— Это неправильно. Меньшее, что ты можешь дать мне — парню, который спас тебе жизнь, — это пару-тройку глотков пива. — Он снова улыбнулся в надежде обаять меня. Затем его губы и челюсть снова сложились в привычную гримасу.
Я подошла к нему так близко, как только посмела.
— Посмотри на меня. — «Можно ли загипнотизировать пьяного?» Об этом в Интернете не упоминалось.
К вашему сведению, можно. Времени потребовалось больше, чем я рассчитывала, — долгие минуты я заставляла его смотреть мне в лицо, глубоко дышать, слышать только мой голос, расслабляться полнее и глубже, пока не почувствовала еле заметный щелчок контакта, момент, когда он уже не мог отвести взгляда и я знала, что он в моей власти.
— Ты отправишься домой. — Я говорила медленно, ровно. — Поедешь медленно. — Я сообразила, что он приехал на лодке, поскольку на главных воротах стояла сигнализация. — Ты не станешь превышать скорость сегодня. И впредь.
Я вдруг развеселилась.
— Ты больше никогда сюда не придешь. Ты не сможешь пить пиво. Тебя станет тошнить от одного его вкуса. — Я прикинула, насколько далеко мне можно зайти, и решила, что хватит. — Теперь ступай. Очнешься, когда доберешься до дому.
И он послушно поднялся, повернулся и направился к пирсу.
Я вернулась в дом и легла, поздравляя себя с хорошо проделанной работой.
Но недостаточно хорошо, как выяснилось. Наутро за завтраком мае с Дашай дали мне это понять в самых недвусмысленных выражениях.
Сначала они сетовали, что их не оказалось дома, когда это произошло. Они отправились в дом Беннета — сначала Дашай, а потом мае на ее поиски. Беннет домой не возвращался.
Затем они допросили меня о том, что я сказала Джессу. Мае напомнила мне, что не одобряет гипноза в целом, но, с учетом обстоятельств, она может понять, почему я к нему прибегла.
— Девочке пришлось защищаться. — У Дашай был измотанный вид, но голос звучал бодро. — А то, что она велела ему не гонять и не пить, пойдет ему только на пользу. Может, спасет несколько ламантинов, а может, и его собственную жизнь.
Я улыбнулась. Я жаждала их одобрения.
И тут мае спросила:
— А что еще ты сказала?
— Я тебе все рассказала.
— Ты не сказала ему, чтобы он, когда очнется, не помнил твоих слов?
Судя по их лицам, в области гипноза мне предстояло еще многому научиться.
— В Интернете об этом не упоминалось. — Большая часть статей представляла собой схемы-памятки для желающих бросить курить или похудеть.
— Ох, Ариэлла. — Мамины слова были как снеговые облака легкие белые сверху, тяжелые серые снизу.
Я сидела неподвижно, ошеломленная ее беспокойством.
Через некоторое время Дашай сказала:
— Может, он и не станет болтать. Забудет, когда протрезвеет, и все.
Но у меня не шли из головы папины слова: «Помни: то, чему ты учишься, имеет вес. Вместе со знанием приходит обязанность применять его правильно».
ГЛАВА 4
Вы когда-нибудь слышали хорошую песню, в тексте которой присутствовало бы слово «вечно»? Я — нет.
Получив от мае на день рождения плеер, я закачала туда сотни песен и выискивала их тексты в Интернете. При поиске по слову «вечно» выскакивали строчки типа «Я знаю, мы будем счастливы вечно», «Мы вечно будем вместе», «Я буду ждать тебя вечно» и так далее. И все это писали смертные, не имевшие ни малейшего понятия, о чем говорят.
Я подумывала написать собственную песню, когда у меня зазвонил мобильник. Мае купила мне телефон, дабы я «не теряла контакта с друзьями». До сих пор я пользовалась им считанное число раз. Когда он зазвонил, я подскочила.
— Это Ари? — Голос звучал искаженно, но я узнала Осень.
— Привет.
— Мы собираемся в торговый центр. Хочешь с нами?
Альтернатива заключалась в помощи Леону, шлифовавшему песком оконные рамы.
— Конечно.
Эмоции в ее голосе не читались, и мне было любопытно, какой прием меня ждет. Даже если враждебный, по крайней мере, я узнаю, рассказал ли им Джесс о том, как я его загипнотизировала.
Час спустя они появились у наших ворот. Осень обещала через полчаса, так что я уже некоторое время ждала, когда на дороге показалась медленно ползущая пыльная коричневая машина.
За рулем сидел Джесс. Он улыбнулся мне и помахал — этого я не ожидала.
Осень сидела впереди, и я скользнула на заднее сиденье рядом с Мисти. Джесс поймал мой взгляд в зеркале заднего вида.
— Доброе утро, Ари. Как дела?
— Спасибо, хорошо.
Мисти переводила взгляд с Джесса на меня и обратно. Осень обернулась с переднего сиденья.
— Джесс говорит, что на той неделе вы с ним имели беседу. — Она подмигнула.
Им с Мисти хотелось узнать, что произошло. Следовательно, Джесс им не рассказал.
Я решила ответить настолько честно, насколько смела.
— Я Джессу посоветовала кое-что. Ездить помедленнее и не пить.
Голубые глаза Мисти смотрели скептически, но Осень сказала:
— Сработало. За всю неделю он даже банки пива за завтраком не выпил. И вообще не пил, насколько я видела.
— И водит совсем не так, как раньше, — добавила Мисти. — У нас на это два года ушло. А что это за забор вокруг вашего дома?
— Это от охотников.
Многие вампиры ставят вокруг домов ограду из соображений безопасности. Дело не в том, что мы не в состоянии управиться с незваными гостями, а в том, что мы предпочитаем этого не делать.
Джесс то и дело посматривал на меня в зеркало исполненным преданности взглядом. Он думал, что я красивая. У него не сохранилось четких воспоминаний о гипнозе, только ощущение восхищения мной, доверия и благодарности за возможность побыть героем.
Девочки заметили, как он на меня смотрит.
— Мы едем в торговый центр или как? — спросила Осень, глядя в окно. Глаза ее скрывались за солнечными очками, отчего она всегда выглядела скучающей.
Пассаж возле Кристалл-Ривер был вторым торговым центром в моей жизни — первый располагался на окраине Саратога-Спрингс, что в штате Нью-Йорк. И там и там имелись кинотеатры, и «Сирс»
[2]
, и прочее в том же духе, но пассаж у Кристалл-Ривер страдал обширным инфарктом розничной торговли. На половине магазинов висели таблички «Скоро закрытие».
Тем не менее в субботнее утро именно сюда съезжались покрасоваться местные подростки. В «Пирсинг пагода»
[3]
стояла длинная очередь, к кассам кинозалов тоже тянулся хвост.