Испытание войной - выдержал ли его Сталин? - читать онлайн книгу. Автор: Борис Шапталов cтр.№ 109

Фронтальные удары в войне неизбежны. Они диктуются конфигурацией линии фронта, наличными силами, местностью и т. д. В этом смысле, например, наступление Воронежского фронта на Киев могло быть только фронтальным. Но Западному фронту не было нужды наступать на Смоленск обязательно в лоб, точно так же, как у Юго-Западного фронта, который мог вполне, как предлагал Жуков, наступая на Днепропетровск, в последующем сместить направление главного удара на Запорожье и далее к Азовскому морю (т. е. то, что делал Клейст осенью 1941 г., но в зеркальном отражении). Тогда бы Южному фронту не пришлось прорывать хорошо подготовленные оборонительные позиции на р. Миус. Уничтожение донбасской группировки облегчило бы борьбу за Днепр. Нашим солдатам чрезвычайно дорого обходились эти лобовые удары по изготовившемуся на инженерно обеспеченных позициях противнику. Немцы, конечно, тоже несли потери, но костяк обычно сохранялся, включая опытные командирские кадры. Благодаря этому вражеские соединения, по получении маршевых пополнений, восстанавливались как птица Феникс из пепла, и потрепанные части вновь превращались в боеспособные дивизии. Нет ничего ценнее на войне, чем обстрелянный солдат и прошедший большую боевую школу волевой командир. В этом, думается, главный секрет удивительной живучести вермахта, который, несмотря на все поражения, оказывал упорное сопротивление до самого финала. Лишь методическое уничтожение отборных группировок противника, как это произошло в Сталинграде, могло быстро снизить качественное состояние его войск и сломить волю к победе германской армии.

К началу сентября 1943 г. между противоборствующими сторонами сложилось следующее соотношение сил. Калининский и Западный фронты имели в своем составе 1,250 тыс. человек, 20 640 орудий и минометов, 1436 танков и САУ, 1100 самолетов. Противостоящая им группа армий «Центр» насчитывала около 850 тыс. человек, 8800 орудий и минометов, до 500 танков и САУ, менее 700 самолетов.

6-я армия и 1-я танковая армия группы армий «Юг» могли противопоставить 540 тыс. человек, 5400 орудий и минометов, 900 танков и 1100 самолетов против 1053 тыс. человек, 21 тыс. орудий и минометов, 1257 танков и 1400 самолетов Юго-Западного и Южного фронтов. Так что воевать было чем, и воевать с расчетом на полное уничтожение противника, а не его выталкивание перед собой. О тяжести фронтальных боев может свидетельствовать такой факт: когда Юго-Западный и Южный фронты вышли в конце сентября к Днепру, то оба они заняли полосу обороны шириной 240 км вместо прежних 400 перед началом наступления в Донбассе.

По одной схеме проводилось наступление и в полосе обороны группы армий «Центр». Перед Калининским и Западным фронтами была поставлена задача освободить весь Смоленский район. Главный удар наносил Западный фронт, который должен был разбить противника в районах Ельни и Спас-Демянска, а затем продвигаться на Рославль и Смоленск. Калининский фронт своим левым флангом обязан был помочь соседу, наступая на Смоленск с северо-востока через Духовщину. Замысел не заключал даже подобия какого-нибудь маневра, хитрости, изюминки. Голый шаблон.

Наступление началось 7 августа 1943 г. Завязалась упорная борьба за преодоление хорошо укрепленного переднего края противника. Пришлось в первые же дни вводить в бой оперативные резервы – 68-ю армию. Лишь на четвертый день обозначилась возможность существенного продвижения вперед. Но не в полосе наступления главного удара, а южнее – во фланговой 10-й армии. Для развития успеха ей придали резервный 5-й мехкорпус. Это позволило провести охват Спас-Демянского участка, и противник 13 августа очистил его.

