Космический психолог - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Уайт cтр.№ 7

Вместо этого он научился сублимировать свою потребность к облегчению чужих страданий и облегчать их стал не хирургическим ножом, а мягкими, понимающими, сочувственными словами. Его слова действительно оказывали на пациентов нешуточное положительное воздействие, поскольку, слушая Лиорена, они убеждались в том, что перед ними – существо, страдания которого куда как более сильны, нежели их собственные.

О'Мара прекрасно знал, что для любого пациента любой больницы всегда отыщется другой пациент, который болен серьезнее, чем он сам, В таком положении дел менее серьезно больные пациенты всегда, во все времена находили надежду и утешение и даже приходили к выводу о том, что им несказанно повезло, раз они не так страдают, как вон тот бедняга, их сосед по палате.

Вот этот психологический трюизм и дал возможность Лиорену употребить свои нравственные муки конструктивно. Он предпочитал общаться с самыми безнадежными пациентами или сотрудниками, угодившими в стрессовые ситуации и не поддававшимися лечению обычными психотерапевтическими методами. Не обходил он стороной и тех, кто нуждался в духовной поддержке, занимался и теми, кто был смертельно болен и боялся смерти. Лиорен, обладавший блестящим умом, проработал колоссальный объем информации обо всех религиозных верованиях и ритуалах, известных в Галактической Федерации, а таковых насчитывалось как минимум по двенадцать на каждой обитаемой планете. Результаты этого беспримерного труда, учитывая, какое трудное с точки зрения эмоциональной поприще избрал для себя Лиорен, оказались весьма и весьма неплохими.

«Моральная трусость в сложной ситуации, – решил О'Мара наконец, – первое прибежище разумных существ». Он продолжал:

– Падре, о вас все известно всем и каждому в госпитале, а вы выше любых экивоков, потому говорить о вас будет пустой тратой моего времени и сил. Отправным пунктом моей беседы с вами было то, что все вы в свое время совершили те или иные ошибки, однако это никак не сказалось на качестве вашей работы во вверенном мне отделении. В вашем случае как раз наоборот, это придало вам большую чуткость и интуицию в общении с пациентами. Однако в свете моего нового назначения с этих пор я ожидаю от вас лучшего и большего.

На тот случай, если совершенный институт больничных сплетен опустил подробности, – продолжал психолог, обведя взглядом подчиненных, – скажу, что нынешнее мое положение таково: меня назначили администратором госпиталя с сохранением за мной поста и обязанностей Главного психолога на неопределенный период, в течение которого я обязан найти, оценить, подготовить и избрать своего преемника, который также сумеет совмещать обе эти должности. Принято решение о том, что впредь занимать этот пост должно лицо сугубо гражданское, дабы оно, он или она не испытывали на себе влияния или давления со стороны Корпуса Мониторов. Кроме того, кандидат на этот пост должен иметь формальное медицинское образование и опыт работы в области межвидовой психологии, что позволит ему или ей понимать специфические медицинские и немедицинские потребности данного учреждения и удовлетворять их. В связи с чрезвычайной важностью этого поста и необычностью квалификационных требований к кандидату объявление о потенциальной вакансии распространено по всем профессиональным коммуникационным сетям. Большая часть моего времени будет уделена ознакомлению с моими новыми обязанностями, а вы будете должны помочь мне отобрать подходящие кандидатуры, причем, желательно, с дальним прицелом – с тем, чтобы мы могли составить короткий перечень соискателей и затем сосредоточились бы на одном-двух из них, кто мог бы справиться с этой работой.

Он коротко кивнул, дав своим подчиненным понять, что совещание окончено, но добавил:

– Не задавайте мне никаких вопросов до тех пор, пока их хорошенько не обдумаете. С этого момента я буду пристально наблюдать за вами и время от времени намерен одаривать вас сюрпризами. Ча Трат, Лиорен, если вы устали, можете передохнуть в приемной. Брейтвейт, а для вас у меня есть работа.

Как только тарланин и соммарадванка вышли, О'Мара сказал:

– Лейтенант, диагност Юрзедт должна зайти ко мне через полчаса. У нее тревожные сны, а при пробуждении – эпизоды психосоматической периферической невропатии, вызванные одной из мнемограмм. Побеседуйте с ней, выясните, что это за мнемограмма, и сотрите ее. Затем замените эту мнемограмму другой, принадлежащей представителю того же вида, с тем же объемом опыта в медицине, но при этом более устойчивого психологически. Я же до вечера буду занят промыванием мозгов нашего уволившегося администратора, и еще мне наверняка придется отбиваться от приглашений на прощальную вечеринку.

На миг О'Мара задержал взгляд на лице Брейтвейта, но заговорив, не позволил себе снизойти до сочувствия:

– Случай Юрзедт может оказаться сложным. Вам предстоит впервые самостоятельно стереть мнемограмму и записать новую. Если у вас возникнут проблемы, лейтенант, ко мне не обращайтесь. Отдаю это задание целиком и полностью под вашу ответственность.

Брейтвейт кивнул и направился к выходу. Осанка у него была безупречная, форма – с иголочки, выражение лица – бесстрастное, вот только он сильно побледнел.

О'Мара вздохнул, прикрыл глаза и погрузился в воспоминания о том, какова техника опроса кандидата на трудную и ответственную работу.

В том смысле, в котором эта техника относилась к нему самому.

Кабинет был тот же самый, но в те годы стены были покрыты только зеленой антикоррозийной краской и никаких пасторальных пейзажей, являющих собой красоты десятка различных планет, не было и в помине. Не было и разнообразной мебели для инопланетян, из-за обилия которой теперь кабинет напоминал средневековую камеру пыток. Тогда здесь стояло всего два жестких стула с прямыми спинками. Между стульями стоял длинный стол, пластиковая крышка которого была погребена под ворохом компьютерных распечаток. На одном стуле сидел майор Крейторн, на другом – О'Мара.

Это рабочее собеседование с перерывами на еду, сон и длительную практику длилось уже три года.

О'Мара вдруг мысленно вернулся в тот кабинет и в то время. В тот день он был сильно взволнован – а может быть, просто бунтовал его желудок, выражая возмущение по поводу запихнутой в него наспех еды. Даже сейчас ему казалось, будто он, как тогда, чувствует запах краски, которая, по идее, пахнуть была не должна, и слышит прерывистый визгливый звук мощной дрели, которой кто-то орудовал неподалеку. Майору этот звук так досаждал, что он время от времени умолкал и более или менее безобидно ругался.

– Вы должны помнить о том, О'Мара, – не в первый раз повторил Крейторн, – что ваша внешность и манеры не внушают доверия. Черты вашего лица не говорят ни о глубине, ни о тонкости ума, хотя нам обоим известно, что этими качествами вы обладаете и что в ряде случаев вам удалось добиться определенного успеха в работе с пациентами других видов. Со стороны ваша техника психологических консультаций выглядит жесткой, но при этом эффективна. Жесткость же ваша такова, что ваши бедолаги-пациенты и представить не в состоянии, насколько глубоко и тонко они обследованы в процессе ваших немилосердных атак. А вам никогда не приходило в голову испытать такой прием, как... ну, скажем, наигранная вежливость?