Заговор призраков - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Коути, Елена Клемм cтр.№ 37

Королева поправила сползший на затылок чепец и отошла от окна. Полистала ноты, разложенные на подставке из красного дерева. Смахнула пылинку со статуэтки купидона.

– Вы, верно, не ждали от меня такой откровенности, милая мисс Тревельян. Не припоминаю, чтобы я говорила так вольно с кем-либо, кроме лорда М. Или все дело в том, что вы медиум? И люди так же, как и привидения, обязаны говорить вам чистую правду?

– Нет, наверное, – смутилась Агнесс. – Во мне вообще нет ничего особенного.

– А каково это – быть медиумом и видеть потусторонний мир?

– Очень… очень одиноко.

«Потому что все, к кому я привязываюсь, оставляют меня, стоит только сделать им добро. Я та, что машет рукой вослед».

– А вам тоже? Вам бывает одиноко? – вырвалось у Агнесс.

Глаза королевы округлились, их синева, которую так восхваляли художники, подернулась льдом.

– Мне? – На Агнесс смотрели две градины. – Что это за вопрос, мисс Тревельян?

– Я забылась, ваше величество.

– По-видимому, да. Одиноко – это мне-то? У меня лучший в мире муж и чудные дети, я правлю превосходной страной. Вот в детстве – тогда мне вправду было одиноко. – Она прикусила длинноватую верхнюю губу. – Меня держали взаперти в Кенсингтонском дворце. Моей жизнью управлял сэр Джон Конрой, страшный и злой человек, который опутал сетью долгов мою маму. Я так злилась на него. Кричала и топала ногами, и тогда меня наказывали. Мне связывали руки за спиной и выставляли в коридор, пока не попрошу прощения, – она потерла запястья, словно ощущая ссадины от пут. – Да, именно так я чувствую себя сейчас. Словно у меня связаны руки, и я задыхаюсь от ярости, пока вокруг меня ходит кто-то недобрый и решает, как со мной поступить… Наверное, вы правы. В бессилии как раз и чувствуешь себя поистине одинокой.

– Если вам кажется, что тот призрак бродит поблизости, вам нужно было позвать моего опекуна. Мистер Линден легко укротит любое… э-э… чудовище. – Агнесс послушно выбрала именно тот термин, которым королева, видимо, обозначала любое отличное от себя существо.

– Я знаю, что ваш опекун способен на многое. И знаю почему.

– Вам лорд Мельбурн рассказал? Если так, он истолковал все превратно. Мистер Линден джентльмен, хотя и…

От слова «полукровка» щипало язык, и Агнесс не смогла его произнести.

– Я не сомневаюсь, что и по ту сторону встречаются достойные… личности и что именно к ним принадлежит ваш опекун. Но я никогда не лгу и не заключаю сделок с совестью. Присутствие вашего опекуна мне неприятно, и я не буду утверждать обратное. Так что помочь я попросила именно вас.

– Но чем же я могу помочь?

– Какой странный вопрос! – снова упрекнула ее королева. – Откуда мне знать, что вы умеете? Это вы должны оценить свои навыки и решить, чем именно вы можете послужить короне.

Сложив руки на животе, она посмотрела на гостью выжидательно, словно боялась упустить момент, когда та вытащит голубя из широкого рукава а-ля пагода.

Предложение королевы звучало резонно, и Агнесс устыдилась, что не выдвинула его сама. Если задуматься, умеет она не так уж мало. Часы, проведенные в библиотеке мистера Линдена, не прошли для нее даром. Хотя еще больше проку будет от тех знаний, которыми, не забывая ворчать, снабжала ее миссис Крэгмор.

– Где находится детская? – уточнила Агнесс.

– Прямо над моими покоями. Вы начнете с детской?

– Нет. Если ваше величество не против, я хотела бы сперва заглянуть на кухню.

Недаром же миссис Крэгмор учила, что натиск нечисти можно отразить при помощи ингредиентов, которые найдутся в кладовой у любой хозяйки, если только она рачительна и не дает прислуге спуска. Пора проверить ее слова на практике.

Для начала понадобится овечье сердце.

Ослиное молоко без сливок, две галеты и бараний бульон. Кошечка любит бараний бульон. Причмокивая, она будет сосать его из фарфоровой кружки со смешным длинным носиком. Вечером малютка капризничала, и сколько отец ни носил ее на руках, сколько ни гладил животик, легла спать вся в слезах. Значит, возвращаемся к облегченной диете.

Ничего эти англичане не понимают. Скармливают детям всякую дрянь – жирное, жареное, а поутру подойдут к колыбели, и там… У покойного короля Вильгельма и королевы Аделаиды во младенчестве умерли две дочки. Никто так и не понял почему. Да и не горевал никто. Бог дал – Бог взял, короток бывает детский век. Но он, Альберт, подозревал – все дело в еде.

Даже на фоне других здешних бедствий, как то нахальство простого люда и прожженный цинизм знати, английская кухня казалась ему той кознью, которую Сатана продумал с особой тщательностью. Тяжелая, как ком глины, сдоба, кровавые куски мяса…. Как можно этим питаться? А придворным все нипочем. И стоит ли удивляться их обжорству, если тон задавала сама королева? По приезде в Англию принц не раз наблюдал, как его невеста уписывает блюдо за блюдом, и удивлялся, что не слышен треск корсета.

Вообще, если задуматься, в ее тогдашнем поведении было много от животного. Не только в застольных манерах, но и в тех взглядах, которые она бросала на жениха. Взглядам этим недоставало целомудрия. Когда она, еще будучи девицей, осыпала поцелуями его чело и присаживалась к нему на колени, он едва сдерживал подступавшую тошноту, догадываясь, что мысли ее нечисты. А ведь он знал в точности, что бывает с женщинами, которые позволяют низменным инстинктам брать верх над добродетелью…

…блудниц прогоняют из дому…

…им не дают попрощаться с детьми…

Своим примером он приучил Викторию к умеренности во всем, подумал принц, поднимаясь по лестнице. Брак пошел ей на пользу. Она стала покладистее, степеннее. Танцулькам заполночь предпочитала совместное музицирование или чтение книг, укрепляющих моральные принципы. И, что важнее всего, по каждому поводу шла к мужу за советом. Шажок за шажком он отвоевывал себе место в политике, хотя и понимал, что его амбициям так и не суждено будет развернуться в полной мере. Его жена хоть и мала ростом, но отбрасывает длинную тень. И в этой тени надлежит ему прятаться до скончания дней.

Если, конечно, Господь, чьи пути неисповедимы, не укоротит ее жизнь…

Но сейчас принца одолевали другие заботы. Поначалу слуги пропускали его распоряжения мимо ушей, словно то был крик назойливого грача. Но со временем он сумел так поставить себя, что не только челядь, но и фрейлины встречали его подобострастными улыбками. И только няньки саботировали его приказы. За ними нужен глаз да глаз. Дай слабину, и напичкают детей бараниной до заворота кишок. И тогда…

Нет, не будет никакого «тогда». Это его дети, и они выживут.

Конечно, малышам полезнее всего материнское молоко, об этом который век твердят светила медицины. Он рассчитывал, что Виктория будет вскармливать сама – и Кошечку, и Малыша. Но старая Лецен, бывшая гувернантка королевы, все нашептывала ей, что негоже знатным дамам перебивать хлеб у кормилиц. Склонять Викторию долго не пришлось: она ненавидит беременность и сейчас, когда у нее опять налился живот, вздыхает и называет себя крольчихой. Кормить грудью она отказалась наотрез.