Ради славы вселенной - читать онлайн книгу. Автор: Пол Андерсон cтр.№ 12

— Вы преувеличиваете мое влияние на отца, Ромон Касперссон. Как и значение артефакта. Вы всегда можете сами связаться с моим отцом или с другими правителями моего Дома.

Он нахмурился.

— О, да, конечно могу. Теоретически. Но я хочу, чтобы он меня выслушал, серьезно выслушал, а потом поговорил со своими пэрами. Вы можете уговорить его пойти на это крошечное одолжение?

— Если он сочтет вашу идею достойной внимания.

— Ваша помощь тут может оказаться решающей. Мы ведь сможем поговорить об этом подробнее? И, надеюсь, скоро? — Его голос стал тише и мягче. Кажется, Сифелл даже вздохнул. — Времени осталось не так уж много. Путешествие скоро подойдет к концу.

«Очень на это надеюсь», — подумала Лисса.

Однако она все же была из Дома Виндхолм, что накладывало определенные обязательства. Ей придется сделать все возможное, если обстоятельства принудят ее принять решительные меры. То было скромной платой за богатство и привилегии, которыми Лисса пользовалась с рождения. Нет, просьба Сифелла не казалась ей такой уж странной, но она могла быть предвестником неких больших дел.

И если так…

— Если желаете, мы скоро вернемся к этому разговору. Только не сейчас, пожалуйста. Мне хотелось бы немного отдохнуть. — С этими словами Лисса ускользнула в свою каюту.

Следующие их встречи были уже не такими напряженными. Лисса и Ромон встречались не раз в течение нескольких корабельных дней. Он был неизменно вежлив, часто улыбался и явно пытался сблизиться с Лиссой, но та нашла удобный способ пресекать его попытки: всякий раз, когда Сифелл цитировал кого-то из классиков, Лисса просила объяснить смысл изречения — узнавала она его и нет. По большей части Ромон цитировал древних поэтов, а потом, по просьбе Лиссы, рассказывал о них, об их исторических эпохах — это помогало скоротать время. Ром он не был ученым-филологом, однако Лиссу поражала глубина его знаний.

Но то, что встретило ее дома, сразу заставило забыть об этих поэтических и исторических беседах.

Выйдя из гиперпрыжка, маленький корабль Торбена Хебо прошел достаточно близко от Энигмы, [1] так что та засветилась на обзорном экране подобно маленькой мерцающей звездочке. Он слышал об этой конструкции, которую пару столетий назад разместили на орбите, в поясе астероидов. Заинтересовавшись, Хебо увеличил изображение и усилил подсветку, чтобы как следует рассмотреть объект. Рассмотреть как следует все равно не удалось.

Умопомрачительно сложная конструкция каких-то тонких, изогнутых распорок и перекладин окружала сгусток переливающегося, мягко опалесцирующего сияния. На экране Энигма выглядела такой же загадочной и непонятной, как и на изображения, которые Хебо видел раньше — на снимках, сделанных другими путешественниками и распространявшихся по межзвездным коммуникационным сетям.

Не тайна. Просто нечто непостижимое. На Земле новых публикаций об Энигме не выходило, на вопросы чужаков давали вежливые, но краткие и формальные ответы.

Это — прибор для фундаментальных исследований. Поначалу даже такой ответ вызывал недоумение. Разве базовые физические уравнения не были выведены еще несколько столетий назад? Ну, может, и в самом деле осталось еще что-то неисследованное и неоткрытое… К сожалению, говорили также земляне, принципы, лежащие в основе создания данного сооружения, невозможно объяснить словами, доступными для понимания любого органического разума (включая и не прошедший специальную стимуляцию разум земного человека) или любого искусственного интеллекта, созданного на какой-либо другой планете. Когда будут получены результаты исследований, их опубликуют при первой же возможности.

Дальнейшее было — молчание.

«Наверное, они работали над этой штукой, но так ничего и не добились, — подумал Хебо. — А может, мне придется признать, что у меня, как и у любого другого органического существа, просто не хватает ума понять, что это такое. Но, черт возьми, во вселенной есть масса вещей, которые я не могу понять — например, женщины, тонкая геометрия или артезианская политика, — и что с того? Мое эго не настолько сильно зависит от моего интеллекта».

И все-таки это было жутко — то, что Земля казалась единственной планетой в Галактике, жители которой были настолько единодушны в своих высказываниях, словно представляли собой единое существо.

Энигма скрылась из виду, и Хебо выбросил ее из головы. В конце концов, странствуя по космосу, он перевидал немало странных вещей. А впереди его ждали, как он надеялся, облегчение и обновление.

Хебо стал глядеть туда, где все ярче сияли Земля и ее неизменная серебристая спутница Луна. С тех пор, как он был здесь в последний раз, прошло очень много времени — но казалось, будто это было совсем недавно.

При взгляде из космоса Земля выглядела точно такой же, какой была тогда, когда Хебо посетил Солнечную систему в последний раз. Все тот же прекрасный бело-голубой светящийся шар на фоне бархатной черноты, те же знакомые очертания континентов. Шапки полярных льдов по-прежнему небольшие. Остались и несколько темноватых пятен на месте пустынь, лишенные паутины ярких городских огней.

На Луне стало меньше мерцающих полей, собирающих солнечную энергию, но Хебо уже слышал об этой перемене. Информация быстро расходится в космосе: новости и изображения чаще всего передаются через транзитников, чем по прямым каналам коммуникаций. Наверное, теперь нельзя сохранить что-либо в тайне надолго, и Хебо снова подумал что, возможно, людям его профессии больше нет места в этом мире.

Процедура приближения к планете, выхода на орбиту и приземления значительно упростилась и занимала теперь меньше времени. Хебо особенно порадовало то, что не пришлось провести несколько часов на больничной койке в ожидании, когда нанодатчики обследуют его организм в поисках патогенных агентов. Теперь сканер проделал все это за считанные минуты. Однако Хебо неприятно поразило ощущение, будто он угодил на конвейер какого-то огромного завода.

Автоматический флиттер доставил его и его скудный багаж в один из отелей, предназначенных для людей с других планет. Все другие отели закрылись, поскольку в них больше не было нужды. Хебо выбрал гостиницу в Омаху, в основном потому, что Омаху напоминало ему о юности — первой юности, — когда он плавал возле этих островов и проводил время на берегу с очаровательной девушкой.

Интересно, как потом сложилась ее судьба? Не глупо ли он поступил, потеряв ее из виду? Или, может, в воспоминаниях те дни кажутся ярче и лучше, чем были на самом деле? Может, его воображение дорисовывает то, чего на самом деле и не было?

Хебо не смог припомнить даже имени той девушки.

Подлетая к отелю, он увидел, что Гонолулу и другие города исчезли. Среди садов и зарослей тропической зелени виднелись лишь разбросанные кое-где аккуратные невысокие здания. Но залив Ханаума под горой Даймонд-Хед был почти таким же, как прежде. И наверняка плавать в этом заливе с аквалангом стало теперь еще интереснее — после того, как коралловые рифы так заботливо восстановили. Хорошо бы найти подходящую компанию для погружений.