Сюзи, "Лед Зеппелин" и я - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Скотт cтр.№ 16

Я разносил газеты, а деньги откладывал на покупку плакатов, и через некоторое время к стенам моей спальни были приколоты булавками девять крупных изображений «Лед Зеппелин». Я пользовался булавками, потому что кнопки с пластмассовыми головками еще не изобрели. А если их и изобрели, они еще не добрались до Глазго. Мир без кнопок. Только представь себе.

Некоторые из этих плакатов были копиями оригинальных афиш. Одна сообщала о концерте в «Филмор–Ист» в Нью–Йорке в 1969–м, где они играли вместе с «Айрон Баттерфлай» и «Зе Мув». На афише также упоминались другие концерты в том же зале, с участием Дженис Джоплин, «Кэннед Хит» и «Грэйтфул Дэд». Билеты стоили 3 доллара.

Мой любимый плакат — афиша их концерта в «Эмпайр–Пул» в Лондоне в ноябре 1971–го. «Буффало Консерт Презентэйшенз» с содружестве с Питером Грантом представляют: «Электрическая Магия» с участием «Лед Зеппелин». Я очень дорожил этим ярким плакатом. Он мне казался очень психоделическим предметом: крупные буквы и Джимми Пейдж, закутанный красное полотнище, как музыкальный святой на витраже. Звездный поток галактики окружал группу, образуя нимбы вокруг Джимми Пейджа и Джона Пола Джонса, звезды были и на рубахах Роберта Планта и Джона Бонэма. Были представлены на видных местах таинственные символы с первого альбома, а вместо современных инструментов Джимми Пейдж и Джон Пол Джонс держали лютни, что добавляло оттенок средневековой мистики. Внизу картинки взмахивал руками фокусник, готовый пустить в ход электрическую магию.

На рисунке — редкий случай — Джимми Пейдж был с бородой. «Лед Зеппелин» обычно бывали гладко выбриты, но каждый из них экспериментировал с бородой, хотя бы короткое время. Джона Бонэма с бородой видели чаще других, а обычно он носил усы. Джон Бонэм до того, как стать барабанщиком, был строительным рабочим, и поэтому у него были такие мощные руки.

Много лет спустя я нашел футболку с той же картинкой. Я немедленно купил ее, хотя в оригинале цветов было больше, а здесь — только черный, белый и красный. Все равно мне понравилось.

Эта футболка цела до сих пор. Я в ней пишу эту книгу. Сто лет не носил футболки с названиями групп. Приятное ощущение.

На остальных моих плакатах были пресс–фото выступлений группы. У меня было три плаката со всей группой, один с Джимми Пейджем и два с Робертом Плантом.

Хотя Роберт Плант и Джимми Пейдж были самыми заметными участниками группы, остальными я тоже не пренебрегал. Год за годом я заполнял анкеты всех музыкальных газет, чтобы проголосовать за своих любимых музыкантов по всем категориям и всегда с радостью отдавал свой голос Джону Полу Джонсу в категории «лучший бас–гитарист» и Джону Бонэму — «лучший барабанщик».

«Лед Зеппелин» имели успех с самого начала с 1969 года. К 1971–му они уже покорили мир. Им было уже не по чину играть в маленьких клубах. Даже 4000 мест в «Гринз–Плейхаусе» по сравнению с теми площадками, где они выступали, было негусто.

Я разглядывал плакаты на стенах, и мне хотелось быть постарше, смотреть на «Лед Зеппелин» в Ванкувере, или в Нью–Йорке, или в Лондоне, а не торчать в школе, заваливать французский, получать тумаки от задир и страдать по Сюзи в Глазго.

За год до того я пошел с Сюзи в центр Глазго, в магазин плакатов. Стоял июль, в школе были каникулы. Мы некоторое время гуляли по городу, вдоль по Сокихолл–стрит по Юнион–стрит, до Аргайл–стрит. В центре было многолюдно, приятное место — широкие улицы, каменные дома в четыре–пять этажей. Магазинчики на первых этажах, над ними — квартиры или конторы. Покрытый вековой угольной копотью камень строений стал черным. Потом их отчистили и покрасили в медовый и серый цвета.

