Прекрасная толстушка. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Перов cтр.№ 58

— Поздравляю, — сказала я. — А теперь ты к этой линейке прибавь еще пять сантиметров и учти: мы пока говорим только о длине, а там еще и соответственная толщина имеется…

— Я уж нарисовала в пропорции… — сказала Татьяна. — Да, прав мой батяня… У него есть любимая пословица: вершок на версту — это хуйня, а вершок на хую — это верста! — Она вздохнула. — Бедная Маня. Такой кукурузиной он тебя, паразит, и терзал? Я таких и на ВСХВ не видела.

— Что-то вы, мамаша, в последнее время слишком много материться стали… — сказала я.

— А жизнь-то какая, Маня? Сплошной мат!

— И чем же это твоя жизнь тебе не нравится?

— Что же я, по-твоему, эгоистка, что ли?! Я за тебя переживаю. И потом — давно ли вы сами перестали употреблять известные выражения?

— Да вот перестала… — вздохнула я. — Другой раз, думаешь, выматерилась бы от души, может, от сердца и отлегло бы, но как-то не матерится…

— Ты влюблена, Маня… — с завистью в голосе сказала Татьяна.

— А ты? — удивилась я.

— У меня семья, а это совсем другое дело… Когда мы с Юриком только начинали, у меня на языке тоже были одни розы-мимозы, а теперь чуть что не так — матерком его припустишь — сразу шелковым становится… А что делать, Маня, если добрых слов они не понимают?

— А мы понимаем? — спросила я.

30

Как-то постепенно у нас с Принцем сложился план его приезда. На этот раз он должен был явиться неожиданно, без объявления даты приезда. Даже я не буду ее знать. То есть буду, конечно, знать, но приблизительно, в начале или конце месяца… Мы решили, что это будет начало апреля. Это, по нашему мнению, должно было создать для наших, теперь уже общих, «друзей» из МВД дополнительные трудности.

Здесь, по эту сторону границы, мы им помешать уже ничем не могли, но ведь в прошлый раз Принцу даже границу пересечь не удалось… Мало ли что они могли придумать на этот раз…

И потянулось бесконечное ожидание писем. Сам же приезд представлялся смутно и неопределенно, как загробная жизнь.

Первые три месяца я прожила в каком-то сомнамбулическом состоянии. Это была поразительная реакция психики, которая погрузила меня на время ожидания в подобие анабиоза, из которого меня вывело неожиданное событие…

На дворе стоял слякотный, серый и грязный март. Ночной туман разъедал ноздреватый снег, из-под которого бесстыже выступал весь накопленный за зиму мусор: конфетные фантики, пустые папиросные пачки, синяя сахарная бумага, ржавые консервные банки, окурки, собачье дерьмо, водочные и пивные пробки, завязанные узелком использованные презервативы. Порой скалилась неожиданно крупными зубами дохлая кошка…

Было около трех часов пополудни. Я возвращалась домой из института, где досрочно сдавала последние зачеты.

На Тверском бульваре аллеи были покрыты серым снежным месивом, и поэтому я шла по тротуару от Никитских ворот, погруженная в свои невеселые размышления.

Около самого моего подъезда дорогу мне преградил какой-то мужчина. Я вздрогнула от неожиданности и попыталась его обогнуть, но он подался в ту же сторону.

— Мария Львовна? — вполголоса спросил он.

Я взглянула на него. Он был в темно-сером драповом пальто и в серой шляпе с сильно загнутыми на глаза полями.

— В чем дело, товарищ? — как можно строже спросила я, хотя уже поняла, в чем дело. Через его плечо я увидела серую «Волгу» с характерными номерами и с человеком за рулем в точно такой шляпе.

— Вы должны поехать с нами…

— Куда это я должна с вами поехать?! — Я повысила голос, зная, как они не любят привлекать с себе внимание. Никуда я с вами не поеду! — почти крикнула я, стряхивая его руку, которую он положил на мой рукав.

На нас начали оглядываться прохожие.

— В ваших интересах не поднимать шума, — злобно прошипел он, тыча мне под нос свою красную книжечку.

Я решила больше не дразнить гусей и сама, не дожидаясь его указания, молча прошла к серой «Волге». Он еле поспел за мной, чтобы отворить заднюю дверцу.

Садясь со мной на заднее сиденье, он почти добродушно проворчал:

— Все такие умные стали, просто беда…

— Могли бы позвонить и предупредить, а не хватать человека на улице! — огрызнулась я.

— Да ладно, — отмахнулся от меня «топтун», — это все вы начальству скажите. А наше дело служивое — как приказано, так и доставлено…

Всю остальную дорогу они не проронили ни слова. А я сидела и ломала голову: те это «топтуны», которые за Принцем ходили, или другие. Очень хотелось бы, чтоб это были те… Это было бы равносильно встрече с его тенью…

Я так пристально в них вглядывалась, что водитель поправил зеркальце заднего обзора так, что я перестала его видеть, а тот, что сидел рядом, недовольно отвернулся и стал смотреть в окно. А по его мохнатому уху я, к сожалению, узнать его не смогла…

31

Мы приехали не на улицу Мархлевского, где сидел Николай Николаевич, а на улицу Дзержинского, к известному старинному особняку за знаменитым сороковым гастрономом. Это меня насторожило.

Тот, что ехал рядом, выписав пропуск, повел меня по на стоящему лабиринту коридоров, то поднимаясь на два этажа выше, то спускаясь на этаж. Остановившись перед дверью, на которой никакой таблички, кроме номера, не было, он постучался, приоткрыв дверь, заглянул в кабинет и, очевидно, получив разрешение, открыл дверь пошире и кивнул мне, приглашая войти. Сам же остался в коридоре и почтительно прикрыл за мной дверь.

Из-за стола навстречу мне поднялся молодой стройный человек с модной короткой прической, как у инженера из фильма «Колдунья». На нем были узкие, прекрасно сшитые серые брюки, темно-вишневая безрукавка с косым вырезом поверх голубой рубашки с изящным маленьким воротничком и красный в диагональную темно-синюю клетку галстук. Пиджак его висел на стуле.

Подойдя ко мне энергичной походкой, он протянул руку.

— Очень рад, Мария Львовна, что вы выбрали время к нам зайти… Можете раздеться… Долго мы вас не задержим, но у нас тепло. Зачем же париться в шубе? — Он ослепительно улыбнулся, показывая ряд безукоризненных зубов. — Разрешите, я вам помогу…

Он принял у меня шубу и повесил в шкаф на деревянные плечики. Я заметила, что там висит его черное однобортное пальто с широким воротником, большими накладными карманами и поясом. На полочке лежала черная цигейковая шапка пирожком.

— Присаживайтесь, располагайтесь, — снова улыбнулся он, галантно пододвигая мне стул. Потом шлепнул себя ладонью по лбу.

— Да, я же забыл представиться! — весело воскликнул он и дружески протянул мне руку. — Меня зовут Кирилл Львович. По отчеству мы с вами тезки… — рассмеялся он, энергично встряхивая мою руку.

Он сел не на свое место, а напротив меня за маленький столик, приставленный к письменному столу.