Стеклянные цветы - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Каммингс cтр.№ 5

Весь вечер Филипп изучал материалы — газетные вырезки, полицейские рапорты, черновики заметок «скандальной хроники», которые так и не были, судя по всему, опубликованы — и фотографии.

Внешне Амелия Трент была похожа на отца. Светловолосая, голубоглазая, весьма привлекательная — и уверенная в своей привлекательности, это было видно сразу — она походила скорее на немку, чем на американку.

Она была дочерью Трента от первого брака. С тех пор он успел жениться и развестись еще дважды. Мать Амелии, бывшая манекенщица, в настоящее время была замужем пятый раз.

Похоже, и дочь стремилась пойти по стопам родителей: в первый раз она вышла замуж в восемнадцать лет, за своего сверстника. Брак продлился семь месяцев. Второй брак — в девятнадцать лет. На сей раз супруг был старше Амелии на сорок два года, зато теперь она могла по праву именоваться баронессой фон Вальрехт.

Из пяти лет брака последние три года барон фон Вальрехт провел в окружении докторов и сиделок — возможно, именно попытка «соответствовать» молодой жене стоила ему двух инфарктов. Новоиспеченная баронесса же тем временем вела весьма свободный образ жизни: в светской хронике часто появлялись заметки о ней, причем имя ее связывали с самыми разными мужчинами.

В скандальной хронике заметки тоже встречались. Поводом для них служили различные инциденты — от превышения скорости до коктейля, публично вылитого за шиворот известной фотомодели.

Возможно, именно поэтому, когда третий инфаркт унес барона фон Вальрехта в могилу, выяснилось, что большая часть его состояния завещана различным благотворительным организациям. Баронессе достались лишь вилла в пригороде Мюнхена и сравнительно небольшое содержание.

Молодая вдова была далека от траура — напротив, «инциденты» стали происходить чаще и начали носить более серьезный характер. Снова превышение скорости, но уже в пьяном виде и сопровождающееся оскорблением словом и действием задержавшего Амелию полицейского. Участие в скандальной вечеринке, на которую каким-то образом ухитрился проникнуть папарацци (фотографии, весьма откровенные, в печать не попали: Трент сумел «погасить» скандал). И — самое идиотское: воскресным утром, при большом скоплении народа, баронесса фон Вальрехт в полном ковбойском наряде зашла в зоопарке в загон с зебрами и устроила там нечто вроде родео — как выяснилось, на пари. Отделалась легко: вывихом плеча и парой ушибов…

Филипп и сам не понял, когда перестал колебаться и начал думать об отъезде как о чем-то решенном. Возможно, в глубине души — еще в кабинете, как только понял, о чем идет речь.

На следующий день он позвонил Тренту, приехал в его поместье, в пятидесяти милях от Бостона, и они обговорили все окончательно. Там же, в поместье, Филипп прочел отчеты частных детективов о компании «золотой молодежи», в которой вращалась Амелия. Неудивительно, что Трент не дал ему эти материалы в первый раз: фамилии в них упоминались весьма известные — разумеется, не самих «фигурантов», а их родителей, и редактор любого бульварного листка был бы счастлив узнать хотя бы десятую долю того, что там описывалось.

Эдне он сообщил, что ему предложен выгодный контракт; вдаваться в подробности, а тем более раскрывать истинную сущность «контракта», разумеется, не стал — отделался версией о предприятии в Германии.

Словом, все закрутилось очень быстро.

Отъезд был намечен на понедельник, для сборов Филиппу оставалось меньше недели. Он крутился как белка в колесе: передал дела на работе, бесконечно объяснялся по телефону с Эдной, отвез ей финиковую пальму, которую Линнет вырастила из косточки и очень любила; договорился о встрече с врачом Линнет и собрал чемоданы.

Порой ему казалось, что все происходящее — это какой-то фильм или сон, который вот-вот закончится, и снова начнется привычная жизнь: работа, поездки по выходным в «Форрест Вью» и долгие одинокие вечера перед телевизором в будни. И лишь стоя у подножия холма и в последний раз оглянувшись на Линнет, Филипп осознал, что теперь долго, очень долго не увидит ее. Сердце сжалось от ощущения потери, от чувства, что происходит что-то непоправимое, неправильное, что он не должен уезжать и бросать ее!

Линнет… Имя твое…

Ну и свинью же подложил ей папочка! В первый момент она не поверила собственным глазам, перечитала письмо еще раз (при чем тут романы, какое ему дело до того, что она читать любит?!) и оторопело взглянула на папочкиного «эмиссара».

Да уж, на героя романа он тянул меньше всего. Разве что из жизни гангстеров… Хотя чего требовать от телохранителя?! Их ведь так и называют — гориллами.

Вот именно на гориллу он и был похож — на здоровенную белобрысую гориллу с низким лбом и маленькими невыразительными глазками. Интересно, в каком зоопарке папочка откопал такого урода?! Хорошо хоть не коротышка — даже повыше ее будет. Коротышек она всю жизнь терпеть не могла!

А одет прилично, и галстук в тон подобран…

— Так что вы скажете, мисс Трент? — спросил он.

Сказать она могла многое — по меньшей мере на пяти языках, при необходимости могла добавить и несколько шведских ругательств.

К сожалению, ругаться было бесполезно. Если бы на его месте был сам Майкл Э. Трент — тут бы она высказала все, что о нем думает, а распинаться перед мелкой сошкой…

— А что я могу сказать?! — огрызнулась она.

— Ну, если вы категорически намерены отказаться от… моих услуг — я сообщу об этом вашему отцу и больше вас не побеспокою.

— Да, а он мне тут же денежки перекроет!

Белобрысый тип молча пожал плечами.

Что делать — придется соглашаться. Пока что, по крайней мере. Со временем этого придурка наверняка легко можно будет обвести вокруг пальца — как и все мужчины, он предсказуем.

— Ладно, — вздохнула она.

— Значит, я считаю, что мы обо всем договорились, мисс Трент, — кивнул папочкин посланец.

— Меня обычно называют «госпожа баронесса»! — Нужно сразу поставить этого типа на место!

— Да? — откинувшись на спинку стула, он ухмыльнулся, смерив ее взглядом. Она и сама знала, что после ночи в «обезьяннике» выглядит не лучшим образом, тем более что у нее отобрали сумочку, где была расческа и косметичка. — Ну что ж — пошли… госпожа баронесса. Адвокат уже заплатил штраф.

Вопрос «Почему же в таком случае мы здесь сидели?!» ей удалось проглотить: неохота было выставлять себя дурой.

— Ты… Как там тебя? — спросила она, вставая.

— Филипп Берк.

— Это что — Фил, значит? — Филипп… госпожа баронесса.

Короткая пауза, которую он делал перед тем, как произнести «госпожа баронесса», выводила ее из себя. Этой паузой он словно говорил: «Знаю я тебя — никакая ты не баронесса! Как была «Каланча Мелли», так и осталась!»

«Каланча Мелли» — так ее называли в школе, после того как внезапно, за одно лето, она вытянулась чуть ли не до шести футов, став выше всех своих одноклассниц. «Каланча Мелли»… а потом — «Давалка Мелли».