Когда внезапности уже не было. История ВОВ, которую мы не знали - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Исаев cтр.№ 2

Если в Первую мировую возросшая мощь огня остановила пехотинца, то во Вторую мировую войну в роли защищенного гимнастеркой или шинелью бойца оказалось новейшее средство борьбы — танки. В Первую мировую войну практически неуязвимые стальные чудища пробивались вперед, подавляя пулеметы и открывая дорогу пехоте. Однако уже в 30-х появились пушки, ставшие первым шагом к позиционному кризису нового поколения. При калибре 37—47 мм они оснащались полуавтоматикой (затвор открывался и выбрасывал гильзу за счет энергии отката), обладали низким силуэтом и могли расстреливать легкие танки с тем же успехом, как пулеметы «Максим» и скорострельные дивизионные пушки расстреливали в 1914 г. массы пехоты. Комкор Д.Г.Павлов, опираясь на опыт войны в Испании, обескуражено писал, что одна противотанковая пушка может вывести из строя сразу несколько танков, оставаясь для них неуязвимой.

Начался поиск решения в лице танков противоснарядного бронирования, но радикально это ситуацию не изменяло. Для круговой защиты от скорострельных пушек требовалось наращивание массы. Кроме того, прорывающиеся в глубь обороны без пехоты танки могли стать жертвой отрядов пехотинцев с бутылками с зажигательной смесью и ручными гранатами. Еще более страшным противником танков стали установленные в глубине обороны мощные противотанковые и зенитные орудия. Из броневого щита пехоты танки к началу Великой Отечественной войны сами стали защищаемым объектом. Все задачи пошли по второму кругу: сокрушение противотанковой обороны артиллерией, передвижение танков от укрытия к укрытию и т.п. Град снарядов легких скорострельных пушек сначала выжил с поля боя легкие танки, а затем появление тяжелых противотанковых и зенитных орудий существенно осложнило жизнь на поле боя тяжелым и средним танкам. Если в 1941 г. хотя бы в некоторой степени бронирование T-34 и KB обеспечивало им безопасность на поле боя, то в 1942 г. насыщение боевых порядков немецкой обороны 50-мм и 75-мм противотанковыми пушками привело к «позиционному кризису», не пробиваемому танками. Пехоте требовалось пробиваться вперед самостоятельно, часто впереди танков. В связи с этим возникла необходимость отработки решения, к которому в конце Первой мировой войны пришли не имевшие танков немцы, — к штурмовым группам пехоты.

На тактическом уровне штурмовые группы, опираясь на свое стрелковое оружие и перемещаемые с собой орудия, минометы и огнеметы, позволяли преодолевать заблаговременно построенную оборону. В межвоенный период немецкие пехотинцы получили вместо самоделок из трофейных русских «трехдюймовок» орудия поддержки пехоты специальной разработки. Это были 75-мм leIG 18, входившие в состав полковой артиллерии. Сравнительно легкое (400 кг) орудие передвигалось вместе с наступающей пехотой и применялось для уничтожения пулеметных гнезд и других подобных целей. В СССР теоретически знали о тактике штурмовых групп. В советской военной печати 1920-х и 1930-х даже писалось о «возвращении боя пехоты». Одним из первых орудий, разработанных в СССР, стала 76,2-мм полковая пушка. Высшее командование Красной Армии еще в ходе войны с Финляндией давало рекомендации по организации штурмовых групп и использованию в первой линии 45-мм батальонных и 76-мм полковых пушек. Однако действительно широкое использование тактики штурмовых групп не могло быть введено одними уставами или приказами сверху. Как бы плохо это ни звучало, но такие вещи появляются только по опыту гор трупов у стен очередного Вердена. Свои горы трупов на полях Первой мировой кайзеровская армия получила, и, как следствие, были созданы соответствующие программы обучения пехоты и появились получившие опыт таких действий командиры. Красной Армии для создания жизнеспособной системы действий штурмовых групп потребовался 1942 г.

Усугубляло позиционный кризис наличие в армии 1940-х годов подвижных соединений для маневра по фронту. Передвигающиеся на мотоциклах, автомашинах или даже гусеничной технике резервы могли быть быстро переброшены из глубины к месту наступления, и при нерасторопности атакующего запечатать прорыв. В связи с этим возросли требования к наступающему, который должен был прорвать фронт быстрее переброски подвижных резервов и суметь развить успех в глубину самостоятельным механизированным соединением. Год 1942 стал для Красной Армии периодом строительства самостоятельных танковых соединений и наработки опыта их практического использования.

Наконец, одним из важных средств борьбы стала авиация. Во-первых, ее можно было концентрировать на направлении возникающего кризиса. При выявлении направления наступления на этот участок могли быть быстро переброшены крупные силы авиации, которые обрушивались на наступающие стрелковые части. Во-вторых, авиация позволяла снабжать по воздуху попавшие в тактическое или оперативное окружение части. Немцы широко этим пользовались до тех пор, пока транспортная авиация не нашла свою могилу под Сталинградом.

Для преодоления позиционного кризиса нового времени советским войскам требовалось пройти школу наступательных операций локального и стратегического значения от Ладоги до Черного моря в 1942 г. Именно школа этих боев сформировала советскую технологию ведения наступлений, которая в конечном итоге привела Красную Армию к Берлину.

Кавказская нефть всегда была одной из тех вещей, которые делали для Германии привлекательным завоевание СССР. Недостаток нефтепродуктов вынуждал руководство Третьего рейха развертывать масштабное производство синтетического горючего и ставил немецкое руководство в зависимость от владеющих нефтью союзников — Венгрии и Румынии. Впервые идея похода на Кавказ за нефтью была озвучена А.Гитлером еще 31 июля 1942 г., на начальных стадиях планирования «Барбароссы». Прорыв через Кавказ в Иран был одним из вариантов развития операций Германии в случае успешного завершения «Барбароссы».

Однако переход от общих замыслов к детальному плану произошел только осенью 1941 г. В октябре оперативный отдел ОКВ подготовил первый план Кавказской операции. План предусматривал шесть этапов, начиная с ноября 1941 г. (захват северных подступов к Кавказу) до сентября 1942 г. Последние три фазы (июль — сентябрь 1942 г.) уже предполагали действия в Закавказье, Иране и Ираке. План был в целом одобрен 24 октября 1942 г. Считалось, что прорыв через Кавказ станет простым вариантом решения проблем германской стратегии на Среднем Востоке.

В беседе с фельдмаршалом Браухичем 7 ноября 1941 г. Гитлер высказал мысль, что захват нефтяных полей придется отложить на следующий год. 19 ноября Гитлер сообщил начальнику Генерального штаба Ф.Гальдеру, что Кавказ станет первой целью кампании 1942 г. Отметим, что 19 ноября Гитлер еще был уверен в возможности захвата Москвы до конца 1941 г.: вторая фаза наступления на Москву только что началась. 22 ноября Гальдер издает приказ о выводе из боя в резерв горных и легкопехотных (егерских) дивизий.

Начавшееся зимнее наступление Красной Армии внесло существенные коррективы в эти планы. Ни о каком выводе из боя соединений для ведения боев в горах и предгорьях не могло быть и речи. Одновременно на всем протяжении советско-германского фронта образовались глубокие вклинения в построение немецких войск. Чтобы начать наступление на Кавказ, нужно было обеспечить исходные позиции для выделенных для операции войск. Поэтому 12 февраля 1942 г. в распоряжении о ведении боевых действий на Восточном фронте было предписано ликвидировать вклинения и построить сплошной фронт для беспрепятственного проведения кампании 1942 г.