Жена тигра - читать онлайн книгу. Автор: Теа Обрехт cтр.№ 72

Дариша приходил в Галину раз в год, сразу же после Рождества, чтобы, во-первых, насладиться гостеприимством ее жителей, а во-вторых, продать шкуры в преддверии наступающих зимних холодов. Его прихода всегда ожидали, но охотник каждый раз появлялся внезапно. Никто никогда не видел, как он входит в деревню. Проснувшись утром, люди с удовольствием обнаруживали, что лошадь Дариши уже стреножена, волы выпряжены из телеги, а шкуры разложены на поблекшем синем ковре. Дариша был невысок ростом и весьма бородат. Взглянув мимоходом, его легко можно было принять за нищего. Вел он себя всегда очень спокойно и сдержанно, обладал редкой способностью прощать деревенским детям их невероятное, порой невыносимое любопытство. Но при всей внешней флегматичности в нем всегда чувствовался дух иного мира — вольного, дикого и прекрасного. Он приносил с собой разнообразные новости об этом внешнем мире, а также истории о диких краях и животных, которые там водились. В целом жители деревни Галина ассоциировали его появление с удачей и стабильностью во всех сельских делах.

Раньше, до той зимы, мой дед с таким же, как и у всех, энтузиазмом ожидал ежегодного визита Дариши Медведя, но теперь был слишком занят проблемами, связанными с тигром и его женой, а потому совсем запамятовал о том, что Дариша должен вот-вот появиться в деревне. Остальные, впрочем, об этом ни на минуту не забывали, хотя вслух упоминать имя Дариши избегали из тех опасений, что уверенность в неизбежности его прихода, засевшая в их коллективном подсознании, может этому помешать. Так что когда они однажды январским утром выползли из своих домов и увидели на площади Даришу, загорелого, грязного и такого желанного, словно исполнилась их самая заветная мечта, селяне сразу воспрянули духом.

Прежде мой дед непременно в числе первых примчался бы к вылинявшему синему ковру с разложенными на нем шкурами, чтобы полюбоваться медвежьими головами с разинутой зубастой пастью, с дырами вместо глаз, в которые охотник иногда вставлял стекляшки или камешки. Теперь он посмотрел в окно, увидел Даришу и тут же с ужасом понял, что будет. Возможно, жена тигра тоже заметила появление Дариши, но, разумеется, не поняла, что таится за тем оживлением, которое охватило деревню с приходом знаменитого охотника. Она и не догадывалась о том, что наверняка пришло в голову моему деду, когда он увидел, как деревенский священник бросился навстречу Дарише с распростертыми объятиями, чтобы не просто с ним поздороваться, а шепнуть: «Слава богу, ты благополучно к нам добрался! Ты должен непременно избавить нас от этого дьявола в полосатой шкуре!»

Теперь мой дед, все это время надеявшийся на чудо, пребывал в ожидании ужасной беды. Ему тогда было всего девять лет, но мальчишка уже понимал, уразумел это еще в ту, самую первую встречу с тигром в коптильне, что трое — он сам, зверь и его жена — наверняка окажутся в этой схватке на стороне проигравших. Намерения односельчан, своих теперешних противников, он не хотел брать в расчет. Неожиданная помощь со стороны Мамы Веры была знаком, вселявшим надежду, но на что? Этого дед не знал. Теперь, когда в деревню явился Дариша Медведь, он сразу понял, что шансы слишком неравны, перевес явно не на стороне тигра. Этот охотник, столько лет вызывавший у него восхищение и казавшийся ему персоной чуть ли не священной, вдруг превратился в предателя, в убийцу тигров, вооруженного смертоносным оружием и страшными капканами. Теперь все его орудия смерти будут, конечно же, использованы против этого неприкосновенного замечательного зверя, которого он со временем непременно убьет.

В отличие от большинства охотников Дариша более всего ценил не сам момент охоты и убийства зверя, а результат всего этого, ибо для него самым большим удовольствием была выделка шкур и изготовление чучел. Он, собственно, именно этим и оправдывал свое занятие охотой. Освежевав тушу, Дариша принимался тщательно выскабливать шкуру, наслаждался запахом размягчающих масел и возможностью восстановить память о той или иной охоте, воссоздав ее результат — творение дикой природы — в собственном доме. Для него не было ничего лучше. Именно это занятие и оказалось истинным призванием Дариши. В душе он был прирожденным таксидермистом, а вовсе не охотником.

