Страшный дар - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Коути, Елена Клемм cтр.№ 51

К вечеру весь городок только и судачил о чудовищном преступлении, которое мистер Лэдлоу и мисс Билберри готовились совершить за кустом боярышника близ забора миссис Хоуп. Даже мистер Кеттлдрам не выдержал. Увидев, как ребятишки играют в «Падает, падает Лондонский мост», он оттащил свою Оливию от Бетти Билберри, посмевшей сцепить с ней руки, и громогласно запретил дочери подходить к детям Билберри. Не хватало еще, чтобы Оливия нахваталась от них вульгарности. Мисс Бетти в слезах побежала домой, а полчаса спустя, тоже в слезах, на пороге оказалась старшая сестра. За ее спиной с лязгом закрылась щеколда.

Мистер Линден был раздражен. Часом ранее ему пришлось освящать забор миссис Хоуп, что не добавило прелести его утру. Всю ночь набожная старушка не сомкнула глаз, а спозаранку прибежала в пасторат и выдернула ректора из постели. Вдруг на ее забор пало проклятие, а вместе с ним и на весь задний двор? А у нее корова скоро отелится! На беду, завывания миссис Хоуп разбудили Агнесс. Еще вчера мистер Линден заключил с челядью негласный договор о надзоре за племянницей, и все ее попытки улизнуть встречали сопротивление: Сьюзен взялась мыть парадное крыльцо и скребла его, пока не начало смеркаться, а у черного входа чистил ножи Диггори. Агнесс извертелась в гостиной, исколола пальцы за вышиванием, но так и не вырвалась из плена. Спросить о Милли напрямую она не решалась. Да никто бы ей и не ответил. Но когда мистер Линден, на бегу завязывая галстук, столкнулся с Агнесс у лестницы, девушка была бледнее своего чепчика. Она все поняла. Остаток утра пастор злился, что не успел запереть ее в комнате, а еще лучше – в чулане, дабы она не начала творить добро, некстати и наобум.

Хмурясь, пастор туда-сюда прошелся по ризнице, словно бы не замечая Эдвина Лэдлоу, хотя щеки у юноши полыхали ярче маяка. Голову помощник аптекаря опустил под прямым углом, а если бы мог, прижался бы лбом к груди. Он до того напоминал нашкодившего ученика, что руки так и чесались его высечь.

– …совершенно непростительно! – продолжил мистер Линден. – Я всегда считал мисс Билберри особой рассудительной и уж никак не ожидал от нее преступного легкомыслия. Но вы-то, сэр, вы! Как вы могли так поступить?

– Я люблю Милли, – печально промямлил Эдвин.

– Так это из-за большой любви вы растоптали ее доброе имя?

Эдвин покраснел так жарко, что на окнах ризницы, стылой даже в начале июня, начал таять иней.

– Что ж, словами уже ничего не исправишь. Это позор, но и позор можно покрыть, – смягчился пастор. – Мне не раз доводилось проводить свадьбу, а три месяца спустя крестить первенца. У крестьян принято проверять, может ли невеста зачать, прежде чем доверять ей хозяйство. К счастью, люди нашего круга редко практикуют такие обычаи. О свадьбе вы подумали?

– Неужели вы считаете меня таким подлецом, сэр, что я брошу Милли?

– Я имел в виду с практической точки зрения. Где жениться, как, куда потом ехать и прочие приземленные материи. Скажу вам сразу – про оглашение можете забыть. Стоит мне упомянуть ваши имена в церкви, там такое начнется! И продолжаться будет три воскресенья кряду. Значит, венчаться вам придется по лицензии.

Когда Эдвин изъявил готовность заложить часы, чтобы тотчас купить лицензию, пастору наконец открылась вся серьезность происходящего. Эдвин совмещал в одном лице сразу двух шекспировских персонажей, Ромео и аптекаря, что само по себе сулило нехороший конец этой истории. Насколько им хватит любви? Не угаснет ли она при первом дуновении ветра, не увянет ли, как только наступят холода, согреет ли их во время скитаний, из которых будет состоять вся их дальнейшая жизнь? Какой бы полыхающей ни была страсть, на ней вряд ли можно поджарить тосты. Особенно если хлеба нет.

– Не нужно ничего закладывать, – процедил пастор. – Лицензию я выпишу бесплатно. Вам больше двадцати одного года, хотя по вашему поведению и не скажешь, мисс Билберри тоже совершеннолетняя. Посему согласие опекунов вам не требуется. Повенчаю вас прямо сейчас, благо до полудня еще не скоро. Где она?

– Осталась в церкви. Ей войти?

– Вы что же, не понимаете, что ее уже никуда не пригласят войти? – сказал пастор, устало качая головой.

Мисс Билберри притаилась за каменной купелью и, наверное, нырнула бы туда, если бы мистер Линден начал ее распекать. Но ему было не до увещеваний, их время уже прошло.

– У вас есть кольца?

Девушка молча протянула ему ключ.

– Тоже сгодится.

После того, как Эдвин пообещал заботиться о жене, а та подчиняться мужу, и молодожены расписались в церковно-приходской книге (пастор предусмотрительно выделил им отдельную страницу), они покинули церковь. Мужчины не обменялись поклонами, миссис Лэдлоу не стала приседать на прощание.

– Держитесь подальше от окон, – сказал мистер Линден в качестве напутствия, и Эдвин кивнул:

– Мы знаем.

– Постарайтесь не задерживаться у нас надолго.

– Как будто нам позволят.

Вернувшись в ризницу, мистер Линден постоял у окна, провожая их взглядом и беззвучно, но от того не менее яростно ругая себя за былую снисходительность. У него было время выкорчевать их пороки, но он позволил им заколоситься, и теперь ему остается собирать урожай. Его вина. Как и все остальное.

Он втиснул церковно-приходскую книгу на полку огромного шкафа, среди других таких же томов, переплетенных в черную кожу, и провел рукой по их шершавым корешкам, отматывая время назад, пока не остановился на году 1814-м от Рождества Христова. 1 августа. Ламмас, он же Лугнасад, праздник жатвы. Его крестины. Единственная запись в тот день: «Джеймс, сын Томаса, графа Линдена, и Абигайль, его жены». Ниже пометка: «Во время погружения в купель ребенок не кричал». Ни у кого больше такой нет. Ни у кого ее и быть не может. Лучше бы священник не вытаскивал из воды младенца, но прижал ко дну купели и держал так, пока тот не захлебнется, по-прежнему не издав ни звука…

– Где Милли?

Едва он успел захлопнуть книгу, как Агнесс ворвалась в ризницу, прижимая к груди охапку кружев, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся фатой.

– Ты имеешь в виду миссис Лэдлоу?

– Как, уже? Обвенчались? Но как же так! – топнула племянница. – Я не успела вручить ей фату… как она обвенчалась без фаты? И торт еще в духовке!

– Торт? – переспросил мистер Линден, завороженно разглядывая сухую пену кружев.

– Его нужно печь три часа, а после часов шесть пропитывать кремом и бренди!

– Торт?

– Для свадебного завтрака, – терпеливо пояснила Агнесс. – Или на севере его устраивают на следующий день после свадьбы?

Пастор подошел к пюпитру, на котором покоилась Библия, тяжелая, с коваными застежками, и подозвал Агнесс:

– Изволь подойти поближе. Вот так. Положи руку на Библию.

Зажав фату под мышкой, она кончиками пальцев прикоснулась к позолоченным узорам на обложке и посмотрела выжидательно.