Соль земли - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Марков cтр.№ 114

– Куда же идти? – растерянно спросила Ульяна и остановилась, охватывая взглядом всю поляну.

И вдруг в трёх шагах от себя она увидела лежбище зверя. Сырая земля с точностью слепка отпечатала его могучие лопатки, рёбра и мослаки ног. В том месте лежбища, где на земле отпечаталась шея зверя, сохранились кровянистые пятна и клочки шерсти. По тёмному цвету крови и в особенности по сукровице на шерсти Ульяна определила, что зверь ранен давно. Ей даже показалось, что рана у зверя была не пулевая. Слишком большим было поле, отмеченное кровью. «Либо на сушину напоролся, либо в драке пострадал», – решила она.

Анастасия Фёдоровна стояла неподалёку от Ульяны, не видя следов лежбища и не подозревая, что могло заинтересовать девушку.

– Сохатый сюда лечиться приходил, – уверенно сказала Ульяна.

– Он тебе что, записку оставил? – усмехнулась Анастасия Фёдоровна, с любопытством глядя на девушку.

Ульяна на шутку не ответила, подозвала к себе Анастасию Фёдоровну и так убедительно рассказала о страданиях зверя, что та только развела руками.

– Этот факт, Анастасия Фёдоровна, вы непременно запишите в дневник. Ну, сами посудите, – пылко говорила Ульяна, – если зверь по своему животному инстинкту приходит сюда, чтобы исцелиться, то разве можно не верить, что вода и грязи здесь целебные?

– Да что ты меня, Уленька, уговариваешь! Я точно так же думаю. И вот сейчас запишу это во всех подробностях. – Анастасия Фёдоровна вытащила из портфеля, висевшего у неё через плечо, тетрадь и стала записывать.

Пока Анастасия Фёдорова писала, Ульяна пристально осматривала следы лося. Крови она нигде не увидела, и это подтверждало её догадку. Зверь жил с застарелой раной.

Через полчаса, следуя по ручью, они поднялись на крутой холмик, заросший разнолесьем. Ручей попетлял по холмику, поводил их взад-вперёд и скрылся под корнями полусгнившей, исковерканной ураганами лиственницы.

Не веря ещё, что они дошли до истока Гремучего ручья, Анастасия Фёдоровна и Ульяна принялись искать его продолжение. Они ходили туда-сюда, ползали на коленях, разгребали хвою, разбрасывали валежник – ничего не помогало: ручья не было. Отчаявшись найти его, они стали копать под лиственницей. Лопату захватили с собой только одну и копали попеременно. Копать было трудно. Лопата ударялась в старые корни, твёрдые, как железо, и обжигала руки. Наконец Анастасия Фёдоровна предложила выкопать несколько ямок в небольшом отдалении от лиственницы. Вскоре полуметровые лунки стали сочиться водой. Потом отошли от лиственницы по прямой метров на сто в западном направлении и выкопали ещё две ямы. Воды здесь не оказалось.

– Значит, Уленька, точно: мы наткнулись на исток Гремучего ручья. Причём вода идёт только в направлении Синего озера, – проговорила Анастасия Фёдоровна, вытирая снятым с головы платком вспотевшее лицо. Потным было не только лицо. По шее стекали струйки, сквозь пёструю ткань платья на спине и боках проступали мокрые пятна.

– Да вы сядьте вон на валежник, отдохните хорошенько, – посоветовала Ульяна, отнимая у Анастасии Фёдоровны лопату.

– Баста, на сегодня хватит! – объявила Анастасия Фёдоровна, устало опускаясь на полусгнившую колоду. – День сегодня, Уля, прожит не зря. По-хорошему, нам бы теперь пробурить здесь скважину, подсчитать суточный дебит источника и отправить воду на химический анализ. Вдруг это то, что надо! – мечтательно заключила Анастасия Фёдоровна.

– Конечно, то! – присоединилась к ней Ульяна и, помолчав, добавила: – Пробурить бы, да чем?

– Вот что, Уля, я думаю: ступай-ка ты завтра на Тунгусский холм, расскажи обо всём отцу. Ещё лучше, если Краюхина встретишь. Кстати, покажи ему обязательно свой «секрет». Как знать, вещица-то может оказаться полезной.

Ульяна зарделась как маков цвет.

– А как же вы? Одна с мужиками останетесь?

– А что же?! Не съедят меня твои мужики, Уленька, – с ласковой усмешкой сказала Анастасия Фёдоровна, заметив, как преобразилась девушка от мелькнувшей надежды на встречу с Краюхиным.

На всю жизнь запомнился Софье путь от Мареевки до Тунгусского холма.

Первый день они плыли по широким прямым плёсам реки Большой. Справа и слева от них сбегали к тихой жёлтой воде отлогие песчаные берега, поросшие то гибким ветвистым тальником, то могучим, разлапистым, наподобие шатров, кедровником.

В устье Таёжной их гружёная лодка подпрыгивала на упругих волнах, прозванных местными жителями плескунцами. От натуги повизгивали в уключинах вёсла, поскрипывали от ударов взъярённой струи тесовые бортовины.

Стиснутая крутыми ярами, Таёжная катила свои воды с шумом, на перекатах клубилась, как живая, вздувалась ноздреватыми шапками кремовой пены.

Небо над Улуюльем было нежно-синим, чистым-чистым, без единого облачка. Изредка из тьмы неохватных улуюльских лесов в самое поднебесье, распластав в вольном полёте крылья, взмывали крутогрудые беркуты. Они часами висели в синем безбрежном просторе, и казалось, что эти сильные, вольные птицы зорко сторожат тишину и покой Улуюльского края.

Мужчины не подпускали Софью к вёслам. Она то сидела напротив Алексея, исполнявшего работу рулевого, то лежала на жёстких тюках, прикрытых брезентом. Глядя в небо, Софья думала о чём-то неясном, постороннем, не касавшемся её жизни. Ей было просто хорошо. Так бывает хорошо человеку, который долго, мучительно искал свой путь, в поисках его ошибался и, наконец, достиг своего – вышел к цели. Если б можно было зрительно представить состояние её души, то оно сейчас напомнило бы гладкую поверхность озера, которое долго было взбаламученным от сильных ветров и вот улеглось, затихло, озаряя берега лучащимся блеском спокойных вод. Минутами в сознании Софьи вспыхивали, как далёкие зарницы, тихие, но радостные мысли: «Снова Алёша со мной… Всё как прежде… и папа, кажется, переменился… Как здесь красиво! Какой простор и какие леса!»

В городе, в пору горячих хлопот перед отъездом в Улуюлье, она много думала о предстоящей работе. Впервые она приступала к большому и сложному делу самостоятельно. Её очень беспокоило: а хватит ли у неё опыта и знаний, чтобы разобраться в загадках истории? Не подведёт ли она Марину, которая верила в её способности без всяких сомнений? Странно, но как только она встретила Алексея, её беспокойство бесследно исчезло.

Да, ей было очень, очень хорошо! Выпадают же человеку в жизни дни, которые подобны сплошному празднику: душа полна ликования, вокруг всё светится, сияет, земля торжественно поёт птичьими голосами, звоном таёжных ручьёв, шумом леса, весёлым, задорным голосом Алексея, который и существует-то на белом свете ради неё одной.

С того часа, когда они встретились в Мареевке, они ещё по-настоящему не разговаривали, всё откладывали на будущее. Едва появившись, Алексей куда-то исчез и потом вертелся как белка в колесе: готовил лодку, собирал инструменты, доставал через сельпо продовольствие, нанимал рабочих.