Мы смотрели пластинки. Сюзи тогда еще не работала по субботам. Родители совсем не давали ей денег, и она не могла ничего купить. У меня хватало на один плакат, но нам все равно нравилось копаться в пластинках. «Хоквинд», «Блэк Саббат» — вот что нам нравилось. Нам не нравились «Велвет Андерграунд». Слишком артовые, и мощных аккордов маловато. Того же мнения я придерживаюсь и поныне.

У мужчины за прилавком в отделе плакатов была большая черная борода и очки без оправы, он был одет в синий джинсовый комбинезон и футболку с надписью «Валяй на полную!» и был самым хиповым человеком в Глазго. Нам казалось, что он курит дурь в подсобных помещениях магазина, и, возможно, мы были правы. Он определенно проводил немало времени, уставившись в пространство пустым взглядом.

Я купил «лед–зеппелиновский» плакат — афишу концерта в «Эмпайр–Пул». Продавец долго не мог его найти, потом долго сворачивал его в трубку и еще дольше принимал у меня деньги.

Деньги недавно поменяли. В Британии ввели десятичную систему и теперь в фунте стало сто пенсов. Всего несколько месяцев назад их было двести сорок. Все долго путались.

— Хороший плакат, — сказала Сюзи.

Что–то в ее голосе меня насторожило. Легкая зависть, быть может? Интересно, подумал я, не хочет ли Сюзи, чтобы я купил плакат ей? Сама она купить его не могла — у нее не было денег. У меня до этого тоже не было. Я слегка растерялся.

Позже я спросил об этом Грега.

— Как думаешь, Сюзи хотела, чтобы я подарил ей плакат?

Грег не знал. Учитывая, что женщины в «лед–зеппелиновских» песнях частенько хотели бриллиантов и жемчугов, такое нельзя было исключить. Но полной определенности не было. Грег был достаточно искушен, чтобы понимать: женщины из старых блюзов, которые исполняет «Лед Зеппелин», иногда отличаются от женщин в их более современном модификации. Мир менялся. Женщины становились независимыми. Новые женщины «Лед Зеппелин», похоже, любили валяться на солнышке, курить дурь и быть свободными. Может, они больше не любили получать подарки.

Это была дилемма. Так или иначе, я был в восторге от своего нового плаката. Я не хотел его отдавать.

— Почему, ты думаешь, Зед подарил свою вышитую футболку Грегу, а не мне? — спросил я у Сюзи, пока мы ждали автобуса, чтобы ехать домой. — Он ему больше нравится?

— Может быть, — ответила Сюзи и засмеялась.

У Зеда была бекеша — «афган». У Сюзи тоже. У студента Джона, Зедовского друга, тоже был «афган». Это все были люди, которыми я восхищался. Я хотел одеваться, как они, но, разнося по утрам газеты, я бы никогда не наскреб денег на такую одежду.

Похоже, мы стали чаще сталкиваться с Черри по дороге в школу. Она сказала мне, что хотела бы тоже «афган», но родители не разрешают.

— Сюзи всегда выглядит фантастически, — сказала Черри.

Мы долго молчали.

— Как ты думаешь, мне стоит сменить очки? — спросила Черри.

— Да, — ответил я. — Эти жуткие.

Я шел и думал, как сильно мне хочется иметь «афган». Я им так никогда и не обзавелся. Жалею.

Как–то несколько месяцев я караулил квартиру знакомой, пока та снимала фильм в Польше. У нее в квартире я нашел самую настоящую шубу, запрятанную в глубь гардероба. К тому времени иметь шубу было позорно в тех кругах, где я вращался. Все были против того, чтобы убивать животных и надевать на себя их мех. Одно подозрение в этом вело к социальному остракизму. Не удивительно, что шубу припрятали.