Космический психолог - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Уайт cтр.№ 66

Совершенно ли вы уверены в том, – спросила илленсианка, чуть-чуть наклонившись вперед на ножках, напоминавших короткие стебли желто-зеленых колеблющихся водорослей, – что в психотерапии нуждаются не психиатры?

О'Мара негромко рассмеялся, но тут же умолк. В отличие от кельгиан илленсиане были способны на вежливость, когда это было нужно. А эта сегодня, похоже, явно была не в настроении. А может быть, ее враждебность объяснялась слабовыраженной ксенофобией, подхваченной вследствие воздействия пресловутого контагиона Туннекиса, существование которого Брейтвейту еще предстояло доказать. Но скорее всего Валлешни просто была недовольна тем, что ей не дают отдохнуть после дежурства.

– Колебания настроения и изменения в поведении я отмечаю и у себя самой, и у своих сотрудниц ежедневно, – продолжала Валлешни, – и некоторые из них весьма значительны. Вызваны они могут быть многими причинами – переживаниями из-за замечаний преподавателей на семинарах, волнениями из-за поведения сексуальных партнеров, отношения с которыми продвигаются не слишком успешно, и в итоге из-за этого страдает работа в палате – да мало ли еще какими субъективными причинами. Эти мизерные утраты самообладания и вспышки несубординации направлены в отношении лично меня. Моей цивилизации повезло в том смысле, что она достигла больших достижений в науке, в частности – в области многовидовой медицины, но зато нам весьма не повезло в том смысле, что глупое, умственно ограниченное большинство кислорододышащих, вроде вас, не находит нас визуально привлекательными. Даже ваш собственный шеф предпочитает смотреть на какой-то бессмысленный цветок, а не на меня. Поскольку это так, вполне понятно, что мы друг другу не нравимся, но не думаю, что дело тут в ксенофобии.

– А вот я думаю, – заявил Брейтвейт, на миг утратив самообладание, – что дело как раз в ксенофобии и что...

О'Мара не дал ему договорить – он дипломатично кашлянул. Лейтенант намек понял.

– Теперь, когда мы вас официально ознакомили с проблемой, – сказал Брейтвейт, овладев собой, – наше отделение было бы вам признательно за любую информацию. Мы, естественно, побеседуем и с другими сотрудниками, работающими в тесном контакте с пациентом Туннекисом. Спасибо за сотрудничество, Старшая сестра.

Когда О'Мара и Брейтвейт вышли в коридор, лейтенант покачал головой, кивком указал на дверь Валлешни и сказал:

– Илленсиане обычно не настолько невежливы, сэр. Такое поведение вполне может быть индикатором ксенофобической реакции.

– Случай ваш, лейтенант, – коротко отозвался О'Мара. – Куда теперь?

О'Мара не имел обыкновения ходить в столовую, поскольку ему всегда претила застольная болтовня о медицине, в которой он не был профессионалом. В столовой можно было заподозрить у кого угодно ранние симптомы расстройства психики, наслушаться сплетен, которые также могли навести на мысль о необходимости принятия тех или иных психологических мер. Пресловутая нелюдимость и резкость О'Мары в общении с сотрудниками, хотя об этом никто не догадывался, главным образом была связана с тем, что он до сих пор был носителем кельгианской мнемограммы, и за долгие годы его стиль мышления мало-помалу слился со стилем мышления Маррасарах. Поэтому О'Мара предпочитал принимать пищу либо в кабинете, либо у себя в комнате, и теперь ему предстояло ловить на себе сотни любопытных взглядов – с чего это он вдруг изменил своей привычке?

Однако все сложилось так, что они с Брейтвейтом с таким же успехом могли оказаться невидимками. Центр внимания находился в совершенно ином месте.

Практически все присутствующие в столовой были на ногах и, отчаянно размахивая руками, щупальцами – словом, всем, чем могли, указывали на столик, стоявший у стены. Взгляду О'Мары предстало зрелище, которого, как он думал, ему никогда не суждено будет лицезреть в стенах Главного Госпиталя Сектора, там происходила самая что ни на есть настоящая, откровенная драка между особями разных видов.

– Вызывайте охранников, – бросил О'Мара на ходу, – вооруженных, с принадлежностями для ограничения подвижности.

Но лейтенант уже и сам догадался – он стоял у ближайшего коммуникатора и быстро отдавал соответствующие распоряжения.

Дерущиеся сошлись настолько тесно, что поначалу О'Мара даже не мог толком разобрать, сколько их и кто они. Драчуны успели разломать стол и стулья и издавали непереводимые звуки, из которых невозможно было понять, что послужило поводом для потасовки. Одно было очевидно: дрались они между собой, как попало, а не с кем-то одним конкретно. Это позволило О'Маре понадеяться на то, что жертв будет меньше. Тралтан пытался проломить прочный панцирь мельфианина, а тот, в свою очередь, старался ущипнуть тралтана за толстенную шкуру, одновременно отпихивая одной конечностью огромного медведеподобного орлигианина, вцепившегося в одно из щупалец тралтана и пытавшегося подставить тому подножку. Крепкого телосложения старший медбрат-землянин, по щекам и белому халату которого стекала кровь – вероятно, его собственная, пребывал в самом центре потасовки и отчаянно орудовал кулаками и ногами. Среди шерсти орлигианина также проглядывали кровавые пятна, одна из конечностей мельфианина безжизненно повисла. О'Мара был уже совсем рядом с дерущимися, когда из-под их ног вдруг выкатился незамеченный им раньше нидианин.

О'Мара наклонился и ухватил косматого коротышку за плечи.

– Какого черта? Почему вы деретесь? – проорал О'Мара, пытаясь перекричать общий гам. – Прекратите немедленно, иначе ваша карьера в госпитале будет окончена!

– Да знаю я, проклятие! – сердито буркнул в ответ нидианин. – Я попробовал им помешать, но у них же весовое преимущество. Хоть вы попробуйте их вразумить.

О'Мара ворчливо извинился, поставил нидианина на ноги и пошел по кругу вокруг дерущихся, которые и не подумали прислушаться к его увещеваниям и угрозам. Улучив момент, О'Мара подступил к землянину и резко ударил его по пояснице. Тот охнул и опустился на колени, а О'Мара ухватил его за пояс и оттащил на несколько ярдов в сторону.

– Ни с места, старший медбрат, – гневно приказал О'Мара. – Иначе я вам так врежу по физиономии – мало не покажется.

О'Мара разъярился не на шутку. Он был готов самым суровым образом разделаться с этими смутьянами, учинившими первую драку в истории госпиталя.

Мельфианина он ухватил под панцирь снизу, ловко перевернул на спину и оттащил в сторону, но подальше от старшего медбрата-землянина. Вывести из боя орлигианина было намного труднее. Даже в старые жуткие времена, когда О'Мара был моложе и сильнее, ему редко удавалось одолеть орлигиан в рукопашной схватке. О'Мара, стыдясь того, что изменяет многолетней практике цивилизованного поведения, ухватил орлигианина за длинные лохматые уши, поддал ему коленом между лопаток и резко рванул назад.

Орлигианин хрипло взвыл, выпустил щупальце тралтана, упал на четвереньки и попробовал перебросить О'Мару через голову, уподобившись дикой лошади, пытающейся сбросить седока. Не исключено, что это бы и удалось орлигианину, если бы откуда ни возьмись не появились крепчайшие, подобные железу, щупальца худларианина, не ухватили О'Мару за пояс и за ноги и не подняли над полом.