Прошу, убей меня! - читать онлайн книгу. Автор: Джиллиан Маккейн, Легс Макнил cтр.№ 52

Рядом со мной сидел Уильям Берроуз, который сам знал толк в шоу-бизнесе, и он повернулся ко мне и сказал: «Она знает, что делает».

Уильям Берроуз: Патти начала с поэзии, потом стала рисовать, а потом неожиданно стала настоящей рок-звездой. Это было странно, я думаю, сама по себе она не могла стать ни толковым поэтом, ни нормальным художником. И вот она рок-звезда. Абсолютная.

Патти Смит: Ко мне пришел успех, когда я начала писать длинные поэмы, близкие к рок-н-роллу. Мне нравилось выступать с ними, но я понимала, что хотя я классно их подаю, в них нет ничего такого выдающегося. Естественно, они мне нравятся и как тексты, но есть такая поэзия, которая построена на подаче. Вот, например, индейцы — у них не было осознанной поэзии. Они просто наговаривали что-то, создавали ритуальный язык, а язык ритуала — это язык мгновения.

Но стоит перенести слова на лист бумаги — они перестают цеплять за душу. Если ты обалденно держишь аудиторию — ты можешь делать с ней что угодно, повторять одно слово раз за разом, но это только если ты абсолютно их контролируешь. Например, Билли Грэм отлично держит аудиторию, хотя по сути он — кусок говна. Адольф Гитлер здорово держал аудиторию. Он владел черной магией. Вот у них-то я и училась. Можно объединить людей в коллективное сознание.

Я писала, потому что мне нужна была любовь. За всем, что я написала, стоит этот мотив. Ты выходишь на сцену только потому, что хочешь, чтобы люди влюбились в тебя. Чтобы они признали тебя.

Плюс к этому во время выступления я достигаю полной открытости сознания, мой разум полон светом, мое сознание огромно, словно Эмпайр-стейт-билдинг — и если получается наладить контакт с аудиторией, с большой толпой, когда мое сознание так расширено и восприимчиво… представь себе количество энергии и рассудка, которое я могу у них украсть.

Дункан Хана: Патти Смит спросила меня: «У тебя на примете есть знакомые пианисты?» Я сказал: «Да, со мной живет пианист». Она сказала: «Класс, а он рокер?» Я сказал: «Да, в смысле, он классический пианист, но играет в нужном духе».

Патти прослушала Эрика Ли и они проиграли вместе с неделю. Они отработали ее мелодии, она делала «Land of a Thousand Dances», наконец она повернулась к нему и сказала: «Эрик, когда я говорю «переспать», я не имею в виду «выспаться»».

Он сказал: «Да, я в курсе», но его все равно бросало в краску из-за того, что она говорила о сексе.

Дэнни Филдс: Я был знаком с Ричардом Соулом, а Патти Смит и Ленни Кай говорили что-то про то, что хотят найти пианиста. Я их познакомил с Рикки, и вышло отлично. Но я не знаю, как они там договаривались: «Эй, есть идея. Ты будешь наговаривать свои поэмы, а я возьму пару аккордов…»

Патти Смит: Сейчас я слишком долго прожила в этой комнате и в этом городе, так долго, что перестала их видеть, впрочем, и незачем. Последнее время я навожу порядок у себя в голове. Мои глаза ничего вокруг не видят. Так что я много сплю, записываю сны и пытаюсь глядеть внутрь себя. И меня это совершенно не беспокоит. Я просто жду момента, чтобы сесть на поезд или на самолет и уехать отсюда — и я знаю, во мне сразу проснется кипучая энергия, потому что я увижу кучу новых вещей. Помнится, Рембо говорил, что ему нужен новый пейзаж и новый шум. Мне тоже.

Ричард Хелл: Мы с Томом Верленом пошли на концерт New York Dolls в Центре искусств Мерсера — и именно глядя на Dolls, я захотел организовать группу. Играть рок-н-ролл казалось гораздо интереснее, чем просто сидеть дома и писать стихи. Открывались безграничные возможности. Можно было работать с тем же материалом, над которым я корпел в одиночку в своей комнате, когда печатал мимеографические журнальчики, рассчитанные на десяток читателей. И мы действительно думали, что не хуже других. Так почему бы не пойти и не продать нашу работу?

До того, как мы сходили на Dolls, Том время от времени играл на акустической гитаре на фестивале в одном клубе в Вест-Виллидже, раз в несколько месяцев. Вот и все, что он делал. Ничего серьезного от этих выступлений он не ждал. Но все-таки он написал пару песен, не знаю точно, сколько: пять, может, шесть. Правда, прикольных. А мы били баклуши. Импровизировали, пока Том играл на гитаре. Гоняли балду по стенам.

После концерта Dolls я начал давить на Тома, чтобы собрать группу вместо этих его акустических посиделок. Электрическую группу. А он в ответ юлил и мялся, и мы так и не стронулись с места. Не помню точно, как так вышло, только Том в конце концов сел и показал мне, насколько просто играть рок-н-ролльные басовые партии. Я думал, играть на музыкальном инструменте — это очень сложно, ну, и не играл. Но он меня научил, и это скрепило наш союз. Так началась наша группа, потому что Том уже был знаком с ударником из Делавэра, и мы начали репетировать вместе. Но вдохновили нас на это именно Dolls.

Дункан Хана: У «Макса» была своя неофициальная иерархия. Если симпатичный паренек приходил в подсобку, я спрашивал: «Кто это? Хорошо, очень хорошо. Клевые шмотки. Куплено явно не у нас, брал в Лондоне. Хмм. Очень круто».

Помню, как я впервые увидел Ричарда Ллойда. Мне показалось, что у него волосы, как у восточных телок. Он был очень милым.

Я сказал: «Оп-па. Кто это?»

«Он тут недавно: мальчик по вызову и по совместительству очень хороший гитарист».

«Не может быть. Круто».

«Он жил в Лос-Анджелесе».

«Круто. Круто».

Ричард Хелл: Мы с Том Верленом оба работали в киномагазине под названием «Синемабилия», а менеджером магазина был Терри Орк. Он неровно дышал к молодым мальчикам, и поэтому хотел с нами подружиться. Наши вкусы во многом совпадали, и Терри сказал, что знает паренька, который играет на гитаре. Он знал, что мы хотим собрать группу, и считал, что его паренек — именно то, что нам надо.

Паренька звали Ричард Ллойд.

Ричард Ллойд: Я подыскивал себе жилье и в «Макс Канзас-Сити» встретил парня по имени Терри Орк, который работал на Энди Уорхола.

Я бомжевал. Две недели я прожил у Дэнни Филдса, после чего он ясно дал понять, что пора сваливать. Так что я спрашивал людей: «У кого-нибудь есть место на полу, где я мог бы спать, и совсем здорово было бы, если бы ко мне не слишком активно приставали?»

В то время в отношениях я предлагал в обмен СЕБЯ. Ни денег, ни успеха, ни работы — вы получали МЕНЯ. Я мог подойти к девушке в баре и сказать: «Ей-богу, я в тебя влюбился, может, возьмешь меня к себе, я у тебя поживу?»

И дальше по тексту: «Я не буду платить за жилье, часть моего времени будет по-прежнему принадлежать мне, я буду делать все, что захочу, но я буду с вами — РЯДОМ». И, знаешь, многие соглашались.

Терри Орк сказал: «У меня немереный чердак в Чайнатауне, там есть свободная комната. Парень, который жил там, только что съехал, если хочешь, она твоя».