Сезон ведьмовства - читать онлайн книгу. Автор: Наташа Мостерт cтр.№ 34

Он вдруг умолк, растеряв все слова. Перед ним возник непрошеный образ девушки с безупречным овалом лица и длинными белокурыми волосами. Хотя, когда ее нашли в том сарае, светлые волосы были черными от грязи и пота. Мелисса Картрайт. Позднее он узнал, что в юности, еще в Штатах, она победила в конкурсе красоты.

Габриель поднял глаза. Морриган пристально смотрела на него.

— Я сплю как убитый, а сожаления — напрасные эмоции.

Он постарался произнести эти слова беззаботно, но его голос прозвучал резко.

Между ними повисла тишина, напряженное молчание. Наконец Морриган улыбнулась и шутливо подняла бровь. Наклонившись вперед, она положила обе руки на стол.

— Послушайте, сегодня утром вы пережили настоящее приключение, на несколько мгновений вознеслись в небо и полетели, как птица, но давайте не будем воспринимать все слишком серьезно. Помните, что сказал Честертон насчет ангелов и полетов?

— Что?

Лучезарная улыбка осветила лицо Морриган.

— Они летают, потому что легкомысленно относятся к себе.

* * *

Впечатления от прыжка не оставляли Габриеля весь день. Даже сейчас, несколько часов спустя, он все еще испытывал возбуждение.

С книгой на коленях и чашкой дымящегося кофе в руке он сидел в полосатом шезлонге у себя на балконе и наблюдал, как на город наползает ночь. В воздухе остро чувствовался запах реки. Тауэрский мост, как сказочный мираж, озаренный волшебным светом, в сумерках словно парил над водой. Внизу на улице шипела и трещала неоновая вывеска над магазином оптики, гигантские зеленые очки то вспыхивали, то гасли.

Габриель в сотый раз переживал свои ощущения. Страх. Экстаз освобождения. Конечно, этот опыт не перевернул его жизнь, но дал хорошую встряску. За это следует сказать спасибо загадочной мисс Морриган Монк. Поразительная женщина. Как и ее сестра.

Он удивлялся и немного подсмеивался над собой: надо же, как ему не терпится снова увидеть сестер. Он не пытался себя обмануть — дело отнюдь не в образах из его «скачка» и не в обещании, данном Фрэнки. Габриеля пленили обе женщины.

Минналуш более чувственна, Морриган — чуть холоднее, однако и та и другая излучают твердую уверенность в себе, что делает их откровенно эротичными, вопреки или, наоборот, благодаря тому, что в этот эротизм добавлено чуточку опасности, несомненно исходящей от сестер. За взглядом светло-зеленых, слегка туманных глаз Минналуш чувствовалось мощное подводное течение. Коснись ее, и утонешь. Взор Морриган острее лазерного луча. Дотронешься — истечешь кровью.

Перед тем как попрощаться с ним сегодня утром, Морриган пригласила Габриеля в Монк-хаус на воскресный ужин. Он до сих пор не мог уразуметь, что такого нашли в нем сестры. Габриель здраво оценивал себя (Исидор, конечно же, обозвал бы его самодовольным позером) и знал, что пользуется успехом у противоположного пола, однако у него хватало ума не льстить себе, считая, будто Минналуш и Морриган Монк попали под его чары.

Ладно, чего гадать. Пусть даже у сестер есть какие-либо виды на него, но и он не отступит от своего плана. Кроме того что ему представится возможность провести время в обществе двух обворожительных интеллектуалок, он, если повезет, сумеет выяснить, что случилось с Робертом Уиттингтоном.

Вспомнив о юноше, Габриель нахмурился и опустил глаза в раскрытую книгу, лежавшую у него на коленях. Он выбрал ее из многочисленной литературы в квартире Роберта. Книга была старая, а страницы, похоже, из пергамента; на обложке название: «Самоучитель алхимии». В книге излагалась история этой науки и основные алхимические принципы.

Чтение шло туговато, однако некоторые моменты весьма позабавили Габриеля:

Немецкий философ Агриппа, автор алхимического трактата "Оккультная философия", по слухам, расплачивался с кредиторами блестящими золотыми монетами, которые через сутки неизменно превращались в камень.

Ха! Он так и знал, что превращение свинца в золото — враки. Все эти алхимики — изрядные ловкачи, да к тому же нарочно писали свои трактаты мудреным языком. Разумеется, не разобрав смысла, никто не смог бы вывести их на чистую воду.

Габриель отхлебнул кофе и поставил чашку на столик рядом с шезлонгом. Устроившись поудобнее, он зевнул. Его взгляд упал на деревянную маску, висящую на стене в гостиной. Темное лицо по другую сторону стеклянной двери спокойно улыбалось. Габриель всмотрелся в пустые глазницы…

Его разум открылся. Включилось внутреннее зрение.

В общем, он этого ожидал. Понимал, что должен еще раз выйти в «скачок», чтобы разобраться в причинах смерти Роберта Уиттингтона. Усилием воли он мог бы сделать это и раньше, такая мысль неоднократно приходило ему в голову. Учитывая детальность и интригу предыдущего сеанса дальновидения, искушение повторить «скачок» было велико. С другой стороны, Габриеля не радовала перспектива заново испытать агонию утопающего. Те, кто называет утопление легкой смертью, говорят неправду. Он совсем не хотел еще раз пережить пожар в легких и дикое давление, от которого глаза вылезают на лоб.

Страх захлебнуться в холодной воде, однако, был ничем по сравнению с ужасом того момента, когда Габриель вошел в Портал и на него с невиданной силой обрушился шквал информации. Габриель и теперь не имел ни малейшего представления, с чем столкнулся, и знал только, что в буквальном смысле лишился рассудка.

В «Глазе бури» ему доводилось выходить в гораздо более отвратительные «скачки» — в традиционном понимании этого слова. Он смотрел на мир глазами убийц и насильников, но как бы ни были неприятны эти сеансы, леденящий ужас, испытанный Габриелем при перемещении в сознание Роберта Уиттингтона, перекрывал все испытанное им до сих пор. Каждую секунду этого страшного периода словно бы отключалась частичка его мозга, нервные окончания плавились и слипались в кашу, будто перегретые провода перед тем, как выбросить финальный сноп искр.

Понимая, что его разум вновь отправляется в путешествие и он теряет связь с окружающей реальностью — квартирой, балконом, красно-белым полосатым шезлонгом, деревянной маской, улыбающейся с другой стороны стекла, — Габриель на долю секунды почувствовал, что остатками сознания цепляется за этот мир. Сейчас еще можно прервать сеанс. Однако в следующий миг он расслабился и переместился в сознание Роберта Уиттингтона — без каких-либо усилий и напряжения, так легко, словно вошел в открытую дверь, массивную дверь из темного дерева с изображением монады…

* * *

Он возвращался по своим следам: прошел через библиотеку с изъеденными плесенью книгами, миновал залу, где порхал сонм бабочек, и все остальные бесчисленные комнаты с их таинственными обитателями и загадочными предметами.

Монах по-прежнему полировал глазницы наждачной бумагой, часы все так же тревожно тикали вразнобой, предсказуемо гремел выстрел, и на грудках белоснежных голубей расплывались алые пятна. Порядок мест, порядок вещей. Путешествие точь-в-точь повторяло предыдущий «скачок». Габриель двигался по дому миллиона дверей, открывая и закрывая их в строгом порядке. Немного позади в вышине безмолвно и неотступно парил ворон.