Низость - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Уолш cтр.№ 19

— Ну я, в общем-то, тоже, — говорит она, неожиданно начиная защищаться, — не запоминаю, кто как выглядел на лекциях. Но большинство девчонок отмечали про себя, когда ты появлялась.

— Да? — переспрашиваю я, изо всех сил стараясь игнорировать теплый свет, лучащийся сквозь меня.

— В общем — да. Я не к тому, что не уважали и все такое, но ты же, наверно, сама удивлялась, с чего все девки на первом курсе пытались с тобой подружиться?

— Не было такого! — говорю я, по-настоящему удивленная. Не было такого.

— Может я чуть-чуть преувеличила. Но ты же жила дома, правильно?

— Ну да. И сейчас живу.

— Короче, народ явно соревновался, у кого из девчонок первой получится настолько с тобой познакомиться, чтобы иметь возможность заходить к тебе на кофе.

Я пытливо ищу на ее лице какое-нибудь объяснение, но вижу лишь ее непередаваемую красоту. Она хочет сказать, что каждая девчонка на кампусе хотела трахнуть меня, в том числе она? Явно нет. Нет. Она — да. Она, видимо, да. Вот что она имеет ввиду. Она преподносит мне на блюдечке свое желание, и вот оно, глядит мне в лицо широко раскрытыми глазами, прозрачное, и я не соображу какого хуя мне с ним делать.

— Ты имеешь в виду то, что, как мне кажется, ты имеешь в виду?

— Брось. Ты-то должна быть в курсе.

Она кладет руку мне запястье, и почти невольно отдергиваюсь. Огромная дыра раскрывается у меня в груди, смачно втягивая каждый дюйм ее.

— В общем, нет. Ну да. НЕТ. В смысле, подсознательно что-то возникало. Я видела, как девчонки на меня смотрят, но думала просто, ну ты понимаешь. Просто девчонки смотрят.

— Но ничего удивительного. Ты же его копия. До жути. Она убирает ладонь, оставив меня с неожиданным порывом притянуть ее обратно.

— Копия кого?

— Он всегда так хорошо выглядел? Я бы не смогла общаться с таким человеком. У меня была бы непрекращающаяся паранойя. В смысле, тебе, наверно, не позавидуешь. Как ты воспринимаешь то, что каждая девка в универе мечтает трахнутся с твоим папой?

Меня резко выбрасывает в реальное время. Дыра в груди сжимается, выплевывая каждый дюйм ее обратно в деловитый гул бара. Глаза мои, безжизненные и остекленевшие, размазывают ее лицо в пятно на задней части освещенного неоном стекла. Кладу ладони на стол и резким движением поднимаю себя, ноги отказываются слушаться, угрожая подкоситься подо мной. Я едва сознаю, что она здесь. Паола. Покахонтас. Залпом выпиваю остатки в стакане и, пошатываясь, продираюсь через скопление тел, наружу, в холодный порыв ветра, который хлещет меня по лицу, отрезвляя.

Я стремительно шагаю по черным от дождя улицам, стремясь разделить нас расстоянием. Как только я снова принимаюсь петлять по тлеющей сердцевине клубленда, увертываясь от людей, веселья, смеха, в голове начинает рождаться тревожная, бестолковая, острая боль. Здесь я чувствую себя дурой, мне неловко за подобную реакцию — за то, что показалась так жестоко задетой. За то, что так неправильно ее истолковала. И за жгучую ревность к отцу. Папе. Моему славному предку. Настолько совершенно, восхитительно не замечающему голодного низкопоклонства, которое он так невинно провоцирует.

Моим следующим портом захода становится «Ливинг-Рум». Несколько хилых блондинок выстроились вдоль бара, пяля глазенки на шумливый отряд мордоворотов, набившихся за столик. Беру меню коктейлей. Слова плывут у меня перед глазами. Я откидываю со лба отсыревшую бахрому челки и заказываю водку с клюквенным соком.

— Одно «Дыхание» сейчас сделаю, — произносит бармен со сверхаффектированной шепелявостью. Я хватаю его за запястье.

— Я это не хочу, — сообщаю ему, — Я хочу водку с клюквенным соком.

Трепет горькой обиды проходит сотрясает его лоб. Он вырывает у меня из руки пятерку.

— Сдачи не надо, — убежденно произношу я и поворачиваюсь к нему спиной.

Полное отстой это место — одни сплошные футболисты и бандиты сбиваются здесь в стаи, и это, в свою очередь, притягивает сюда самок. Намного проще склеить девчонку, когда рядом настоящие пацаны, им же по приколу издеваться над всеми этими девчачьими приколами. Они используют это в качестве пускового механизма. Конечно, основная их часть прячут это, когда видишь их там, где они как у себя дома.

— Какого хера ты творишь, девочка? Я просто напаиваю ребят!

Задний ход обычно сопровождается изображением чего-то среднего между недоверием и неприятием.

Я заказываю второе «Дыхание» и устраиваюсь в дальнем конце у стойки. Закуриваю сигарету и строю глазки самочке.

Время идет.

Чья-то рука сжимает мне плечо, и, потрясенная человеческим прикосновением, я отрываюсь от групповой оргии с блондиночками из этого бара. Поворачиваюсь и обнаруживаю Лайама Флинна, старшего брата Сина, его широченная улыбка почти касается бровей. Сто лет его не видела. Он отлично выглядит — узкий черный пуловер под дорогим на вид костюмом. Свет подчеркивает черты его лица, акцентируя высокие скулы и широкий боксерский нос, заостряющий внимание на ясных темных глазах.

— Я подумал, это наша замечательная Милли!

Он целует меня в щеку. У него пьяное и сексуальное дыхание.

— Пикантное свидание? — спрашивает он, с отеческой нежностью вытирая случайную дождевую капельку с моего носа.

— Не, явилась попытать счастья с кем-нибудь из этих коров.

Я показываю на шлюховатых блондинок, вытаращившихся на Лайама, на мордашках у них запечатлелось: «непременно трахнуть».

Его улыбка расширяется еще на пару дюймов.

— Не трать время, — советует он мне низким шепотом, словно посвящая меня в некую темную тайну. Он с уничтожающим видом озирается, затем снова склоняет ко мне голову: — Это трансики.

— Чего?

— Понимаешь, трансики, трансы.

— Не догоняю, — отвечаю я, тоже переходя на шепот.

— Трансвеститы.

Я хохочу, и одна из шлюшек недобро на меня косится. У ее подруги сексуальное лицо — большие губы, скулы, голодные глаза, но Лайам прав. Трицепсы у нее слишком выступают. Допускаю, она не парень, но недалека от этого.

Я иду и занимаю столик вместе с Лайамом и его приятелями, которыми оказываются те громилы, кого я засекла как только вошла. Двое из них раньше работали в «Креме». Хорошие ребята. Второй, у меня возникает порыв невзлюбить его — большая, тупая стероидная башка, дурацкий шнобель и морда с полопавшимися капиллярами.

Лайам поднимает руку, и к нам подскакивает официантка с черными матовыми завитушками и менструирующим животом.

— Еще раз то же самое, любовь моя, и один стакан для дамы, — говорит он, показывая на артиллерию пустых бутылок из-под шампанского.

— Спасибо, Лайам, — перебиваю его я. — Только можно мне взамен бутылку «Стеллы»?