Фабрика футбола - читать онлайн книгу. Автор: Джон Кинг cтр.№ 13

Страница

Альберт опаздывал на назначенную встречу. Ему надо было быть в социальной службе через десять минут. А еще надо было добраться до автобусной остановки, дождаться транспорта и доехать. Если все сложится удачно, он опоздает всего на пятнадцать минут. Он надел пальто, причесал волосы перед зеркалом, почистил зубы и помыл руки. Просушил их полотенцем. Теперь он был готов к выходу и посмотрел на часы. Зашел на кухню, чтобы убедиться, что все выключено. Посмотрел на краны, пересчитал их ОДИН, ДВА. Проверил ручки на плите. ОДИН, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ. Все стоят в положении выключено. Он проверил отопление. Выключено. На контрольной панели горело показание «ВЫСОКОЕ». Но это только имеет значение, когда печка «ВКЛЮЧЕНА». Он не чувствовал запаха газа. Это то, что нужно ему было проверить.Альберт вышел из кухни и надел пиджак. Пиджак дорого стоил, когда был новым. Альберт всегда старался, когда имел дело с властями. Это часть его воспитания. Нечто присущее его поколению. Оно позволяло ему чувствовать себя чистым и придавало дополнительную уверенность. Человеку никогда не помешает дополнительная уверенность. Он застегнул пуговицу и зашел в ванную, посмотрел на краны умывальника – ОДИН, ДВА. Оба закрыты. Он хотел затянуть их, но слесарь уже заменял прокладки, потому что у Альберта была привычка закрывать их слишком туго. Он посмотрел на ванну, прищурив глаза -ОДИН, ДВА. Он подождал, чтобы убедиться, что из крана горячая вода не течет. Ленивая капля воды сформировалась и шлепнулась. Шлеп.Альберт прошел в ванную комнату и сел на край ванны, он дожидался падения следующей капли. Ее формирование требовало времени. Он придвинулся поближе так чтобы можно было увидеть, как собирается капля воды. Она распухла, затем взорвалась, затем разорвала собственную оболочку и упала на белую поверхность ванны. Он посмотрел на затычку и понял, что она в порядке. Меньше всего он хотел, -чтобы ванна переполнялась и залила квартиру этажом ниже. Человек, который жил в ней, был довольно противным. Альберт бил слишком стар, “чтобы драться с рассерженными молодыми мужчинами. Его сердце барахлило, так как в молодости, и доктор сказал ему относиться ко всему полегче. Его нервы небыли крепки как раньше, и мысли его начали обращаться к самому себе, растерянность нарастала, я он начал немного беспокоиться о будущем. Но у него, несмотря ни на что, была его вера. Она помогала ему в прошлом, поможет и сейчас.Альберт не был богат и должен пойти на назначенную встречу, но он беспокоился насчет крана. Он боролся со слабостью и испытывал презрение к собственной нехватки решимости. Он должен собраться и взять свою жизнь под контроль. Если этого не сделать, можно потерять самоуважение, а если это случится, он обречен. Он пытался преодолеть свой страх и знал, что ванна не переполнится. Капля воды была слишком мала, а затычка находилась далеко от дырки. Он решительно встал на нога, застегнул пуговицы своего пиджака, которые были расстегнуты. Подставил руку под каждый из кранов. Краны в умывальнике не проронили ни капли. То же самое он проделал с кранами ванны. Кран холодной воды был затянут и надежен. Почувствовал, как капля ударила по ладони, подставленной под горячий кран. Все будет в порядке. Ему не о чем беспокоиться. Он проверил краны в кухне и убедился, что с кухонной плитой было все в порядке. Спустился по лестнице и закрыл наружную дверь.День был прекрасный. Небо чистое, хотя и было прохладно, Альберту это даже нравилось. Он дал себе слово выходить чаще. Он не покидал свою квартиру уже четыре дня, и ему недоставало ощущения хрустящего чистого воздуха. Зимы становились все тяжелее по мере того, как он становился старше. Он не мог себе позволить оплачивать счета за отопление, а доктор прописал ему высокобелковую диету, но белок дорог. У него было три сотни фунтов на банковском счету, и нужно сохранить это на похороны. Зимние месяцы становились все длиннее, и Альберт был уверен, что температура понижается с каждым годом. Возможно, наступит новая ледяная эра. Он хотел бы снова стать молодым. Он хотел бы снова сидеть с братом в пабе, пить и смеяться, как они делали это в молодости. Но его брат мертв. Все были мертвы. Только он остался в живых. Он жив и должен извлечь все возможное из этого. Дела могли быть еще хуже. А у него есть отложенные три сотни фунтов. Они не могут забрать их у него. Он заплатит за свои собственные похороны сам.Альберт Мосс не был попрошайкой. Ему не нужна благотворительность. У него есть самоуважение. Он добрался до угла, а затем его остановил управляющий домом. Он почувствовал, как вода высыхает на его руке. Не оставил ли он кран открытым, когда уходил, запер ли на все ключи наружную дверь, не произойдет ли утечка газа и не разрушит ли она его дом? Он опаздывал на встречу в соцслужбу, a ему нужна была дополнительная пятерка, которую он пытался получить на оплату отопления, по нужно вернуться и проверить. Он сделает это быстро. Он быстро вернется в квартиру, последний раз пробежится по ней. Если он сделает все быстро, тогда все будет нормально и все будут счастливы. Только этого он и хотел.