Немезида - читать онлайн книгу. Автор: Айзек Азимов cтр.№ 79

— Нет, в том-то в дело, что не замечала. Даже и на этот раз ничего подобного в ней не было. Она здесь вообще ни при чем. Наверно, в тот момент я выглядела неважно. Я видела, что Марлена испугалась за меня. Она очень расстроилась, я в этом уверена. Невозможно себе представить, чтобы она была причиной моего состояния и в то же время так на него реагировала. Вспомни, когда вы были на планете, она даже не смотрела на тебя. Когда Марлена снимала защитный костюм, она стояла спиной к тебе. Я же все видела, я все знаю. И все же ты не смог помешать ей, а потом она сама прибежала к тебе на помощь. Согласись, она никак не могла спровоцировать твой паралич и одновременно спешить помочь тебе.

— Значит…

— Подожди, я не закончила. После своих угроз, точнее, после того, как мне так и не удалось пригрозить Марлене, я не осмеливалась сказать ей ни слова, кроме нескольких ничего не значащих фраз. Вместе с тем я не спускала с нее глаз и старалась сделать это так, чтобы она ничего не заметила. И вот однажды она заговорила с одним из ваших охранников — ты знаешь, с ними на станции сталкиваешься на каждом шагу.

— Да. Считается, что станция — это военная база. Вообще-то охранники просто поддерживают порядок, при необходимости помогают…

— Можно сказать и так, — в голосе Юджинии прозвучало презрение. — Со стражниками Джэйнус Питт чувствует себя уверенней; он думает, что таким образом не спускает с вас глаз и контролирует каждый шаг каждого жителя станции. Но не в этом дело. Марлена и охранник разговаривали довольно долго; мне показалось, они даже спорили. Когда Марлена ушла, я расспросила охранника. Сначала он не хотел ничего говорить, но я все-таки выжала из него все, что меня интересовало. Оказывается, Марлена хотела получить специальный пропуск, дающий ей право в любое время выходить со станции и возвращаться. Я спросила: «И что же вы ей ответили?» Он заявил: «Я сказал, что такие пропуска оформляются только в офисе командора, но обещал помочь ей». Я была вне себя и сказала:

«Как вы думаете помочь ей? Как вы вообще могли предложить ей помощь?» Он ответил: «Мне пришлось согласиться, мадам. Как только я пытался сказать, что это невозможно, со мной начинало твориться что-то неладное».

Генарр выслушал рассказ Юджинии с каменным лицом.

— Ты хочешь сказать, что все это — результат подсознательного влияния Марлены? Стоит только кому-то осмелиться возразить ей, как он сразу же заболевает, а она даже не знает, что причина этого заболевания в ней самой?

— Да нет же, конечно, не так. Я вообще не верю, что она может делать что-то в этом роде. Если бы это было подсознательное влияние, я бы заметила его еще на Роторе, но ничего подобного там не было. И обрати внимание: такую реакцию вызывает не любое возражение. Прошлым вечером за ужином она потянулась за второй порцией десерта; я совсем забыла, что не должна ей перечить, и довольно резко сказала: «Нет!» Ей это не понравилось, но она быстро успокоилась, а я все время чувствовала себя идеально, уверяю тебя. Нет, думаю, ей нельзя возражать только в тех случаях, когда речь идет об Эритро.

— Но почему же? Что ты сама думаешь об этом? Мне кажется, у тебя уже есть какие-то догадки. Будь я Марленой, я бы прочел по твоему лицу, как по книге; но я — не она, так что тебе придется рассказать самой.

— Я думаю, что все это делает не Марлена. Это… это сама планета.

— Планета?!

— Да, планета! Эритро. Это он контролирует поведение Марлены. Как еще ты объяснить ее абсолютную уверенность в невосприимчивости к чуме и в безопасности для нее Эритро? Планета следит и за нами. Ты пытался остановить Марлену, а планета остановила тебя. И меня тоже. И охранника. Когда люди только высадились на Эритро, планета поняла, что ей грозит захват, и она стала защищаться. Чума — это ее оружие защиты; многое поняли на себе, что такое чума. Потом, когда люди заперли себя внутри станции, планета согласилась их терпеть и эпидемия чумы прекратилась. Видишь, как все сходится?

— Значит, ты полагаешь, сама планета хочет, чтобы Марлена находилась на ее поверхности?

— Очевидно.

— Но почему?

— Не знаю. Я не претендую на полное понимание. Я просто рассказываю, как, должно быть, это складывается.

Голос Генарра смягчился:

— Но ты ведь знаешь, что планета сама по себе не может сделать ничего. Это всего лишь камни, вода, воздух. Не впадай в мистику.

— Здесь нет никакой мистики. Зивер, не притворяйся, будто считаешь меня полной дурой. Я истинный ученый, и в моем мышлении нет никакой мистики. Когда я говорю «планета», я имею в виду не камни или воду, а некоторую мощнейшую, всепроникающую форму жизни, которая господствует на планете.

— Тогда, должно быть, эта жизнь еще и невидимка. Эритро — мертвая планета; здесь нет живых организмов сложнее прокариотов, а о разумной жизни и говорить нечего.

— А что ты знаешь об этой, как ты ее называешь, мертвой планете? Разве ее изучали так, как следовало бы? Разве ее исследовали вдоль и поперек?

Генарр медленно покачал головой и умоляюще сказал:

— Юджиния, у тебя начинается истерика.

— Истерика? Зивер, подумай сам и скажи, можешь ли ты предложить другое объяснение? Я хочу сказать только одно: на планете есть жизнь. Я не знаю, что это за жизнь, но, какой бы она ни была, нас она не трогает, потому что мы изолированы под куполом станции. А чего эта жизнь хочет от Марлены, — голос Юджинии дрогнул, — я не могу себе представить.

У этого сооружения было очень сложное официальное название, но немногие земляне, которым приходилось упоминать о нем, обычно говорили короче: Четвертая станция. Сокращенное название недвусмысленно свидетельствовало о том, что раньше существовало еще три таких сооружения; ни одно из них теперь не использовалось, точнее, все они были варварски разграблены. Кроме того, в свое время строилась и Пятая станция, однако строительство не довели до конца и недостроенную станцию забросили.

Сомнительно, чтобы большая часть землян хоть раз в жизни задумалась о существовании Четвертой станции, которая медленно кружила по околоземной орбите, отстоявшей от Земли намного дальше орбиты Луны. Сначала станции выполняли роль стартовых площадок при строительстве первых поселений. Потом земляне прекратили такие работы, и все последующие поселения строили только сами поселенцы. Тогда Четвертую станцию переоборудовали для полетов землян на Марс, но на самом деле состоялся всего лишь один такой полет, так как выяснилось, что поселенцы, жившие по сути дела в больших герметичных космических кораблях, психологически намного лучше подготовлены к длительным космическим полетам, и земляне с облегчением вздохнули, сбросив с себя этот груз.

Последние годы Четвертая станция очень редко использовалась для чего бы то ни было и в лучшем случае выполняла роль плацдарма Земли в космосе, символа, который должен был показать, что поселенцы не являются единственными властителями огромного пространства вне земной атмосферы.