Неизвестный Сталинград. Как перевирают историю - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Исаев cтр.№ 64

Далее Чуйков требовал исправить допущенные ошибки: «Под Вашу личную ответственность ликвидировать разрыв с 308 сд, обеспечить ее правый фланг, установив локтевую связь, и ни при каких условиях не допустить проникновения противника на территорию завода „Баррикады“, и в стыке с 308 сд. За стык отвечаете Вы».

Выход противника к Волге создавал опасность форсирования реки с использованием двух островов в этом районе. Директива Ставки № 157562 от 16 октября предписывала:

«В связи с занятием противником р-на СТЗ и выходом его к р. Волга немедленно направить для временного усиления гарнизонов островов Зайцевский и Спорный часть сил 300 стр. дивизии».

Это была полнокровная дивизия численностью более 10 тыс. человек. По большому счету, соединение было последним резервом, который советское командование могло бросить на улицы Сталинграда в действительно критической ситуации.

Положение отрезанной группы Горохова во второй половине октября стабилизировалось. XIV танковый корпус был занят на защите «наземного моста», LI армейский корпус наступал на заводы, повернувшись спиной к островку в северной части города.

Согласно донесению полковника Горохова, в его подчинении на 19 октября 1942 г. насчитывалось 3953 человека, 15 станковых пулеметов, 95 ручных пулеметов, 57 ПТР. Артиллерию группы составляли двадцать две 45-мм пушки, двадцать 76-мм пушек, двадцать один 120-мм миномет, сорок восемь 82-мм минометов, двадцать три 50-мм миномета. Ядром группы была 124-я стрелковая бригада численностью 2640 человек. Горохов жаловался на нехватку 120-мм мин и 76-мм снарядов, а также снайперских винтовок. Переправа группы обеспечивалась паромом и шестью бронекатерами Волжской флотилии.

Последние бои в холодных развалинах. Сталинград, осень 1942 г.

По итогам третьего штурма Сталинграда противотанкистов и танкистов 62-й армии нельзя обвинить в том, что они стреляли в «молоко». Число боеготовых танков в 14-й и 24-й танковых дивизиях армии Паулюса медленно, но верно снижалось (см. таблицу).

СОСТОЯНИЕ ТАНКОВОГО ПАРКА 14-й И 24-й ТД НА 19 ОКТЯБРЯ 1942 г.

Наступательные возможности соединений армии Паулюса также падали. Ставшая тараном, с помощью которого был срезан выступ у Орловки, 24-я танковая дивизия к 19 октября 1942 г. имела в своем составе 5 батальонов, из них два слабых и три «истощенных». Не в лучшем состоянии находились другие соединения LI корпуса. Так, 71-я пехотная дивизия имела 7 батальонов (2 средней численности, 3 слабых и 2 истощенных), 295-я пехотная дивизия — 7 батальонов (4 слабых и 3 истощенных), 305-я пехотная дивизия — 9 батальонов (все 9 слабых), 389-я пехотная дивизия — 4 батальона (один средней численности, один слабый, 2 истощенных). Четыре батальона в составе 389-й пехотной дивизии вообще были своеобразным рекордом. Таким же рекордом выглядит снижение потенциала 305-й пехотной дивизии с 9 батальонов средней численности перед штурмом до 9 слабых батальонов пять дней спустя. Соединениями с хорошим уровнем боеспособности на тот момент были 14-я танковая дивизия (5 батальонов в хорошем состоянии) и прибывшая с фронта на Дону 79-я пехотная дивизия (6 батальонов в хорошем состоянии).

ЧИСЛЕННОСТЬ СОЕДИНЕНИЙ 6-Й АРМИИ НА ПОДСТУПАХ К СТАЛИНГРАДУ НА 24 ОКТЯБРЯ 1942 г.

* — с учетом маршевого батальона численностью 912 человек, не учтенного в строевом составе

Из этой таблицы достаточно хорошо видна бессмысленность сравнения советских и немецких соединений. Даже сильно потрепанные соединения имели общую численность, превосходящую среднюю численность советских стрелковых дивизий в хорошей форме.

