Тест на верность - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Аверкиева cтр.№ 24

— Тем меньше тебе верят?

— Да. Не суетись, смейся вместе с ними. Когда они поймут, что от тебя нет ожидаемой реакции, они сами отстанут. Понимаешь?

— Понимаю, — помрачнела я, вспомнив Лепру и ее лепрозорий. — Я и не собиралась бежать, как крыса, от этих сплетен.

— А что ты уже сделала?

— Ничего… Ну… — Я стыдливо опустила глаза. — Подралась…

— Хм… Они перестали дразниться?

— Нет. Еще больше.

— Тогда ты делаешь что-то неправильно. Ты поступаешь неправильно или ведешь себя неправильно. В общем, ты где-то сильно лажаешь. И это странно. Ты, Яра, воин по своей натуре, сильная личность. Но в твоих словах я слышу отчаянье, ты опустила лапки и глупо тонешь, вместо того чтобы карабкаться наверх. Давай, чего ты ждешь! Сделай сплетников! Красиво сделай. Как сделал бы великий буси.

— Я сделаю, Ахмед. Обязательно сделаю, — кивнула я, полная решимости действовать. — Ты прав. Буси не может сдаться так глупо.

— Ты только продумай все хорошо, — похлопал он меня по плечу и широко улыбнулся. — Удар должен быть один и конкретный.

— Да, ты прав. Я подумаю.

— Я в тебя верю.

Ох, вздохнула я, вот еще самой бы в себя поверить.

Автобус медленно полз по Мичуринскому проспекту в сторону дома. Мы больше не возвращались к теме отношений, болтали о чем-то легком. Ахмед предлагал сходить в выходные в кино, обещал прийти ко мне на тренировку. Сказал, что проведет меня в МГУ на самый высокий этаж, откуда видна вся Москва, главное, чтобы погода была ясной.

Мы подъехали к светофору. Сейчас пересечем площадь Индиры Ганди, а там до дома рукой подать. Ноги и руки совсем замерзли. Джинсы колом стоят. Куртка… Интересно, в чем я завтра пойду в школу? И, наверное, выгляжу кошмарно, грязная вся… Я узнала ее сразу же по развевающейся гриве медных волос, которые трепал ветер. Рита быстро шла и кому-то махала рукой. Ее лицо светилось от счастья. Казалось, что она вот-вот взмахнет ярко-оранжевым палантином с каким-то узором и взлетит, как огромная огненно-красная бабочка. Я судорожно начала рыскать взглядом по толпе, стараясь найти того, к кому она спешит. Вон тот парень в черно-белой куртке! Точно! Он! Стоит ко мне спиной и машет ей в ответ. И это совершенно точно не мой брат. По одежде похож на райдера — спущенные джинсы, зауженные книзу, кроссовки, широкая куртка, шапочка. У них специфический вид, уж я-то видела, знаю.

Я тут же полезла в карман за мобилкой. Трясущимися руками принялась настраивать камеру.

— Что ты делаешь? — удивился Ахмед.

— Погоди, — отмахнулась я. Света не хватало, было очень плохо видно, да и памяти на телефоне мало.

Рита подлетела к парню и повисла у него на шее. Тот подхватил ее за талию, уткнулся носом в плечо. Они что-то говорили друг другу. Потом отпрянули, не отпуская рук. Рита кокетничала, строила глазки, все так же пронзительно счастливо улыбаясь. Мой телефон сообщил, что у него больше нет ресурсов. Отключил запись, но и этих секунд хватит, чтобы доказать Славке ее измену. Рита смотрела на парня таким влюбленным взглядом, с таким восторгом, так вдохновенно, что мне даже стало стыдно, что мы за ними подглядываем.

Автобус тронулся с места, начал торопливо пересекать площадь.

Я встала на сиденье на колени и прилипла к окну. Это Сережка Ракицкий. Скорее всего, он. Очень похож.

Так, надо срочно узнать, кто это! Кому позвонить? Леха! Да… Он должен знать, в чем ходит Ракета.

Автобус резко повернул к остановке, и я плюхнулась Ахмеду на колени. Но это событие меня мало взволновало — пальцы судорожно набирали заветный номер.

