Сердце-зверь - читать онлайн книгу. Автор: Герта Мюллер cтр.№ 49

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Сердце-зверь | Автор книги - Герта Мюллер

Cтраница 49
читать онлайн книги бесплатно

— Когда доберешься в Германию, позвони по номерам.

Георг задвинул крышку до конца. С этими искромсанными вихрами, привыкнуть к которым было совершенно невозможно, он уже теперь казался пришельцем.

— Я еще не уехал, — сказал он. — Если они не вышвырнут меня из поезда на ходу — позвоню.


Позвонил Георг или нет, мы не узнали. Свой загранпаспорт он получил не в паспортно-визовой службе. Его послали к капитану Пжеле. Капитан Пжеле сделал вид, что не замечает обкорнанных волос Георга. Он сказал: «Садитесь». Впервые он обратился к Георгу на «вы».

Капитан Пжеле положил на маленький столик бумагу с текстом заявления и шариковую ручку, сам уселся за свой большой письменный стол. Вытянув ноги, отъехал вместе со стулом подальше.

— Пустячное дело, — сказал он, — подпись.

Георг прочитал текст. В подписке значилось, что он обязуется не совершать за границей чего-либо, что может причинить вред румынскому народу.

Георг не подписал.

Капитан Пжеле подобрал ноги и встал. Прошел к шкафу, достал из шкафа конверт. Положил его на маленький столик.

— Откройте, — сказал капитан Пжеле.

Георг открыл конверт.

— Пожалуй, пригодятся, — сказал капитан Пжеле, — я ведь могу написать вам.

В конверте лежали рыжие волосы.

— Не мои, — сказал нам Георг. — По-моему, это были волосы Курта.


Через три дня Георг сел в поезд. Спичечный коробок лежал у него в кармане пальто. Никто не выбросил Георга из поезда. Он добрался в Германию.

Перед отъездом он сказал: «Никаких писем больше не буду писать, только открытки». Первую он послал родителям Эдгара — зима, аллея вдоль реки, узловатые деревья. Георг благодарил родителей Эдгара за то, что позволили пожить в их доме. Открытка шла два месяца. Когда она упала в почтовый ящик у ворот, она была уже документом посмертного архива.

Двумя неделями ранее в дверь постучал почтальон. Эдгар расписался в получении телеграммы.

Георг — спустя шесть недель после отъезда, в городе Франкфурте — был обнаружен рано утром на мостовой. На шестом этаже общежития одно из окон было распахнуто.

В телеграмме сообщалось, что смерть наступила мгновенно.


К тому времени, когда открытка, написанная рукой Георга, упала в почтовый ящик, Эдгар, Курт и я уже два раза ходили в редакцию газеты, чтобы поместить траурное объявление.

В первый раз редактор кивнул и даже повертел в руках наш листок.

Во второй раз он заорал и выставил нас за дверь. Мы все-таки положили наш листок на его стол, рядом с очками.

На третий раз нас не пропустил вахтер.

Траурное объявление так и не было напечатано.


Открытка Георга стояла у родителей Эдгара в спальне, в застекленном шкафчике-витрине, перед рядком рюмок. Зимняя аллея смотрела прямо на кровать. Проснувшись утром, мать Эдгара босиком подходила к стеклянному шкафчику и смотрела на зимнюю аллею. Отец Эдгара говорил: «Я ее уберу в ящик. Оденься». Мать Эдгара одевалась, но открытка по-прежнему стояла за стеклом.

Мать Эдгара никогда больше не пользовалась при шитье ножницами, которыми Георг обкорнал себе волосы.


С тех пор как мы узнали о смерти Георга, я не могла лежать ночью в темноте. Фрау Маргит сказала: «Если ты спишь, то и его душа спокойна. А кто должен платить за электричество? Даже если не спится, в темноте лучше отдыхаешь».

Фрау Маргит я слышала через дверь. Она вздыхала — то ли в задумчивости, то ли во сне. Пальцы ног у меня торчали под одеялом в конце кровати. На моем животе лежала куриная маета. Платье на стуле превращалось в утопленницу. Пришлось его убрать. Колготки свисали со спинки стула как две отрубленные ноги.

В темноте я лежала бы словно завязанная в мешке. В мешке с поясом, в мешке с окном. И в мешке — который не стал моим — с камнями.


Фрау Маргит предположила: «Кто знает, может, его кто-то вытолкнул. Не хочу хвастать, однако глаз у меня наметанный. Георг был совсем не похож на одного из таких. Такой не будет воскрешен. А если это убийство, он в руце Божией. Самоубийцы попадают в чистилище. Я молюсь о нем».


Курт в дальнем углу шкафа нашел девять стихотворений Георга. Восемь озаглавлены одинаково — «Девятисмертник». А последнее начиналось так: «Может ли мысль твоя стать окончательным шагом…»

Эдгару часто снился один и тот же сон: Курт и я лежим в спичечном коробке. Георг стоит в ногах и, глядя на нас, говорит: «А вы тут хорошо устроились». И задвигает крышку коробка до наших подбородков. Во сне дерево на крышке коробка было буком. Бук зашелестел. Георг сказал: «Вы себе спите спокойно, а я буду беречь зеленого друга. Потом настанет ваша очередь». И в изножье спичечного коробка вспыхнул огонь.


После смерти Георга Курт перестал ходить на работу. Вместо того чтобы отправиться на бойню, он приехал в город.

Соседка с глазами в крапинку, поздно вечером пробравшись через темный сад, постучала в дверь Курта.

— Ты заболел? — спросила она. — И не лежишь в кровати?

Курт сказал:

— Как видишь, стою в дверях.

Собаки в поселке подняли лай — ветер громыхал водосточными желобами на крышах.

Перед тем как выйти из дому, соседка погасила у себя свет, ее окно было темным. На соседке была какая-то легкая одежонка, и она куталась в свои собственные руки. Пришла в вышитых летних шлепанцах на пробковой подошве. В толстых шерстяных носках из овечьей шерсти ее ноги еле влезли в туфли, и пятки висели. Явилась она за адресом Георга. Она старалась стоять спокойно, но все время вихлялась и пошатывалась. Свет падал на ее вышитые шлепанцы. Ноги же в темноте казались тощими, как у белой козы. Чулок на ней не было.

Курт спросил:

— На что тебе адрес? Он с тобой даже не прощался.

Она вскинула подбородок:

— Но мы с ним не поссорились. Мне нужны лекарства.

— Вот и иди-ка ты к врачу, — отрезал Курт.

Тереза раздобыла для Курта, чтобы его не уволили, справку от врача. В справке была незаполненная строка, оставалось лишь вписать фамилию Курта. Обошлась справка в блок «Мальборо». Курт хотел отдать деньги за сигареты, но Тереза отказалась: «Я их у отца из шкафа стащила».


В мамином письме, после ее болей в пояснице, я прочитала:

«Получила я большие анкеты. Полицейский заполнил их за меня и за бабушку. Он сказал, теперь ты должна заполнить там всё о себе, по-румынски ты хорошо знаешь. А я сказала, что ты, скорей всего, вовсе и не хочешь уезжать с нами. По его разумению, коли так, дело затянется. А часовщик наш говорит, ты еще сто раз передумаешь. Говорит, он бы на твоем месте уехал, — ясное дело, да только кто ж его пустит.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию