От Дубно до Ростова - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Исаев cтр.№ 79

Не все претензии НКВД представляются обоснованными. Взрыв моста А. Н. Алексееву трудно поставить в вину. Дивизия готовила рубеж для отвода войск 37–го стрелкового корпуса, и взрыв моста лишил бы части корпуса возможности переправиться через реку для занятия обороны. Несомненно, что появление 5 июля вместо своих частей немецких мотоциклистов, мотопехоты и танков повергло командование 199–й стрелковой дивизии в состояние шока. Вместо нескольких дней передышки на измученных маршами людей обрушился молот боевой группы лучшей танковой дивизии группы армий «Юг». Удар был настолько сильным и жестоким, что дивизия попросту побежала. Командование фронта на несколько дней потеряло дивизию А. Н. Алексеева. Она появилась только в оперативной сводке фронта за 15 июля:

«Части 199 с*трелковой** д*ивизии** разысканы в Ольшаны (40 км юго-вост*очнее** Белая Церковь)» [307] .

За 6 дней соединение проделало путь в 300 км, по 50 (!!!) км в день. Это темп, превышающий нормативы на форсированный марш стрелковой дивизии. На язык просится неприятное слово «бегство». Некоторые дивизии РККА в 1941 г. храбро сражались, некоторые вели себя посредственно, а некоторые не сражались вовсе. 199–я стрелковая дивизия относилась к числу последних.

Не получив эффективной поддержки со стороны стрелковых соединений Красной Армии, гарнизон Новоград — Волынского УРа в районе Нового Мирополя продержался недолго. Фактически на взлом УРа немцами было затрачено два дня, 5 и 6 июля. Нужно также заметить, что укрепления «линии Сталина» не произвели на немцев большого впечатления. Офицер 61–го мотоциклетного батальона 11–й танковой дивизии X. фон Хоффгартен вспоминает:

«В противоположность ожиданиям нашего подразделения, „линия Сталина“ не оказалась самым серьезным препятствием на пути нашего продвижения. Конечно, там было некоторое количество ДОТов и проволочных заграждений, но они были гораздо менее эффективны, чем те, с которыми я столкнулся в процессе прорыва через „линию Мажино“ у Седана 13 мая 1940 г.» [308]

Дальнейшее развитие событий вызывает устойчивое чувство дежа — вю. Все происходило почти так же, как во время прорыва к Острогу в июне. Пробив слабый заслон 199–й стрелковой дивизии и сломив сопротивление гарнизона УРа, дивизия Крювеля вышла на оперативный простор:

«После прибытия подкрепления на рассвете 7.7 наступление наших войск возобновляется. Уже около 9.00 осуществляется взятие населенного пункта Шуляйки, часом позже, сломив слабое сопротивление сил противника, войска берут Чуднов *30 км восточнее Нового Мирополя. — А. И.**. После переправы через р. Тетерев группировка продолжает непрерывное наступление в направлении Бердичева» [309] .

Реально после взлома «линии Сталина» 11 танковая дивизия понеслась в пустоте, сдерживаемая только маршевой скоростью подразделений. Один из танкистов 15 танкового полка дивизии высказался по этому поводу так:

«Последний участок до Бердичева протяженностью почти 80 км мы преодолели, практически не вступая в соприкосновение с противником» [310] .

Танкисты дивизии неслись по шоссе через бескрайние поля пшеницы, не оглядываясь на мелькавшие деревушки, пока в два часа пополудни солнечного ясного дня 7 июля 1941 г. на горизонте не возникли силуэты строений городка Бердичев. От места сосредоточения дивизии у Буга 21 июня дивизию отделяло 340 км, пройденных с боями за 15 дней кампании. Многие солдаты и офицеры дивизии Крювеля нашли свою смерть в окрестностях Бердичева. Днем 7 июля они еще об этом не знали, считая город очередной легкой добычей «блицкрига». Тем временем с юга через Казатин двигались колонны 16–го механизированного корпуса, перебрасываемого в район Мозыря. Два соединения, советский механизированный корпус и немецкая танковая дивизия, вскоре стали друг для друга неприятным сюрпризом.

Ближайшей задачей подчиненных Крювеля был бой за Бердичев со слабыми тыловыми частями Красной Армии и бойцами НКВД. Основной проблемой был захват 40–метрового моста через речку с неблагозвучным названием Гнилопять. Мост обороняли танки, принадлежащие, скорее всего, НКВД. Увидев немецкие танки, они сразу же открыли огонь. Огонь был настолько плотным, что высунувшийся из командирской башенки лейтенант молниеносно получил ранение в голову. Однако несколько танков НКВД не могли остановить целый танковый полк. Почему не был произведен взрыв моста, мы сейчас уже вряд ли узнаем. Позволю себе предположить, что не обошлось без спецоперации бойцов роты учебного полка «Бранденбург». Вялотекущий бой за город продолжался до 19.00 7 июля. В городе были ремонтные мастерские, и несколько танков Т–28 из этих мастерских, принадлежавшие 19–му механизированному корпусу, предприняли попытку атаковать немцев, но были расстреляны из засад. Жертвой немецких танкистов стали также 12 советских самолетов на аэродроме в районе Бердичева.

Прорыв Новоград — Волынского УРа не был замечен командованием Юго-Западного фронта в течение двух дней. В силу того что УР не был занят предназначенными для этого стрелковыми соединениями, основным источником информации была авиационная разведка. 199–я стрелковая дивизия, как мы знаем, не докладывая о произошедшей катастрофе, сломя голову бежала в направлении Белой Церкви. Еще утром 7 июля, когда немецкие мотоциклисты приближались к Чуднову, в 30 км за линией УРа, в оперативном донесении штаба фронта отмечаются лишь отдельные колонны танков и мотопехоты, двигающиеся к Новому Мирополю. Это были, судя по всему, тылы 11 танковой дивизии и части 16 моторизованной дивизии XXXXVIII моторизованного корпуса. Только во второй половине дня 7 июля командование Юго-Западного фронта было поставлено перед фактом глубокого прорыва «линии Сталина».

В один миг, словно карточный домик, рухнула надежда на удержание фронта на старой границе. Казавшаяся нерушимой «линия Сталина» была прорвана, и немецкий танковый клин очутился в полусотне километров восточнее бетонных коробок «старой крепости» советско-германского фронта.

Однако командование фронта не имело права впадать в ступор. К месту прорыва были направлены остатки 4–го, 15–го механизированных корпусов 6–й армии и 22–й механизированный корпус 5–й армии. Резервы эти были достаточно слабые и изрядно потрепанные в предыдущих боях. Главным участником сражения в районе Бердичева с XXXXVIII моторизованным корпусом Вернера Кемпфа стал 16–й мехкорпус А. Д. Соколова и дивизии 5–го кавалерийского корпуса, также предназначавшиеся для отправки на Западный фронт. Позволим себе привести документ, где как на ладони видна обстановка, в которой шли сражения 1941 г. Это доклад командующего Южным фронтом И. В. Тюленева в Ставку Верховного Главнокомандования от 11 июля 1941 г.

«Командир 16–го механизированного корпуса комдив Соколов, следуя 8.7.41 г. на автомашине к месту новой дислокации из состава Южного фронта, в Казатине узнал о занятии Бердичев танками и мотопехотой противника.