— Ершов! — забыв про всех, рявкнула я в телефон, вываливаясь из автобуса на улицу, поскользнувшись на ступенях. — Леха! Это Птица, друг Макса. Ты Ракету давно видел?

— Ни мне здрасте, ни тебе спасибо… — зевнул он в трубку.

— Леха! Ты Ракету давно видел?! — заорала я зло, отходя от Ахмеда на несколько метров.

— Днем. Птица, друг Макса, ты чего такая нервная, как курица?

— А где он может быть сейчас?

— Откуда я знаю? Я с ним не живу.

— Он с Ритой помирился?

— Понятия не имею. А ты на него…

— Нет! Я не имею на него видов! Я тебя спрашиваю, он помирился с Ритой?!

— Ну, он с ней полдня эсэмэсился. А уж помирился или нет, то мне не известно.

— Зато мне известно. У него куртка какая? Такая черно-белая, широкая? Там еще какой-то рисунок…

— Ну да. Черно-белый принт. Картинки разных фигур при катании на скейте.

— Фуф, — выдохнула я облегченно. — Спасибо, Леш, ты мне очень помог.

— Не за что, Птица, друг Макса. А тебе зачем надо было?

— Тот лох, помнишь, про которого ты рассказывал, — мой брат. И ваша Рита ушла от Ракеты к моему брату. Не могу сказать, что я в восторге от этого события.

— Оуч, ну ты, Птица, друг Макса, попала.

— Не то слово. И это… Леш, я видела, как вы с Ракетой катались. Это было круто! Я очень за вас переживала.

— Спасибо, Птица. Приходи в скейт-парк «Локстрим», это на Черкизовской. Я тебе покажу, как надо кататься по-настоящему.

— Ловлю на слове. Бывай.

— Звони, Птица, друг Макса.

Я повернулась к Ахмеду. Его нигде не было. Удрученно осмотрелась… Нет, ушел. Ни мне до свидания, ни тебе спасибо… Обиделся? Но на что?

Уважать правило «ствола и ветвей». Забыть его — значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители — ствол дерева, дети — его ветви.

Дайдодзи Юдзан. Сборник наставлений на воинском пути

На лестничной площадке стояла полная миска борща, на подстилке лежала игрушка-косточка из зоомагазина. Кто-то принес несколько котлет и оставил их на целлофановом пакете рядом с миской с чистой водой. Моя мама насыпала сухого корма Лорда в миску. Малыш у нас не голодал… Стало совсем тоскливо. Я зашла домой, сняла одежду и кинула ее в стирку. Зависла над раковиной. Из зеркала на меня смотрела чумазая девчонка с торчащими дыбом волосами. По щеке размазана грязь, нижняя губа почему-то припухла, словно прикушена. Отмыла руки. Ладони немного сбиты. Вот это я свалилась… Забавно… Меня сегодня опустили в школе, коллектив учителей, заслуженных и не очень, втирал, какая я дрянь, у меня забрали собаку, и не надо больше по утрам выкраивать двадцать минут на прогулку с ней, моего брата кинула рыжая бестия, и в довершение — меня бросил парень. Хотя можно ли Ахмеда считать моим парнем?…

Включила чайник на кухне и нарезала себе бутербродов. Как-то тихо в квартире. Ростик на дежурстве, приедет часов в двенадцать. Славки нет… И не понятно, где он, если Ритка с Ракетой. Стасик играет на компьютере, сидит в наушниках. Даже если наш дом рухнет, а за окном исчезнет мир — Стас не заметит. Папа спит. Мама ушла, судя по всему, к соседке. Каждый сам по себе. Нет, наверное, так и должно быть в большой семье — немного личного пространства и времени для себя. Просто это так странно. Ростик и Слава большие, Стас еще маленький, но уже вполне самостоятельный. Я вот тоже целый день где-то моталась. К чему я это? А к тому, что вроде бы мы вот живем вместе, но почти ничего не знаем друг о друге. Мама и папа не знают о Рите. Слава не знает, что у меня из-за него проблемы в школе. Я не знаю, как дела у папы и Ростика на работе. Интересно, а если бы я сказала родителям, из-за чего их вызывают в школу, семья встала бы на мою сторону? Или было бы, как с мамой Ахмеда, которая готова была отправить сына в психушку за его фантазии?