Королева Марго. Искушение страсти - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 56

Столь критическое отношение к собственным трудам со стороны королевы немало смущало поэта, он мямлил, пытаясь убедить Маргариту, что не все так плохо, но она только хохотала в ответ:

— Я пишу стихи не ради славы, а ради удовольствия, а потому, пока мне это нравится, буду писать. Не страдайте из-за их несовершенства, мы никому не покажем, и ваше имя в историю вместе с этими глупостями не войдет.

Маргарита оказалась не права, имя Антуана Ла Пюжада вошло в историю, пусть и не став известным, именно благодаря их неудачным опытам в сочинительстве. Зато куда лучше у королевы получалось писать самой, ее «Мемуары», хотя и не сохранились полностью, даже через несколько столетий представляли интерес для читателей. Одна из первых феминисток Европы обладала несомненным литературным талантом.

Чего стоит ее «Диалог между Маргаритой де Валуа и ломовой лошадью о любви»!

«Диалог» родился нечаянно…

За дверью тихо, но фрейлина подтолкнула хормейстера к двери:

— Идите же, вас давно ждут.

Клод Франсуа обреченно вздохнул, что ему еще оставалось, как только подчиниться. Франсуа имел замечательно красивый голос и весьма неплохую внешность. Для Маргариты едва ли не главным было телосложение ее любовников, а статью природа хормейстера не обидела. Потому и был привечен королевой.

Маргарита, которой уже тридцать шесть лет — возраст почтенной матроны, которой и думать нечего о любви, тем не менее так не считала, ее все больше привлекали молодые люди. Если молодая Маргарита увлекалась вдвое старшим ее Ла Молем, то зрелая переключилась на молодых людей.

— Они должны компенсировать мой собственный возраст! С молодыми я забываю, сколько лет мне самой.

Не многие слышали такие признания, королева предпочитала держать подобные мысли при себе, прекрасно понимая, что их быстро разнесут по свету. Нет, она увлекалась юношами от души, приближала их к себе, многому учила, причем не только альковным умениям, но и жизни, и даже передавала сведения по многим областям человеческих знаний. Страшно ревновала, иногда доходя до нелепостей, но всегда была искренна.

Клода Франсуа она тоже ревновала и тоже учила жизни. Вот это и было для бедного хормейстера самым трудным. Он готов просто любить королеву, доставляя ей удовольствие в постели, готов смотреть с обожанием, тем более посмотреть было на что. Маргарита проводила много времени, ухаживая за своей и без того гладкой кожей, она сильно поправилась, но пока не расплылась и обладала весьма аппетитными формами, потому любить ее, к тому же весьма опытную в любовных утехах, было легко. Трудно оказалось другое.

Маргарита никогда не сводила любовь к постели, ей требовались романтические отношения! От каждого следующего любовника ожидала не просто ублажения в постели, это было бы примитивно, поклонник должен сгорать от страсти и уметь поведать о чувствах.

Вот это оказалось самым сложным: объяснить, что удовольствие можно получать не столько от соития, сколько от предвкушения, от любовной игры, от прикосновений, ожиданий, легких намеков, самой любовной игры, предшествующей постели. Вокруг Маргариты просто не было новых Бюсси или Шамваллоннов, и каждый следующий красавчик немало мучился, пытаясь понять, чего же не хватает этой женщине.

Мучился и Клод Франсуа.

Он со вздохом взялся за ручку двери, сейчас снова придется напрягать мозги, стараясь угодить госпоже. Куда лучше было бы просто завалить ее на постель и с удовольствием сделать мужское дело, но королеве этого мало, она начнет долгие разговоры с намеками и недосказанностью, требуя заверений в жгучей страсти, к концу беседы сама страсть у хормейстера поутихнет, а вот у Маргариты наоборот…

Королева сидела за письменным столом, не обращая внимания на отворившуюся дверь. Клод знал, что у нее прекрасный слух и его появление не осталось незамеченным, а потому остановился, едва закрыв дверь.

— Ну и что вы стоите? — не поворачивая головы, поинтересовалась Маргарита. Любовник только переступил на месте, словно лошадь на привязи. — Где вы были?

— Я являюсь, как только вы просите об этом…

Маргарита сделала за столом разворот и теперь пытливо смотрела на смущенного хормейстера.

— Стало быть, если я не позову, то вы не явитесь сами, оставив меня умирать в печали? Вы прекрасно знаете, что в ваше отсутствие я погружаюсь в беспросветную ночь.

Бедный Клод Франсуа даже вспотел, стараясь уловить смысл того, что произносила королева. Ну не дано ему вот так ловко жонглировать словами!

Маргарита встала, подошла ближе, назидательно подняла палец вверх:

— Так знайте, настоящий любовник должен быть всегда нетерпелив, он должен сгорать от желания увидеть предмет своей страсти, а не дожидаться, когда его призовут.

И чего огород городить, сказала бы просто: мол, приходи без приглашения! На всякий случай, зная, что Маргарита ждет такого же витиеватого ответа, но не в силах его дать, Клод промямлил:

— Я полностью завишу от вашей воли…

— Так для вас мой плен тюрьма, а не райское наслаждение?

Кажется, королева даже растерялась, пришлось Клоду собраться с мыслями и поправлять положение:

— Вы для меня прекрасная Венера.

То, как он скосил глаза на постель, подсказало Маргарите, чего ждет возлюбленный. И только-то? Она что, шлюха, чтобы вот так просто повалить на постель и сделать свое дело? Критически окинув взглядом хормейстера и в очередной раз убедившись в его пригожести и статности, королева со вздохом указала любовнику на кресло:

— Сядьте.

Клод тоскливо подумал, что сейчас начнутся непонятные ему мытарства. И чего словами изводить, не лучше ли сразу перейти к делу?

— Я похожа на голубку, получаю удовольствие от одного прикосновения…

— А я не только от этого!

— Так что же для вас важнее: удовлетворение животного инстинкта? А для меня превыше наслаждения, которые вы даруете одним взглядом. Вне всякого сомнения, они куда изысканней, чем простое сладострастие, что так роднит человека с животным.

И снова бедолага Клод обливался потом и морщил лоб, стараясь не упустить смысл произносимого любовницей. Ей-богу, беда с этими знатными дамами… Кажется, и сама Маргарита поняла, что зря изливает свое красноречие, изысканные фразы пропадают втуне. Королева вздохнула:

— Я зря заставила вас разговаривать, вам куда больше идет молчание, ваши губы лучше приспособлены для удовольствия. Идите-ка сюда…

Несчастный хормейстер вздохнул с явным облегчением, а то ведь договорится до того, что и желание пропадет, тужься потом снова. Он так и не понял, чему вдруг рассмеялась королева. Нет, дочка плотника и впрямь лучше любой королевы, конечно, от нее не пахнет так, как от мадам, зато и не кочевряжится, и речей заумных не ведет.

Но как бы ни страдал Клод Франсуа от необходимости выслушивать непонятные ему речи королевы, он стойко терпел, не желая терять столь ценный источник дохода. И был за свое терпение вознагражден: отчаявшись перевоспитать возлюбленного, попросту отделалась от него, щедро одарив.