Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Першанин cтр.№ 150

Один из саперов не разглядел тонкую проволоку, и мина рванула возле ног. Сапера и его товарища лишь оглушило, такие мины не дают осколков, зато крепко стукнуло о землю.

Мгновенно взвились еще несколько осветительных ракет и заработали, выискивая цель, два дежурных пулемета. Первой их жертвой стал разведчик, приподнявшийся на локтях, чтобы лучше увидеть, что происходит. Пуля попала ему в горло, убив наповал. Контуженный миной сапер отползал, понимая, что группа обнаружена, и тут же был ранен трассирующей очередью, стелившейся над землей.

Бой принял неожиданный для обеих сторон характер. Немцы, хоть и получившие неплохую закалку в боях, не ожидали, что русские нарушат их сон в такую собачью погоду. Когда снег с дождем хлещут в лицо и слепят глаза, а волжские волны всю ночь бьют о песок – значит, шторм еще не кончился.

Старшина наряда, обер-фельдфебель, в раздувающемся дождевике, уже поднял тревогу и выпустил сразу одну за другой несколько ракет. Трое немецких саперов, минировавшие подходы к позициям, сначала ползли, торопясь к своей траншее. Затем кто-то ухнул в глубокую лужу и, вскочив, попал под автоматную очередь.

Пули перебили ему ноги, он барахтался в полуметровой луже и кричал. Один из саперов уже добежал до своих. Другой, взвалив раненого камрада на плечи, уходил, скользя по грязи, стараясь не думать о том, что его в любой момент может срезать пуля. Смелым везет – он сумел добежать до траншеи.

Трое батальонных разведчиков уже приблизились к приземистому, наполовину разваленному железнодорожному бараку. Пулеметчики заметили их с опозданием. Они вели огонь по взводу Чурюмова, который бежал вслед за своим командиром, выставив отблескивающие при свете ракет штыки.

Ствол станкового МГ-34 легко скользнул в сторону разведчиков, и командир расчета готовился надавить на спуск, пытаясь опередить разведчиков. Не хватило секунды. Разведчики расстреливали пулеметчиков из автоматов сверху вниз.

Это спасло несколько жизней бойцов из взвода Кости Чурюмова. Всего неделю назад Костя вышагивал по плацу в качестве курсанта. Затем выпускникам срочно вручили лейтенантские «кубари» и наганы в шершавых кирзовых кобурах.

Он не успел даже попрощаться со своей девушкой, а звания обмывали в эшелоне, закусывая самогон сухим пайком. Какие дурацкие самоуверенные разговоры вели они по пути – очередной выпуск будущих полковников и генералов, которые почти все погибнут все теми же младшими лейтенантами.

Как быстро все происходило. Первая бомбежка где-то возле огромного соленого озера Эльтон. Озеро было удивительно голубым, отражая небо пустыни, а на десятки километров не было видно ни одного дерева.

Немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87» было всего три, в сопровождении пары истребителей. Но бомбы накрыли паровоз, взрывались вдоль полотна, а уходя на запад, все пять самолетов прострочили из пулеметов спасающихся среди редкой сухой травы людей.

Вдоль вывороченных рельсов и шпал горели вагоны, а специальная команда расширяла кирками и лопатами воронки, куда торопливо несли на шинелях погибших. Их было много, может, сто, а может, двести. Могилы не успели закопать, когда привезли ячменную кашу с подсолнечным маслом и срочно кормили людей. На телегах, запряженных верблюдами, увозили в ближайший госпиталь раненых. Наверное, были и автомашины, и повозки с лошадьми, но Костя запомнил медленно идущих вереницей верблюдов, которых вели под уздцы местные жители – казахи.

Вода в колодцах была солоноватая, не лезла в горло. Но другой не было, приходилось пить ее. Потом был долгий пеший переход почти без остановок до поселка Красная Слобода, откуда начинался путь на Сталинград.

