Последний магог - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Вотрин cтр.№ 11

— А где эта земля? — вырвалось у меня.

Чуйхулу смерил меня долгим взглядом.

— Ты так хочешь это знать, друг Шепчу? — спросил он.

Знать-то я хотел, но после его вопроса сразу же расхотел.

— Наверное, — промямлил я. — Интересно же…

— А вот небеса тебе и покажут путь, — улыбнулся Чуйхулу. — Скоро, очень скоро прозвучит Труба… Или ты в этом сомневаешься?

— Нет-нет, — поспешил я его заверить. — Нисколечко.

— Вот и хорошо, друг Шепчу. Очень хорошо.

Вскоре меня стали ставить в караул у ворот беговой урды. Дело караульного нехитрое: стой себе и не спи. Я и не спал — смотрел на звезды, думал. Много о чем думал я, стоя на карауле и охраняя бегову урду. О Нишкни думал, о матери, о Красном кургане, о рассказах Чуйхулу. Иногда задумывался так, что не замечал появления Чуйхулу, который тихонько подбирался и рявкал:

— Кто я такой?

— Ты — Чуйхулу, наш командир, — в один голос отвечали мы, караульные.

— Нет! Я — злой враг, пробираюсь в урду устраивать козни. Что надо делать?

— Хватать и вязать!

— Исполняйте!

Мы с готовностью набрасывались на него, прижимали к земле и начинали вязать.

— Отпустите! — хрипел Чуйхулу. — Отставить!

— Молчать, злой враг! — орали мы в ответ, продолжая крепко его вязать. Чуйхулу хрипел и ругался. Мы брали его, связанного, с двух сторон, как бревно, и тащили во двор урды. Тут развязывали.

— Хорошо, очень хорошо, — бурчал довольный Чуйхулу и, почесываясь, уходил спать.

Много ночей простоял я на карауле, пока не явилось мне то мое откровение. Никогда его не забуду. Помню, мы с Мычу только что отволокли связанного Чуйхулу на двор и там, развязав, отпустили. Он сначала брыкался, изображая непримиримого врага, но, будучи развязан, отправился спать, весьма довольный нами и самим собой. Решил немного соснуть и Мычу, утомленный схваткой. Я один не мог спать и остался на карауле, обуреваемый мыслями и воспоминаниями. Передо мной расстилалась степь, смутно белела дорога. Из каждой щели, от каждой травинки возносился к звездным небесам стогласый хор сверчков.

— Истинно говорю! — загремел вдруг сверху и, кажется, со всех сторон неведомый голос. — Заколот должен быть черный баран с белой ноздрей, а не белый баран с черной! Иди и скажи — воистину, если ослушается, то горе ему, и родным его, и близким его, и близким близких его, и родным родных его…

По-моему, я в остолбенении что-то произнес, потому что голос осекся.

— Что? — подозрительно спросил он. — Кто здесь?

— Это я, Шепчу, — тонким голосом отвечал я. Меня взял страх, зуб на зуб не попадал у меня. — А ты кто? Ты где?

— Я кто? — взвыл голос. — О случайное существо, оказавшееся на моем пути! Я — Великий Дух Балбан! Почему ты здесь? Как ты здесь оказался? Отвечай, если хочешь жить!

— Я стою тут на карауле, — отвечал я.

— На карауле? А что у тебя есть?

— Вот пика есть, — стал показывать я не без гордости. — Сабля вот. Есть железный шелом.

— Шелом! — закричал он так пронзительно, что волосы у меня на голове встали дыбом. — А баран? Баран у тебя есть?

— Барана нет, — твердо отвечал я, сжимая пику.

— А у кого он есть? Черный баран с белой ноздрей? Он должен быть принесен в жертву завтра к полудню, иначе стране грозят неисчислимые бедствия!

Я не знал, у кого есть такой баран. По правде говоря, мне никогда не доводилось видеть черных баранов с белыми ноздрями. А сколько я этих баранов видел, даже не упомню. Сотни баранов выпас я за свою жизнь. И лошадей. Лошадей я тоже много пас. Так я Великому Духу Балбану и сказал.

— Постой, — произнес он, захваченный новой мыслью. — Караульщик, ты почему меня слышишь? Где шаман?

Я огляделся. Никаких шаманов поблизости было не видать. Передо мной расстилалась степь, смутно белела дорога. Царила тишина — стогласый хор сверчков разом умолк.

— Великий Дух Балбан! — позвал я несмело.

— Ну чего тебе? — недовольно отозвался голос.

— Ни одного шамана поблизости нет.

— Ни одного? Так-таки ни одного?

— Ни единого.

Дух замолчал. Чувствовалось, что он погрузился в глубокие раздумья, и раздумья эти касались меня.

— Хорошо, — произнес он наконец, и в голосе его слышалось сомнение. — Пойду поищу шамана.

— Великий Дух Балбан! — позвал я снова.

— Ну что опять?

— А мне что делать?

— Как что делать? — завопил он так оглушительно, что волосы опять поднялись дыбом у меня на голове. — Стоять на карауле!

— А как же твое поручение? Передать его?

Но он мне ничего не ответил. Он исчез.

Весь остаток ночи я простоял без сна, раздумывая об этом необыкновенном приключении, и много мыслей роилось в моей голове.

Наутро я отправился к бегу. Сначала меня остановили нукеры на дальних подступах к шатру.

— Срочное сообщение для Гога! — что есть сил завопил я им в лицо.

Они отшатнулись.

— От кого? — неуверенно спросил один.

— От Великого Духа Балбана! — завопил я в ответ так, что они присели.

Переглянувшись, они повели меня к нукерам второго круга. Там повторилось то же самое. Когда я, окруженный толпой нукеров, предстал перед бегом, голоса у меня совсем не осталось.

Бег кушал. Перед ним стояло огромное блюдо с пловом, и он погружал в него щепоть, выуживал горстку жирного риса вперемешку с кусками мяса и отправлял в рот. Так он кушал, равномерно и раздумчиво. Когда меня ввели в шатер, блюдо почти опустело. Бег поднял задумчивый взгляд и узрел меня.

— Кто таков? Зачем тут? — спросил он высоким голосом.

С момента моего наречения прошли годы. Бег постарел. Стал лысый и совсем толстый. Под глазами появились мешки.

Я открыл рот и прохрипел:

— Слушай, Шумбег! Так говорит Великий Дух Балбан!

— Кто это такой? — не слушая меня, спросил бег, обращаясь к нукерам. Они не решались ответить, переминались с ноги на ногу.

— Кто осмелился пустить? — завизжал бег, багровея.

И тут голос вернулся ко мне. Вот какое чудо — не явление Великого Духа Балбана в ночи, не послушные моему слову нукеры, а вот это: голос неожиданно вернулся ко мне.

— Слушай, Шумбег! — заревел я так, что за стенкой шатра тревожно заржали лошади. — Так говорит Великий Дух Балбан: заколи черного барана с белой ноздрей, а не белого с черной! Так говорит Великий Дух, Шумбег, и если ослушаешься, то горе тебе, и родным твоим, и близким твоим, и близким близких твоих, и родным родных твоих, — ибо так говорит Балбан, Дух Всемогущий!