Срубить крест - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Фирсов cтр.№ 76

Тропинка привела к изгороди, преградившей подступы к дому.

Сергей остановился.

— Эге-гей, хозяин! — крикнул он. — Принимайте гостей! Ему никто не ответил. Сергей покричал еще, потом посмотрел на Еву.

— Нет его, что ли… Или прячется? Что будем делать?

— Эй, товарищ! Мы нашли вашу собаку! — закричала Ева, но тоже не получила ответа. — Надо занести собаку в дом.

— Как ты думаешь, для чего он сделал изгородь? — вдруг спросил Сергей.

Ева озадаченно посмотрела вокруг. Изгородь была странная. Сделанная из толстых, в руку толщиной, кольев, переплетенных тросом, она имела в высоту метра полтора. По самому верху ограды были привязаны ветки колючего кустарника — иглы длиной в ладонь ощетинились по всему периметру изгороди.

— Словно колючая проволока, — прошептала Ева, с возрастающим удивлением рассматривая необыкновенное сооружение. — Против кого же это?

— Это не против кого-то, а для кого-то, — задумчиво произнес Сергей.

Ева удивленно вскинула голову.

— Что ты хочешь сказать?

— Посмотри внимательно — все шипы смотрят не наружу, а внутрь. Это какой-то загон для скота. Кстати, по-моему, здесь для нас записка.

Он подошел к калитке, дверка которой была подперта снаружи тяжелым бруском, и снял с шипа наколотый на него листок.

— «Прошу калитку не открывать и внутрь не заходить», — вслух прочитала Ева через плечо Сергея.

— Сказано предельно ясно, — сказал Сергей. — Не любит хозяин гостей…

— Что же нам делать? — спросила Ева. — Не оставлять же собаку тут.

— И все-таки для кого этот загон? Не коров же он собрался разводить, — сказал Сергей, осматриваясь.

Лиловая звезда Барнарда уже скатывалась за горизонт там, за скалами, и фиолетовые сумерки стремительно сгущались. Пора было возвращаться.

Сергей высмотрел за изгородью место, где трава была повыше и погуще, отдал собаку Еве и засунул носок ботинка между кольями в полуметре от земли.

— Не будем нарушать суверенитет нейтральной державы, — сказал он весело. — Как ты думаешь, пес не ушибется?

Он принял собаку из рук Евы, свесился через изгородь, стараясь держаться подальше от устрашающих колючек, и осторожно опустил пса пониже. Очевидно, он причинил животному боль — тот вдруг забился, завизжал, но Сергей уже выпустил его из рук над мягким бугром травы.

Все дальнейшие события произошли самое большее за секунду. Словно черные крылья взметнулись из травы, целясь в лицо Сергею, он отшатнулся и потерял равновесие, дико, в смертной невыразимой тоске взвизгнул пес и захлебнулся, с коротким треском страшные крылья сомкнулись в нечто округлое, руку Сергея пронзила острая боль — он укололся все же о здоровенный шип. Носок ботинка намертво застрял в изгороди, и Сергей упал на спину, в падении вскинув оружие. Но еще до того, как спина Сергея коснулась травы, он понял, что перед ним, и знал, что не выстрелит. Секундой позже, когда он вскакивал на ноги, не свода на всякий случай лучемета с колыхающегося существа за забором, он услышал вскрик Евы — короткий, оборвавшийся так быстро, что он потом даже не был уверен, что слышал его, и увидел, что она готова выстрелить. Но Сергей уже опускал лучемет, и вслед за ним опустила лучемет Ева. За оградой медленно катился живой шар, казавшийся черным в стремительно налетевшей закатной тьме.

— Какой ужас, — еле слышно выдавила из себя девушка, прижимая ладони к щекам. Ее глаза умоляюще посмотрели на Сергея. — Может быть, еще можно спасти ее?

