Охота на Минотавра - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Брайдер, Николай Чадович cтр.№ 123

Впрочем, сейчас покой и безопасность не гарантировала даже запертая на все замки собственная квартира. Тот, кто убил Наметкина, мог проникнуть к нему только сквозь кирпичную стену.

Ночь прошла неспокойно. Провалиться в спасительную бездну сна мешали странные шорохи и скрипы, прежде для квартиры Донцова не характерные. Один раз он даже не поленился встать с постели, чтобы с пистолетом в руках проверить туалет и ванную, но там, естественно, никого не оказалось.

Потом начали шуршать и попискивать мыши, недовольные отсутствием дармовых харчей (и откуда этим харчам было взяться, если на кухне даже холодильник стоял отключенный, а газ зажигался исключительно для кипячения воды).

«Надо будет кота завести, – подумал Донцов сквозь дрему и тут же спохватился: – А кто за ним присмотрит, если со мной что-нибудь случится?»

Промаявшись так всю ночь, он под самое утро крепко уснул, и даже на телефонную трель отреагировал с большим опозданием. В такую рань мог звонить только дежурный по отделу, и это действительно оказался он.

Специфика этой профессии требовала выражений кратких и доходчивых, что и было продемонстрировано на деле:

– Куда ты запропастился? Бабу, наверное, в позу ставишь? На часы взгляни, охламон! Почему нос наружу не кажешь? Цимбаларь уже сбесился совсем! Он себе все на свете отморозил! Совесть имей!

– Все, сейчас выхожу… – Донцов принял сидячее положение, и с ненавистью посмотрел на бронежилет, который легко было снимать, но ох как трудно надевать.

Итак, день начался.

Где ты, Ухарев, ау! Раз, два, три, четыре, пять – я иду тебя искать…

С погодой продолжали твориться чудеса. На этот раз для разнообразия – чудеса приятные.

Метель утихла, и очистившееся небо светилось неяркой зимней синевой, которую в нынешнее время почти не пятнали заводские дымы, и не перечеркивали инверсионные следы сверхзвуковых самолетов.

Под таким небом даже самого пропащего человека посещали мысли о целесообразности и величии этого мира, о смысле собственного существования, о необходимости веры, о значении надежды, о силе любви. И не все уже выглядело так мрачно, как накануне, и мнилось, что жизнь еще можно начать сначала, и совсем не хотелось вспоминать об отмеренном тебе роковом сроке.

В этом удаленном от центра спальном районе утро было наиболее хлопотливым и, если так можно выразиться, людным временем суток. Дети и взрослые спешили по своим делам, дворники убирали снег и долбили лед, возле гастронома разгружались машины с продуктами, в мусорных контейнерах копались бомжи, препираясь между собой из-за добычи.

– Смойся с глаз моих, подлюка! – по праву старожила орал один, уже успевший примелькаться в этом районе. – И чтоб я тебя здесь больше не видел! Такими, как ты, нужно землю удобрять!

Другой, пришлый и потому приниженный, что-то бормотал в свое оправдание.

Где – то среди этой разнообразной публики таились оперативники, призванные блюсти безопасность Донцова. Вполне вероятно, что здесь же ошивался и еще не опознанный киллер Ухарев.

Снег во всех направлениях покрывали свежепротоптанные дорожки, и Донцов вступил на ту из них, которая вела к автобусной остановке. Если в течение ближайших десяти минут ничего не случится, то останется единственный вариант – вечернее возвращение со службы.

Внезапно кто-то толкнул Донцова в спину – толкнул не сильно, но резко, словно в него сослепу врезалась какая-то ранняя пташка.

Никаких подозрительных звуков он перед этим не слышал, но сразу сообразил, что это за птички-синички летают так низко над землей, и прямо по снежной целине рванул в сторону.

Следующий летун успел послать Донцову привет, чирикнув возле самого уха. Третий опять оказался молчуном, долбанув в бронежилет так, что Донцов едва удержался на ногах.

Дело принимало поганый оборот. Убийца расстреливал его, как мишень в тире, а телохранители все еще не подавали о себе никаких известий.

На бегу Донцов оглянулся. За те тридцать-сорок секунд, которые прошли после первого выстрела, в окружающем мире почти ничего не изменилось.

Дети и взрослые по-прежнему спешили куда-то. Дворники продолжали махать лопатами и тюкать ломиками. Разгоряченные работой грузчики извергали изо ртов клубы пара. Все окрест было голубым от снега и розовым от восходящего солнца.

Перемены наблюдались лишь в стане бомжей, причем перемены кардинальные.

Один стоял во весь рост, вытянув в направлении Донцова правую руку, кисть которой целиком скрывалась в пестром полиэтиленовом пакете. Легкая сизая дымка, похожая на автомобильный выхлоп, окутывала его, хотя взяться ей вроде было неоткуда.

Другой, еще недавно качавший права, присел на корточки, ошалело переводя взгляд со своего собрата на Донцова и обратно. Когда пакет под действием пороховых газов раздулся в очередной раз (самого выстрела, как и прежде, не было слышно), бомж-старожил резко выпрямился и ударил бомжа-пришельца водочной бутылкой по голове. Раздался воистину боевой звук – звонкий и хрясткий.

Стрелок осел в снег, сложившись, как перочинный ножик, почти пополам, а Цимбаларь с сотоварищами все не появлялся. Бомж, откровенно говоря, спасший Донцову жизнь, вряд ли принадлежал к славной когорте стражей правопорядка – эти при выполнении оперативных заданий пустой стеклотарой не пользуются.

Впрочем, выяснить, что с ними такое приключилось – уснули, убиты, спились, замерзли до смерти, подхватили кишечное расстройство, – было как-то не ко времени. Оставалось надеяться лишь на самого себя.

Выхватив пистолет и до поры скрывая его в рукаве пальто, Донцов рысью двинулся к мусорным бакам. Утреннее солнце, отражаясь в сотнях оконных стекол, предательски слепило глаза.

В данный момент Донцова интересовал не столько сам стрелок (дойдет очередь и до него), а валявшийся на снегу полиэтиленовый пакет с пистолетом. Он хотел было крикнуть своему спасителю: «Отбрось пушку подальше!» – но воздуха в легких хватило только на то, чтобы издать утробное мычание.

Последние двадцать шагов Донцов проделан буквально на нервах – несколько минут бурного стресса сожгли энергию, которой должно было хватить на целый день.

Вблизи Ухарев оказался совершенно заурядным мужичонкой, приметным разве что рыжей клочковатой бородой да плешивым черепом (кстати, на розыскной фотке борода отсутствовала, а шевелюра, наоборот, присутствовала). Узнать его можно было исключительно по вздернутому носу а-ля Николай Кровавый, на форму которого не смогло повлиять ни беспощадное время, ни скотские условия существования.

Ухарев уже приходил в себя и тыльной стороной ладони размазывал по лицу кровь, изливавшуюся из раны над ухом. Угоди бутылка немного в сторону – и удар мог бы оказаться смертельным. Вот это был бы сюрприз!

Первым делом Донцов подобрал пакет, иссеченный пулями и пахнувший пороховой гарью. Внутри находился видавший виды пистолет «ТТ». к стволу которого с помощью скотча и изоленты была присобачена пивная жестянка, набитая войлочными прокладками. Там же перекатывались и стреляные гильзы.