении, образе мыслей Николай I является преемником не Александра I, от которого унаследовал трон, а именно Павла.

Так в 1840 году иронично назвал свой рисунок офицер Л.-гв. Финляндского полка, художник Павел Андреевич Федотов. Он изображает момент, когда полковой командир генерал-майор А.С. Вяткин распекает молодого офицера, командира залегшей в поле цепи застрельщиков. Каламбурная игра двумя значениями слова «брань» (битва и ругань) юмористически сопоставляет село Красное вблизи Смоленска, где Кутузов разбил отступающую наполеоновскую армию в 1812 году, и Красное Село под Петербургом, где русская гвардия совершала свои ежегодные учения в мирное время.

При Николае I красносельские маневры, ставшие уже непременным элементом службы, носили характерный отпечаток своей эпохи. После череды тяжелых испытаний, пройденных русской армией, и особенно гвардией, в первые годы царствования — восстания декабристов, холерных бунтов, Персидской, Турецкой и Польской кампаний — жизнь входила в мирное русло. Из Польского похода гвардейцы вернулись, закаленные в боях, овеянные славой, на их мундирах блестели медали и кресты за недавние победы. Гвардейский корпус был переформирован и еще больше усилился за счет полков, переведенных из Варшавы в окрестности Петербурга и Новгорода. Огромное и могучее воинское объединение, состоящее из отборных, идеально вымуштрованных солдат и офицеров с боевым опытом, насчитывало уже три дивизии пехоты по четыре полка, три дивизии кавалерии по четыре полка, три пеших артиллерийских бригады, конную артиллерию, несколько отдельных батальонов и дивизионов, общим числом около 60 000 человек.

Каждое лето эти лучшие военные силы Российской империи выходили из своих казарм и стройными колоннами двигались из Петербурга, Царского Села, Петергофа, Гатчины, из ближайших деревень и неблизкого Новгорода в лагеря под Красным Селом, где должны были создавать боевую обстановку, маневрировать батальонами, полками, бригадами, дивизиями, наступать друг на друга, готовясь к будущим боям и демонстрируя государю свою преданность и выучку.

Брань под Красным. Акварель П.А. Фе дотова. 1840 г.

Гвардейские полки в установленной для них очередности прибывали на одни и те же отведенные им места и ставили белые полотняные палатки, которые выстраивались ровными рядами, образуя подобие улиц. Весь лагерь, наполненный огромным войском, оживленный передвижениями караульных отрядов, скачущих адъютантов, команд, идущих за дровами или за водой, звуками барабанов и флейт, песнями, разговорами и прибаутками вокруг артельного котла, напоминал целый город. Когда император или великий князь Михаил Павлович посещали стоящие лагерем полки, люди сбегались ото всех палаток и шапки летели вверх. Художник Федотов, запечатлевший в акварели одну из таких встреч великого князя во время лагерей 1837 года, описывал ее затем в автобиографии: «Великий князь Михаил Павлович, облегченный от тяжелой болезни, возвратился тогда из-за границы и обходил лагерь своих любимцев-гвардейцев буквально без церемонии, по-отечески. Нестройными, но живописными группами толпились вокруг него гвардейцы, лезли на пирамиды, на плечи товарищей, чтоб увидеть в лицо своего отца-командира; добродушное ура, шапки в воздухе, давка, беготня — сюжет славный задел на первом порыве художника, и он его с терпением воплотил в лицах». [115]