Мишель Уотсон была энергичной, искренней и работала на правительство. Альберт Мосс не пришел на вчерашнюю встречу. Она знала достаточно об этом пенсионере что, скорее всего, состояние его здоровья не позволило ему прийти на встречу, а не что-либо другое. Такое случалось и раньше. Как преданный социалист Мишель ужасалась тому, в какие условия были поставлены пенсионеры из рабочего класса. Условия, вынуждающие их считать положенную им финансовую помощь благотворительностью. Концепция меняется, но такое не должно вообще происходить. Она напишет ему, так как у него нет телефона, и назначит другую дату.Временами Мишель приходила в отчаяние от людей из рабочего класса, с которыми ей приходилось ежедневно иметь дело, особенно от молодежной прослойки своего района. Они не имели представления, что свой гнев и агрессию они должны направлять туда, куда призывает их классовая солидарность. Предпочитая напиваться до состояния, близкого к коме, а затем драться друг с другом из-за пустяков. Никакой логики не было в этом саморазрушении, когда люди, которые сделали их жизнь невыносимой посредством несправедливых законов и угнетающей пропагандой, находятся совсем рядом в здании парламента. Молодые мужчины пьют и режут друг друга, когда их выставляют из пабов после закрытия, или в клубах, или когда их подрезают на светофоре. Тем не менее, они позволяют слабым, безвольным мужчинам в строгих костюмах грабить их как слепых и указывать им, кого они должны ненавидеть.Если угонщики машин и потребители экстази проснутся и поглядят вокруг, то они смогут найти лучшие способы использования своей энергии. Мишель не могла найти логики в том, чтобы зашириваться по уши и игнорировать реальности жизни. Все, что происходит в обществе, носит политический характер. Те футбольные хулиганы, о которых она читала, избегали этих проблем, калеча друг друга ради спорта. В это было трудно поверить. Спорт стал еще одним моральным преступлением капиталистического общества, ведь фундаментом спорта является разжигание конкуренции, бессмысленная трата ресурсов, увод энергии и людей от классовой борьбы и трата ее на глупые игры. Как же много из этих молодых мужчин стали хулиганьем самого правого толка. И она готова была поверить, что девяносто пять процентов из них были близки к членству в экстремистских организациях* Она никогда сама не была ни на одном футбольном матче, хотя и прислушивалась к грязным разговорам в своем местном пабе, но считала себя достаточно квалифицированной, чтобы иметь собственное суждение.Величайшей надеждой Мишель как радикальной социалистки, выросшей в самой глубинке Хемпшира, но живущей и борющейся сейчас в Лондоне, было черное население. Подавляемые на протяжении веков, они были шансом на спасение раздавленного человечества. С помощью образованных белых левых взглядов, таких как она сама, черные постепенно пробьют себе дорогу вверх по социальной лестнице, и черная молодежь, ушедшая с улиц, будет потенциальной базой политических кадров – способных молодых мужчин, готовых преодолеть барьеры угнетения расистского капитализма белых. Она слушала гангстерский рэп первых пионеров жанра, таких групп как NWA и Public Enemy, хотя их сексистские тексты, призывающие к насилию, не совсем продуктивны с точки зрения осознанной политической борьбы. Но ничего, ведь в них говорилось о жизни на улицах Лос-Анджелеса и Нью-Йорка – такой, как она была в реальности и, следовательно, маленькие недостатки можно было простить.Она переложила бумаги на своем столе и открыла следующий файл. Билли Брайт. Покалеченный неонацист, судя по снимку, на котором он стоит, держа в здоровой руке лотерейный билет. Он коротко пострижен, на нем военная куртка, такие она видела в репортажах ТВ об активности фашистов в Брик Лейн. И внешность, хотя и бывает обманчива, скорее всего соответствует содержанию в подобного рода праворадикальных случаях. Она изучала его файл, заставляя его ждать. Его случай был именно такого рода, против которого должен выступать социализм Его уволили в связи с сокращением, и он обратился к государству за помощью в полной уверенности своего права на это.Мистер Фаррелл стал садовником после войны. Он любил растения и цветы и был достаточно удачлив, получив работу с помощью местной комиссии по управлению парками. Осень сменяла лето, весна зиму а так как мистер Фаррелл работал на воздухе, он мог видеть перемены. Работа помогала ему оставаться здоровым, и сейчас, когда он уже был на пенсии, всё ещё наслаждался радостями, которое доставляет относительно доброе здравие. Он много ходил пешком для того, чтобы- поток энергии, циркулирующей в его теле, поддерживался на должном уровне, а также потому, что ценил возможность свободы передвижения, предоставляемую демократическим обществом. Он постучал в обитую кожей дверь и подождал.

Страница