13 августа в наступление перешел Калининский фронт, у которого главный удар наносила 39-я армия на Духовщину. За пять дней боев удалось вклиниться лишь на 6–7 км, и дальнейшие атаки успеха не имели. Ставка вынуждена была отдать приказ на приостановку наступления войск обоих фронтов. Стало ясно, что фронтальными атаками без достаточного перевеса в огне, в танках и живой силе серьезного успеха не добиться. К тому же немецкое командование стало перебрасывать сюда дивизии с орловского участка.

Пришлось пойти на «потерю времени» и совершить нужную перегруппировку сил. Только после этого 28 августа Западный фронт смог возобновить наступление. Теперь главный удар наносился у Ельни. Здесь его немцы не ждали, и в первый же день глубина прорыва достигла 6–8 км. В брешь стали вводиться подвижные соединения. 30 августа советские части овладели Ельней, 1 сентября – Дорогобужем. Фронт обороны группы армий «Центр» стал терять устойчивость.

15 сентября после очередной паузы, связанной с перегруппировкой сил, имевшей характер маневра, войска Западного фронта возобновили наступление. Несмотря на очередную «потерю времени», 25 сентября был освобожден Смоленск. Благополучное завершение операции оказалось связанным не с первоначальными планами, а с последующим маневрированием войск, выбиравших наиболее уязвимые места в обороне противника.

Значительно успешнее пошли дела у Брянского и Центрального фронтов. Закончив Орловскую операцию, они начали наступление на гомельском и черниговском направлениях. Здесь противник оказал наиболее слабое сопротивление, потому что основные силы, прежде всего танковые, были задействованы в Донбассе и у Смоленска. Это позволило войскам обеоих фронтов продвинуться в среднем на 250 км против 150–200 км у Западного фронта.

Положительной особенностью операций, проведенных наступающими фронтами – от Брянского до Южного – явилось то, что с ростом опыта советского командования фронтальные удары, вопреки желанию Сталина и отчасти Генштаба, стали сочетаться с маневрированием на поле боя целыми соединениями. В тыл забрасывались подвижные войска, препятствовавшие заблаговременному занятию противником выгодных оборонительных рубежей, наносившие удары по коммуникациям и оттягивавшие на себя малочисленные резервы немцев. Вот что писал о такой тактике бывший командующий Брянским фронтом генерал армии М.М. Попов: «Изучая и оценивая обстановку, мы убедились, что подготовленная в труднопроходимых лесах оборона противника совершенно исключает возможность добиться успеха путем лобовых атак… Все эти обстоятельства требовали от нас решения стоящих перед фронтом задач на флангах брянской группировки противника или на одном из них. Фланговый удар позволял лишить противника сильных сторон его обороны, уже налаженной по лесам и рекам, и вывести основные силы фронта в тыл противника» (8, с. 21–22). Для осуществления этого замысла пришлось пойти на перегруппировку части сил: 50-я армия со средствами усиления была переброшена почти на 100 км в полосу действия 10-й армии. А там – еще раз, чтобы занять более лучшие позиции, так как противник обнаружил передислокацию. Потеря времени на переброску с лихвой окупила себя скоростью продвижения и меньшими потерями в сравнение с тем, что были бы при лобовых атаках. (Стоит сравнить эти реалии военно-оперативного бытия с рассуждениями Штеменко о потере времени при маневрировании.)

Мы не будем подробно описывать ход наступления Центрального, Воронежского и Степного фронтов. Характер их наступательных операций совпадает с боевыми действиями других фронтов. Упустив свой шанс у Орла и Белгорода, советские войска также были вынуждены наносить фронтальные удары. Но, воспользовавшись хронической нехваткой резервов у противника, советское командование, нанося удары на различных направлениях, все же вскрыло немецкую оборону, что делало возможным бросать в прорыв подвижные соединения. И хотя «котлов» достичь нигде не удалось, поскольку никто таких целей и не ставил, но сама угроза окружения заставляла врага оттягивать свои дивизии все дальше на запад.