Их все время подгоняли. И в пешем переходе, и когда кормили перловкой с бараниной перед посадкой на корабли. И по сходням поднимались бегом, не успев скрутить цигарки.

А потом понтон швыряло на волнах, едва не переворачивая набок. Костя Чурюмов не ожидал, что взрывы в воде, даже отдаленные, бьют в борт с такой силой, что немеют и перестают шевелиться ноги, а в ушах не смолкает гул.

И вот она первая атака в первую же ночь пребывания на передовой. Костя даже не успел удивиться, что почти весь Сталинград занят немцами, а позиция его батальона находится в двухстах шагах от Волги. Инструктируя перед атакой командиров, комбат Логунов рубил ладонью прокуренный воздух блиндажа, и фразы его были такими же рублеными и короткими.

– Атака без остановки. Остановка – гибель. В спины бьют насмерть. Только вперед и сразу в штыки. Ясно? Вот так и действуйте.

Ротный Палеха говорил другое:

– Не лезь в лоб. Одного пулемета хватит, чтобы весь твой взвод в грязи утопить. Не видел еще, какие у них пулеметы?

– Нет, – шмыгал простуженным носом девятнадцатилетний комвзвода Чурюмов.

– Утром увидишь.

– Если доживем, – вставил кто-то из сержантов.

– Дураком не будешь – доживешь, – веско заметил старший лейтенант Палеха.

Командир второго взвода Иван Шабанов по своей привычке молчал и неторопливо тер промасленной тряпкой патроны, а затем аккуратно вставлял их в магазин ТТ. Автомат, начищенный и готовый к бою, стоял у его ног. В роте Палехи это был единственный взводный, кто сумел продержаться почти месяц в простреливаемых насквозь траншеях. Раза два Шабанова легко ранили и контузили, он провел несколько дней в полковой санчасти и снова возвращался в роту.

– Ну, что, выбьем фрицев, Ваня? – спросил Палеха.

Пустой никчемный вопрос. Неизвестно, сколько их там и как все повернется. Просто Палехе хотелось услышать голос взводного, который пришел таким же растерянным мальчишкой, как Костя Чурюмов, пережил почти всех своих бойцов и друзей и за время совещания не произнес ни слова.

– Погода подходящая, – только и сказал Шабанов. – Если сами не заплутаемся, должно нормально получиться.

Наверное, Костя Чурюмов вел себя по-дурацки и бежал, сам не зная куда. Лишь бы быстрее преодолеть линию огня. Когда подбежал к каменным столбам забора (деревянные плашки давно пошли на дрова), вместе с ним оставалось человек пятнадцать, включая подмогу из девятой роты, двух саперов и Андрея Ермакова.

Первый взвод, которым командовал сам Палеха, затерялся в темноте. В той стороне, куда они бежали, раздавались взрывы, трещали пулеметные и автоматные очереди. Судя по всему, Палехе, Шабанову и всем его бойцам приходилось туго.

Новичкам везет. Чурюмов ворвался первым в полуразбитый барак, выбив оттуда немецкое отделение. Четыре трупа в серо-голубых шинелях лежали возле окон и проломов в стене, откуда вели огонь. Здесь они и остались, застреленные в упор или заколотые штыками.

Младший лейтенант осмотрел несколько комнат с выбитыми перегородками, где им предстояло закрепляться, выглянул в окно, рискуя получить из рассветной полутьмы пулю.

Кажется, здесь можно было оборудовать неплохой опорный узел. Толстые стены разбитого барака были сложены из крепкого красного кирпича. Легкие снаряды его не брали. Неподалеку находился такой же кирпичный склад или сарай. Тополя, вязы и небольшой участок фруктовых деревьев, хоть и побитые осколками, а некоторые с переломанными стволами, представляли тоже неплохое укрытие, особенно, если вырыть под ними окопы. В стороне торчала сторожка с выбитой дверью, валялись разбросанные взрывами шпалы и прочее железнодорожное хозяйство. Одноколейная ветка соединяла когда-то между собой грузовые волжские причалы.