Прорвавшись на территорию заводов, немцы далее занялись постепенным захватом городских кварталов. Тактику действий немцев описывает донесение 95-й стрелковой дивизии от 24 октября: «Противник, в течение дня прикрываясь авиацией, почти вплотную подошел к боевым порядкам 161 сп и методически блокировал один дом за другим, где располагались группы бойцов. По словам комбата ст. лейтенанта Селифанова, пехота после разрушения домов танками забрасывала оставшихся защитников шашками с ОВ (после взрыва шашки появляется желтовато-зеленый дым и становится невозможно дышать)» [259] . Также в донесениях упоминалось о неких «тонких стеклянных бутылках, начиненных фосфором», видимо, аналоге советских бутылок КС.

В журнале боевых действий 62-й армии состояние сражающихся в районе заводов соединений 24 октября характеризовалось следующим образом: «В результате исключительно напряженных боев части 138 и 193 сд и остатки 308 сд и 37 гв. сд, понеся большие потери, как дивизии утратили свою боеспособность и лишились материальной части артиллерии, бывшей на правом берегу. Указанные дивизии нуждаются в смене их вполне боеспособными двумя сд» [260] .

На следующий день, 25 октября, В. И. Чуйков обращается к командующему фронтом о смене понесших в боях большие потери 308, 193, 138-й и 37-й гвардейской стрелковых дивизий двумя полнокровными дивизиями с противотанковой артиллерией.

Несмотря на начавшуюся подготовку к контрнаступлению, просьбы Чуйкова о новом соединении не остались без ответа. Обидно было бы потерять Сталинград, уже вложив столько сил в его защиту. Днем 29 октября в распоряжение командующего 62-й армией прибывает 45-я стрелковая дивизия (6358 человек на 5.11). Чуйков ставит ей задачу к 4.00 30 октября занять оборону между остатками 308-й и 39-й гвардейской стрелковых дивизий. Дивизионная артиллерия оставалась на левом берегу Волги в готовности поддерживать огнем подразделения на правом берегу реки. Задачей переправившихся частей было не допустить прорыва противника к Волге. Соответственно штабы и подразделения обеспечения 308-й и 37-й гвардейской стрелковых дивизий «в связи с полной потерей боеспособности» в ночь на 1 ноября выводились на левый берег Волги.

Все время октябрьских боев в Сталинграде Донской фронт пытался пробиться в город с севера. Однако, так же как и сентябрьские наступления Сталинградского фронта, в том числе эпическое сражение 18 сентября 1942 г., удары войск К. К. Рокоссовского успеха не имели. В связи с этим показателен разговор, происходивший между начальником штаба фронта генерал-майором М. С. Малининым, заместителем командующего фронтом генерал-майором Трубниковым 26 октября 1942 г. в присутствии оперработника НКВД. На вопросы сотрудника НКВД, успешно ли проведена артподготовка, как действует наша авиация, подавляет ли она огневые точки противника, Трубников, махнув рукой, ответил: «…Дело здесь не в авиации, дело в том, что пехота у нас ни черта не стоит, пехота не воюет, в этом вся беда…» Малинин, поддерживая Трубникова, заявил: «…Пехота не подымается, артподготовка у нас достаточная, средств артиллерийских у нас столько, что и говорить не приходится, на один километр у нас 74 орудия. Кроме того, на этом участке 12 минометных полков. У немцев здесь ни черта нет, немцы безусловно несут большие потери от нашего минартогня. На этом участке у нас несомненное большое превосходство во всем и превосходство в авиации. Авиация противника в эти дни нас беспокоит слабо, да и танков у нас неплохо… Пехота у нас никудышная… Дать сюда хорошо обученный полк решительных бойцов, этот полк прошагал бы до Сталинграда… Дело не в артиллерии, всех огневых точек не подавишь. Артиллерия свое дело делает, прижимает противника к земле, а вот пехота в это время не подымается и в наступление не идет…» [261]