8-9-8 - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Платова cтр.№ 101

— Привет, — говорит осмелевший Габриель.

— Добрый день, — отвечает юноша. — Маленький мальчик в шортах и футболке… Он, случайно, к вам не заходил?

Краем глаза Габриель наблюдает за жизнью под прилавком. Мальчишка пригнулся еще ниже и почти распластался по полу, не выпуская при этом хьюмидор из рук. Забыв предшествующие появлению юноши распри, он дружески подмигивает Габриелю: «не выдавай меня, приятель».

Как же, «не выдавай»!

— Мальчик… Он здесь.

Юноша облегченно вздыхает и тотчас же впадает в озабоченность:

— Он… ничего здесь не натворил?

— Как вам сказать… — В порыве беспричинного щенячьего восторга (все может закончиться гораздо лучше, чем он предполагал) Габриель готов позабыть о горестной судьбе суперобложек. — Ничего особенного, но… Лучше будет, если вы его уведете.

— Так я и знал! Где он?!

— Здесь, под прилавком. Можете его забрать.

— Пепе! — зовет юноша мальчишку. — Вылезай-ка отсюда! Я тебя обыскался, а ты вон где.

Мальчишка принимается смеяться противным булькающим смехом: «тью-тью-тью», а потом «хью-хью-хью», а потом «хыу-хыу-хыу».

— Я говорил, говорил! — вопит он во всю глотку. — Он уже здесь! Он всегда меня находит, всегда!

— «Он» — это вы? — уточняет Габриель.

— Похоже, что да.

— Это у вас такая детская игра? — уточняет Габриель.

— Похоже, что да. К сожалению. Он совершенно несносный маленький засранец.

— Несносный, несносный, несносный, — вопит мальчишка, передразнивая юношу. — Только тронь меня! Я все расскажу… все расскажу — сам знаешь кому. И сделаю так, что ты больше ее не увидишь! Никогда, никогда!..

— Я… Я мог бы тронуть этого засранца. — Габриель полностью на стороне юноши. — Но у него в руках одна очень ценная для меня вещь. Дорогая во всех смыслах. Боюсь, что она может пострадать. А вдвоем… вдвоем мы бы справились.

На лице посетителя отражается нешуточная борьба чувств. Он старше и много сильнее распоясавшегося мальчишки, но что-то его останавливает. Ага, «я все расскажу — сам знаешь кому».

Кому?

Они не братья, и даже не родственники — слишком уж непохожи. Габриель и тот больше смахивает на смуглого незнакомца, чем светловолосый маленький негодяй. Они не родственники, но — в любом случае — у мальчишки должны быть родственники. Мать, сестра… Да, сестра определенно подойдет. Скорее всего, у мальчишки есть старшая сестра, в которую влюблен смуглый юноша. Вот он и не решается применить к мерзавцу меры устрашения — вдруг это отразится на отношениях с сестрой?

Ситуация кажется Габриелю смутно знакомой, и у него имелась сестра, а у сестры имелся темная лошадка Хавьер. На этом сходство заканчивается, ведь Габриель был тихоней, был недоумком, никому бы и в голову не пришло обратить на него внимание, хоть как-то считаться с ним. Исходя из этих соображений, судьба светловолосого выглядит намного счастливее, чем судьба мальчика-Габриеля.

Не говоря уже о том, что у Габриеля никогда не было таких умопомрачительных фисташковых носков.

Сбить с мальчишки спесь, сделать его несчастным — вот чего хочется Габриелю. Выдрать его как следует — никакое не утешение. В таком нежном возрасте любая порка быстро забывается, на нее наслаиваются другие порки, наказания и выволочки, затем наступает черед открытий, поисков, противостояний, ночных и дневных грез, побегов в кино,—

и кто после этого вспомнит о каком-то дурацком книжном магазинчике?

Книжный магазинчик — проходной эпизод, не более.

Дневник Птицелова — совсем другое дело. Если Габриель уступит и дневник останется у мальчишки и тот рискнет его прочесть от начала до конца — станет ли он несчастным? Сказать с уверенностью невозможно, но… Его жизнь вряд ли будет прежней. В ней появится пятно, темное и липкое на ощупь, и со временем оно будет только расти. Оно распространится на теплую позднюю зиму и остановится у весенней черты, а может, и заступит за нее, зальет март, апрель и весь последующий туристический сезон.

С Птицеловом в прятки не поиграешь.

Габриель готов сдаться и отпустить Пепе восвояси.

Вместе с дневником.

Не тут-то было — юноша наконец-то решился. Он наклоняется к Габриелю и быстро шепчет ему на ухо:

— Вдвоем мы справимся с засранцем.

Темные глаза его сверкают огнем, а на губах застыла торжествующая улыбка — как у человека, которого обстоятельства вынуждают быть хуже, чем он есть на самом деле.

— Я буду держать его за шиворот, а вы отберете свою драгоценность.

— Хорошо.

Секунда, и юноша оказывается в дальнем конце прилавка, ложится на него животом, перегибается и крепко хватает Пепе за ворот футболки. Пощады не будет, ткань вокруг горла мальчишки стягивается все туже.

— Пусти! — отбивается тот, но силы слишком неравны, не хватало еще, чтобы засранец пал жертвой удушения.

«До этого не дойдет», успокаивает себя Габриель; «парень знает, что делает», успокаивает себя Габриель. И вправду, пытаясь защититься, Пепе выпускает из рук хьюмидор и подносит их к вороту. Габриелю остается только подхватить полустертое, длящееся вечно сражение на Плайя-Хирон —

дело сделано.

— Все в порядке, — говорит он юноше. — Отпустите его.

— Я все, все расскажу… сам знаешь кому! — грозится отпущенный на волю Пепе. — Увидишь, что будет!

— Да и пошел ты! — в сердцах бросает юноша.

Повторять дважды не надо — мальчишка и сам знает, куда ему идти. Проскользнув под локтем Габриеля и выбежав из-за прилавка, он устремляется к выходу, попутно сбивая путеводители со стоек, внося хаос в аккуратно составленные ряды книг — те, до которых можно дотянуться. Как только за ним захлопывается дверь, юноша мрачно произносит:

— Вот ведь маленькая сволочь!

— Ничего, — успокаивает парня Габриель. — Бывает.

— Держу пари, вы не сталкивались с подобными маленькими ублюдками. Он уже успел напакостить в кофейне, облить соком какого-то японца, задрать юбки у полдесятка девушек. Он дразнил несчастного калеку, украл глиняную свистульку и едва не попал под автобус. Он плевался в прохожих, что особенно неприятно. А ведь мы всего лишь отправились погулять по городу… Никогда не знаешь, чего ожидать от этого засранца.

— Выглядит он как ангелок.

— Да… Но главное — то, что спрятано внутри.

Дважды за последние полчаса Габриель слышал эту фразу. Но теперь она не кажется ему зловещей или пророческой, и она не связана с Фэл. И — главное — она не связана с дневником Птицелова. Это просто фраза, и больше ничего.

— Что же там спрятано, внутри?