Кухонная дверь распахнулась, и в дверном проеме на фоне пепельного неба возник знакомый силуэт Клауса, которого ни с кем нельзя было спутать. Ури подошел к порогу, уперся рукой в дверную раму, перевел взгляд вниз, где что-то цокало и шуршало, и увидел большого коричневого поросенка, который преданно, как собака, прижимался к ноге Клауса.
– Что-то случилось? – спросил Ури, не впуская Клауса в кухню.
– Я привел домой Ганса, – в голосе Клауса звенели слезы. – Я его спас и привел обратно. Но если вы не пообещаете, что вы больше его не зарежете, я его уведу назад в лес и сам с ним уйду.
– С Гансом? – озадаченно повторил Ури и всмотрелся в поросенка: уж не кабанчик ли это Т 15?
– Да, уйду и буду жить с ним в лесу! – с вызовом выкрикнул Клаус, утирая нос рукавом.
– Не плачь, я поговорю с фрау Инге, и все будет в порядке, – пообещал ему Ури, – А сейчас отведи своего Ганса в свинарник и не волнуйся.
Клаус хлюпнул носом и начал спускаться с крыльца, Ганс проворно побежал за ним. Ури секунду посмотрел вслед этой странной паре, запер дверь и, привалившись к ней спиной, негромко засмеялся, внезапно ощущая, осознавая, переживая, постигая каждой клеточкой своего существа чудо того, что он остался жив, остался жив, остался жив!
– Чему ты смеешься? – удивилась Инге.
Голос ее звучал так напряженно, что он подошел к ней и всмотрелся в ее лицо.
– Слушай, ты вся дрожишь. Чего ты так испугалась?
– Я подумала, что это – Карл.
«Ну конечно, – мелькнуло в голове Ури. – Она ведь ничего еще не знает».
Он прижал ее к себе и сказал, стараясь унять ее дрожь:
– Не бойся. Карл больше не придет.