Палач из Гайд-парка - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 103

Сэмми отступил еще на шаг и, запнувшись о бутылку, упал, больно ударившись о каменистую землю. На некоторое время ушиб лишил его возможности соображать.

Потом он снова взглянул на ужасающий объект. Да, это, несомненно, полицейский. Сэмми видел ряд блестящих пуговиц на мундире, застегнутом доверху.

Он подполз на четвереньках к телу и, не отдавая себе ясного отчета в действиях, опять потянул на себя. Тело медленно появлялось из кустарника: вот пояс, грудь, шея – и голова! Голова! Он был целый!!!

Сэмми упал навзничь, руки у него тряслись, спазм сжимал желудок. Какой же он глупец! Он должен был не давать волю воображению. Вот уж действительно! Палач! Разве полицейский не может напиться, как все остальные?

Он встал и наклонился над мужчиной, чтобы определить, насколько он пьян. Лицо у мужчины было ужасно бледное, ну совсем как мел, словно он и вправду помер.

– О, боже ты мой! – повторил он на этот раз тихо и жалобно и боязливо дотронулся тыльной стороной руки до щеки лежавшего. Холодная.

Сэмми опять почувствовал, как желудок сжимает спазм. Он расстегнул воротник и скользнул ладонью под мундир. А тело-то теплое! Значит, он живой! О да! Господи, сделай так, чтобы он был живой!

Несколько мгновений Сэмми внимательно вглядывался в лицо полицейского, но ресницы ни разу не затрепетали. Если бедняга и дышал, то дыхание было очень слабое.

Ну что ж, надо звать на помощь. Человеку сейчас нужен врач. Сэмми поднялся и поспешил прочь быстрым шагом, но, передумав, припустился бегом.

– Что? – Питт оторвал взгляд от стола и посмотрел на Телмана, который возвышался прямо перед ним с мрачным лицом и каким-то ехидным, торжествующим огоньком в глазах.

– Это Бейли, – повторил Телман. – Один из парковых смотрителей наткнулся на него сегодня утром, примерно в шесть часов. Его ударили по голове и оставили лежать под кустом. – Он пристально поглядел на шефа.

Томасу стало не по себе. Он чувствовал сразу и боль, и вину.

– Его тяжело ранили? – спросил он с трудом, губы у него пересохли.

– Трудно сказать. Он все еще без сознания. И все еще может быть.

– Но насколько он пострадал, какие у него раны? – Словно со стороны, Питт слышал свой голос, хриплый и немного испуганный.

– Вроде нет ничего, кроме ушиба головы.

– И никто не знает, как это могло случиться?

– Нет. Но здравый смысл подсказывает, что это был Палач. Бейли не был на дежурстве в парке или поблизости. Он все еще проверял заявление Карвела, что тот был на концерте, как вы и хотели. – Телман все так же смотрел на Питта, не отводя взгляд. – Сдается мне, он кое-что обнаружил.

Отвечать было нечего. Питт встал из-за стола.

– А где он?

– Его доставили в больницу Доброго Самаритянина на Манчестер-сквер. Примерно в полумиле от того места, где нашли. – Он вздохнул и помолчал. – Вы хотите, чтобы я снова арестовал Карвела?

– Нет, во всяком случае, пока не повидаю Бейли.

– Но он ничего не может рассказать.

Питт не потрудился ответить. Он не глядя обошел Телмана и вышел из кабинета, не взяв пальто и шляпу. Не прошло и пяти минут, как суперинтендант уже ехал в экипаже на Манчестер-сквер.

Питт чувствовал себя отвратительно. Больше не было оснований сомневаться, что это Карвел. Именно присутствие или отсутствие последнего на концерте и проверял Бейли. Но мысль эта его ранила. Ему нравился Карвел, он испытывал к нему инстинктивное уважение, сочувствовал его горю, верил в искренность его переживаний. Такое глубокое разочарование Томас испытывал и в отношении самого себя. У него было ужасное чувство поражения от того, что он так обманулся в Карвеле, а значит, он совсем не понимает людей. Это он виноват в том, что Бейли пострадал, и если тот умрет, то именно он, Томас Питт, будет виноват в его смерти.

Как он мог быть настолько глуп, так непредусмотрителен и наивен? Ведь даже сейчас, в экипаже, Томас не мог представить, что во всем виноват Карвел, и только очевидность делала его вину неопровержимой.

Экипаж остановился, и Питт сошел, велев кучеру подождать. Его провели в большую длинную палату, где лежал недвижимый, бледный, оцепеневший Бейли. Он был в грубой коленкоровой ночной рубашке, укрыт простыней и серым одеялом. Около койки стоял молодой врач, лицо у него было хмурое, губы поджаты.

– Как он? – спросил Питт в страхе услышать ответ.

Врач взглянул на него.

– А вы кто?

– Я суперинтендант Питт с Боу-стрит. Как его состояние?

– Трудно сказать, – врач покачал головой. – Ни разу не пошевелился с тех пор, как его привезли, но температура близка к нормальной. Дыхание тоже почти нормальное, и сердце бьется хорошо.

– Он поправится? – спросил Питт, не слишком надеясь на положительный ответ.

– Наверняка сказать не могу. Может быть.

– А когда он будет в состоянии разговаривать?

Врач опять покачал головой и наконец взглянул на Питта.

– Этого я не знаю, суперинтендант. Я даже не уверен, что он вообще заговорит. А если и так, то он может ничего не вспомнить. Его сознание может быть очень повреждено. Вы должны быть готовы к этому. И на вашем месте я не слишком бы ставил свое расследование в зависимость от его показаний.

– Понимаю. Пожалуйста, сделайте все возможное. Не беспокойтесь об оплате.

– Разумеется.

Питт ушел, чувствуя себя еще более несчастным, обескураженным и очень виноватым.

Приехав на Боу-стрит, он увидел у себя в кабинете Джайлса Фарнсуорта, бледного и злого.

– Вы опять позволили Карвелу нанести удар, – процедил он сквозь зубы. – На этот раз Палач едва не убил одного из ваших подчиненных. – Он отошел к камину и повернулся лицом к Питту. – Я давно опасался, что это дело вам не по силам, но Драммонд настаивал на своем. Ну что ж, он ошибся. Самое неправильное решение за всю его карьеру. Извините, Питт, но больше с вашей некомпетентностью я мириться не могу. – Он опять прошелся по комнате и снова повернулся к Томасу. – Вы уволены с занимаемой должности. Быстро заканчивайте необходимую работу с документами, а затем вы будете переведены на прежнюю должность. И лучше вам работать в другом участке. Когда у меня будет время, я найду где. Может быть, на окраине. – Не ожидая ответа, он направился к двери, но, коснувшись ручки двери, заколебался. – Я велел Телману снова арестовать Карвела. Теперь он, наверное, уже в участке. Подготовьте все свидетельства и улики, которые потребуются суду. А когда закончите, можете на несколько дней уйти в отпуск. Всего хорошего.

И помощник комиссара вышел, затворив за собой дверь и оставив Питта наедине с угрызениями совести и совсем несчастного.

Шарлотта была потрясена, когда Томас рассказал ей о своем увольнении. Возможно, она реальней представляла бы себе эту возможность раньше, если бы ее голова не была так занята другим: новым домом и, конечно, продажей старого, избирательной кампанией Джека, любовной связью Кэролайн, а теперь ее новым браком. Она не очень-то верила, что такое вполне может случиться – что его уволят, ведь это так несправедливо!