Сергей взялся за нож и тут же отнял руку. Было ясно, что собака погибла. Нож тут не поможет, как и лучемет, — впрочем, Сергей и не пустил бы их в дело. Это была чужая планета, со своей жизнью, своими законами, со своей смертью. Нелепо мстить животному за то, что оно должно есть. Тут Сергея всего передернуло от ужаса — он вспомнил бесследно исчезнувших Ахмеда и Бестужева Мысли его неслись стремительно и сумбурно. Он понял теперь, почему старик стрелял себе под ноги, — раньше его выручала собака, она, конечно, узнавала шары по запаху… А Бестужев не стрелял себе под ноги, и у Ахмеда не было шпаги, и вот… А собака прекрасно знала, что с шарами шутки плохи — недаром она так шарахнулась тогда, услышав треск обертки бутерброда. Да, плохо теперь старику без собаки…

— Идем! — приказал он коротко и зашагал по еще светлевшей в фиолетовой мгле тропинке. Дорожка была высвечена желтым песком, и дисколет стоял прямо на ней, так что в сторону не пришлось сделать ни шага, и все же только в пилотском кресле Сергей перевел дух. Ему хотелось немедленно рвануть аппарат вверх, и он с трудом заставил себя успокоиться. Он включил рацию — Шерман отозвался мгновенно — и сказал, чтобы немедленно и категорически было запрещено всем выходить из дома — невзирая ни на какие самые уважительные причины. «В чем дело?» — встревожился Шерман. «Прилечу — объясню», — буркнул Сергей и отключился. Он достал сигарету и закурил. Ева сидела рядом, прямая и неподвижная, и по этой неподвижности Сергей сразу понял, что ей страшно. Он повел аппарат круто вверх и вдруг увидел, что на приборной доске запульсировал огонек пеленгатора, сообщая о том, что где-то заработала неизвестная радиостанция.

Примерно в то время, когда Сергей и Ева несли собаку к дисколету, Ахмед пришел в себя после долгого забытья. Первое время он лежал неподвижно, словно просыпаясь от дурного сна и стараясь понять, где он и что с ним. Как обрывки кошмаров вспоминались ему отчаянный крик Сергея, черная стена урагана, хруст костей и боль в руке, когда дисколет вздыбился от удара, а затем ужас долгого, бесконечного падения на скалы. Что было дальше, он не помнил, но откуда-то всплывали клочки воспоминаний о пронизывающей боли, когда его тело кто-то тянул, скручивал, давил, словно пропуская через чудовищную мясорубку, плыли какие-то ослепительные огни, рушились дожди, было очень тоскливо и очень больно, и слышался писк несмазанных колес арбы, на которой его, умирающего, везли по разбитой горной дороге, а потом на узком дрожащем мосту колесо сорвалось с края… «Держите же, держите!» — кричал он, силясь спрыгнуть с угрожающе кренящейся арбы, но все уже бросились врассыпную, а соскочить не удавалось, потому что он был прикручен к арбе тяжелыми цепями, и вот повозка перевернулась, земля и небо поменялись местами, и речное ложе, по которому бешеные струи с рокотом катили мокрые валуны, стремглав кинулось на него сверху, и он пытался уцепиться свободной рукой за край моста, и это почти удалось, но рука не выдержала рывка… и что-то кричал Сергей, а мама говорила «береги себя» и все поправляла на нем парадную форму стажера Космической школы, но это была не мама, а Машенька, но рассмотреть ее не удалось, потому что чудовищная мясорубка снова закрутилась, и кто-то опять долго и упорно выкручивал тело Ахмеда, но потом пошел прохладный дождь, и он проснулся окончательно.

Теперь голова работала совершенно ясно, и он знал, что сорвался с дисколета и разбился о скалы. Боли не было совершенно, но он знал, что это временно, что при малейшем движении она обрушится на него. Удивило его странное ощущение скованности, сдавленности — он был словно погружен в глубину грязевой ванны весь, с головой, и из-за этого дышалось с трудом. Некоторое время спустя он рискнул пошевелить левой рукой — правая, он знал это, была сломана. Его удивление все возрастало, потому что мышцы послушно выполняли приказы мозга. Тогда он понял, что цел, что скалы пощадили его, наказав только обмороком и кошмарами, и захотел встать, но по-прежнему не мог шевельнуться, потому что был связан.