Только об этом никто в деревне даже не догадывался. Чтобы понять истоки страсти Дариши, пришлось бы заглянуть в его раннее детство и узнать, что жил он в столичном пригороде, на оживленной улице, в большом доме из красного кирпича, окна которого выходили прямо на ухоженные королевские сады. Отец Дариши был известным австрийским инженером, дважды вдовцом и лучшую часть своей жизни прожил за границей. У Дариши была сестра Магдалена, с рождения страдавшая тяжким недугом. Именно ее болезнь не позволяла детям следовать за отцом, когда тот уезжал за границу, порой на долгие годы, чтобы, например, строить или восстанавливать в Египте какие-то музеи или дворцы. Брат с сестрой были вынуждены крепко держаться друг друга и с упоением читали письма отца, в которых тот описывал различные страны и их архитектуру, и ждали его возвращения.

Магдалена страдала эпилепсией, следовательно, даже от дома далеко отходить не могла, как и предаваться удовольствиям и развлечениям, обычным для детства и юности. Будучи не в состоянии посещать школу, она училась дома, с приходящими преподавателями, и особенно увлекалась уроками рисования. Дариша был на семь лет младше сестры и обожал ее. Ему нравилось то же, что и ей. Он вырос с твердой убежденностью в том, что ее благополучие полностью зависит именно от него, что оберегать сестру — его святая обязанность.

Стоя в вестибюле родного дома и глядя, как лакей в очередной раз выносит отцовские чемоданы к поджидающей карете, Дариша прижимался лицом к отворотам инженерной шинели отца, а тот говорил ему:

— Пока ты еще слишком мал, но со временем я непременно сделаю из тебя настоящего джентльмена. Ты знаешь, как маленький мальчик превращается в настоящего джентльмена?

— Как? — спрашивал Дариша, хотя давно уже знал ответ.

— Прежде всего, нужно иметь определенное задание, конкретную цель и уметь брать на себя ответственность за других, — говорил отец. — Хочешь, я дам тебе такое задание?

— Да, папа.

— Давай придумаем вместе. Как ты считаешь, что самое важное, пока я в отъезде?

— Забота о Магдалене.

— Верно. Значит, ты будешь о ней заботиться — ради меня?

В течение долгих последующих месяцев Дариша целиком посвящал себя заботе о сестре. Он делал для нее все, что мог, строго, почти свирепо, соблюдая особый, им самим установленный порядок. У них, разумеется, была домоправительница, которая убирала в комнатах и готовила еду, но именно Дариша относил поднос с завтраком в комнату сестры. Он помогал ей выбрать ленты для волос, приносил платья, белье и чулки, а потом стоял на страже у дверей ее спальни, пока она одевалась, чтобы сразу прийти на помощь, если сестра вдруг почувствует головокружение и окликнет его. Дариша зашнуровывал Магдалене ботиночки, бегал на почту отправлять ее письма, таскал вещи сестры и держал ее за руку во время совместных прогулок по парку. С хмурым видом мальчик неизменно сидел с нею рядом, когда она занималась музыкой, и сразу вмешивался, если учитель проявлял излишнюю строгость. Он особым образом укладывал фрукты в корзину, наливал в графин или в бокал вино, разрезал головку сыра так, как просила сестра, и смотрел, как она потом рисует очередной натюрморт. Брат следил, чтобы на ее ночном столике всегда были свежие книги и журналы о путешествиях, которые они вместе читали перед сном. Со своей стороны Магдалена во всем ему потакала. Впрочем, он действительно очень ей помогал. К тому же она понимала, что, ухаживая за ней, он учится обиходить и себя самого. Его трогательное внимание неизменно занимало первое место в письмах Магдалены к отцу: «Дорогой папа, жаль, что ты не видишь, как замечательно наш маленький Дариша обо мне заботится».