Героини - читать онлайн книгу. Автор: Эйлин Фэйворит cтр.№ 52

Мама стянула с головы промокший шарф, стала выжимать его. Сырость пропитала все вокруг, отчего лесные запахи только обострились. Сильнее всего пахло землей.

— Бесполезно, — прошептала она, чувствуя непреодолимое желание бежать в «Усадьбу». Ведь Кэтрин может проснуться, спуститься вниз и переполошить весь дом. Но неужели она зря спускалась с балкона, продиралась сквозь мокрую и темную чащу леса? Отступать просто глупо. К тому же Хитклиф может запросто вернуться завтра, снова начнет колотить в дверь, а поскольку в доме находятся родители, то добром это не кончится. Если его посадят в тюрьму или пристрелит Грета, что будет с романом? Как может существовать «Грозовой перевал» без главного героя, без Хитклифа? Нет, она непременно должна предупредить его!

— Я знаю, что ты здесь! — крикнула Анна-Мария в темноту. И сама удивилась силе своего голоса.

— Что тебе надо, девочка?

Этот голос напугал ее больше, чем собственный. Анна-Мария вскочила и начала озираться по сторонам.

— Где ты?

Раздался пронзительный гудок товарняка, по насыпи, грохоча колесами, промчался поезд. Затем шум стих где-то вдали. Снова послышался гудок, но так далеко, что показался слабым, жалобным стоном. Анна-Мария теперь не была уверена в том, что Хитклиф ответил. Но ей показалось, что голос доносился откуда-то справа, а потому она развернулась и зашагала по тропинке в том направлении.

— Где ты?.. — Тут ее осенило. — Я пришла поговорить про Кэтрин Эрншо.

Под чьими-то шагами зашуршала листва, неожиданно прямо перед мамой вырос черный силуэт. Фигура в плаще с капюшоном выглядела загадочно и внушительно, а голос был настолько низок, что от его звуков, казалось, дрожит вся листва вокруг.

— Где она?

Он стоял посреди тропы, опираясь на трость, и его присутствие и грозная внешность подавляли девушку. В романе Нелли говорила, что Хитклиф более всего походил на солдата удачи. В нем не было мягкости, но он вызывал у Анны-Марии прежде неведомые чувства. Ее непреодолимо тянуло к этому мужчине, она физически ощущала его привлекательность и агрессивность, испытывала неукротимое желание прильнуть к нему всем телом, почувствовать объятия сильных рук.

Просить его забыть Кэтрин все равно что просить ветер перестать дуть, подумала мама. Но он просто обязан предпочесть девушку, которая всей душой тянется к нему. Возможно даже, что ей не нужна его любовь, — всего лишь несколько ночей, чтоб набраться опыта, хотя бы на время позабыть о семейных проблемах и неурядицах, подготовиться к будущей взрослой жизни.

— Я спрашиваю, где она?

— У нас дома.

— А ведьма с пушкой все еще там?

— Да, и мой отец тоже вооружен! — Анна-Мария, разумеется, блефовала. Дед за всю свою жизнь ни разу не выстрелил из пистолета; снайпером в семье всегда была Эдит Энтуистл.

Хитклиф указал в сторону «Усадьбы».

— Это ваше фамильное имение?

— Наш летний дом.

— Мужчины-наследники имеются?

— Нет, — ответила мама, не понимая подоплеки вопроса, напрочь позабыв о том, что Хитклиф женился на Изабелле, чтобы завладеть ее состоянием. Мама смотрела на него снизу вверх, широко открыв глаза. Волосы ее растрепались и промокли насквозь, с них на плечи стекала вода.

— Интересно… — Он окинул ее лицо оценивающим взглядом, затем оглядел шею, плечи, потом взгляд скользнул еще ниже.

Мама почувствовала себя обнаженной. В голове у нее помутилось. И, не соображая, что делает, она вдруг заявила:

— Кэтрин собирается замуж за Эдгара.

— За это ничтожество, получеловека?

Каждое его движение, мельчайшая деталь внешности — от согнутой в локте руки до высоко поднятой брови — чрезвычайно возбуждали и волновали девушку. И в этот момент план мамы соединить Кэтрин и Хитклифа полетел ко всем чертям. Кто я такая, чтобы обеспечивать им счастливый финал, подумала она. Маму теперь куда больше занимала собственная история: невинная девушка встречает в лесу ослепительно красивого мужчину. Тяга к Хитклифу затмила все на свете и заставила ее забыть о своих благих намерениях.

— Как твое имя, девушка?

Мама назвалась.

— Ты кому-нибудь обещана?

— У меня даже приятеля никогда не было. И я ни с кем не помолвлена.

— Чего же ты ищешь здесь? — спросил он.

От этого соблазнительного голоса закружилась голова, хотя мама и успела подумать: наверное, его голос так сексуален из-за акцента. Она была совсем неопытной, лишь несколько раз обнималась и целовалась на свиданиях с мальчиками, отобранными и получившими персональное одобрение Эдит. Подобно многим девушкам начала шестидесятых, она считала: потеря девственности непременно оставит на ней грязную метку, сделает ее «плохой». О механике сексуальных взаимоотношений она имела самое смутное представление, но возбуждение, испытываемое в присутствии Хитклифа, превосходило все, что ей доводилось испытывать и чувствовать прежде.

— Я сама не знаю, чего ищу, — тихо ответила мама.

Он шагнул к ней и взял за руку, глядя на нее так, словно решал: сразу повалить на землю или пока ограничиться поцелуем. Анна-Мария застыла, не сводя с него глаз. Тогда он взял ее другую руку и притянул к себе, голова мамы оказалась у него под подбородком. Лицо почти касалось его груди. Но вот он заговорил, и мама почувствовала, как его подбородок упирается ей в макушку. Она стояла неподвижно, боясь совершить какое-нибудь ошибочное движение, испортить момент, разгневать его или заставить отступить.

— Я должен видеть Кэтрин. Просто чтобы попрощаться навсегда. Чтобы ей было не в чем меня упрекнуть. Она прогнала меня в последний раз!

Анне-Марии хотелось вечно оставаться в этой позе, вдыхать запах его сырой одежды, чувствовать, как плечи обнимают его сильные руки. И пусть мужчина, обнимающий ее, говорит о другой женщине, ведь прежде она не знала, что такое страстные объятия. А еще Анна-Мария понимала: Кэтрин — ее единственный шанс оставаться рядом с Хитклифом. Она обманывала себя подобно многим, ошибочно думая, что, оставшись с Хитклифом, станет его другом и он поймет, увидит, что она более надежная, спокойная, преданная, добрая, нежели Кэтрин. Поймет и непременно ее полюбит.

— Я помогу вам встретиться с ней. Мне с трудом удалось уговорить ее ночевать в доме. У нее лихорадка.

— Она больна? — Он оттолкнул маму, но продолжал держать ее за плечи.

— Она говорила безумные вещи, — сказала Анна-Мария, разочарованная тем, что ощущение полного счастья вдруг оборвалось.

— Еще один маниакальный приступ!

— Нет, она просто хочет, чтоб вы оставили ее в покое. Хочет спокойной жизни, хочет выйти замуж за Эдгара.

— Она что, прямо так и сказала? — Хитклиф опустил руки и отступил на несколько шагов. — Да как она могла выбрать это ничтожество? — Он уселся на ствол поваленного дерева и закрыл лицо руками.