Оборона тупика - читать онлайн книгу. Автор: Максим Жуков cтр.№ 53

– Про танки спрашивать будешь? – поинтересовался у Струева Суворов.

– Не-а, – откликнулся тот, – надо было подводные лодки вызывать, а так все равно без толку. Ты вот что, дорогой мой, если надумаешь мне все-таки что-нибудь сказать, то говори, не стесняйся. Снова молчишь? Ну ладно. Слушай, а когда Совет собирается?

– Совет не будет собираться, – ответил Суворов.

– Даже так?

– Так, – подтвердил Суворов, – Хабаров уже связался со всеми. Против только Лян. Воздержались двое. Среди таковых, как всегда, Киреев. Поколебавшись, согласилась и Филиппова…

– Аннушка в меня верит, – хохотнул Струев.

– Напрасно смеешься, – хмуро проговорил Суворов, – действительно верит.

– Поехали, – сказала «лиса» за рулем. Заурчал движок, машина тронулась с места. Вся колонна втянулась в переулок, затем выехала на Центральный проспект и устремилась по магистрали под прикрытием вертолетов. Народ на тротуарах ясно делился на две части: те, что коротко оглядывались и продолжали свой путь дальше, и те, что останавливались и во все глаза смотрели на кортеж Советников. «Наши и форина», – заключил Струев.

До спецшоссе добрались по земле, без выезда на второй этаж. Проехали весьма неприметный КПП с поднятым шлагбаумом и понеслись по совершенно пустому шоссе без разметки.

– «Витязь-2», – заговорила в коммуникатор «лиса», – здесь гусеница. Рейс два нуля единица. Расчетное время прибытия пятнадцать минут. Подтвердите идентификацию принимающих.

– Данила, а зачем строились эти базы? – спросил Струев.

– На случай войны и прочих неприятностей, – ответил Суворов, – для содержания особых личностей из интернированных и для секретных исследований.

– Слушай, но ведь это шоссе – капитальная самосдача. Мы словно говорим: «Вот где нас искать».

– На это шоссе, доцент, могут въехать только люди с разрешением или самоубийцы, которые хотят максимально быстро умереть. То же относится и ко всем, кто захочет полетать над ним на любой высоте. Ты думаешь, мы по асфальту едем? Хе, ты не представляешь, по какой хитрой штуке мы катимся. Вся местность вокруг базы и по сторонам от шоссе просматривается спутниками и напичкана охранной автоматикой.

– Мило, – прокомментировал Струев, – я все думаю, Данила, как странно жизнь устроена…

– Что ты имеешь в виду?

– У меня из головы не идут вчерашние разговоры в ресторане с хозяином и той дамой… У меня полное ощущение дежа вю, не могу понять, откуда. И я будто вижу – точно как в моей статсистеме – перестраиваются потоки данных, конкурируют подпрограммы… Черт, классную все-таки штуку я слепил, она очень напоминает по внутренней структуре алгоритма жизнь, видимо, поэтому она так хорошо и работает. Перестройка потоков… Это произошло 15 лет назад, происходит что-то подобное и сейчас… Да, именно так. Это интересная мысль, и я буду ее прокачивать.

– Это имеет отношение к нашей проблеме? – спросил Суворов.

– К нашей проблеме может иметь отношение все, – ответил Струев.

Московская область, г. Сергиев Посад.

Среда, 21 апреля 2010 г. 15:30.

Суворов всегда заранее предупреждал о своих визитах к митрополиту Тихону и всегда ждал, когда его позовут, не входя в лавру. Вот и сейчас он сидел на каменном парапете у памятника Сергию Радонежскому, свесив голову на руки и глядя себе под ноги. Струев неспешно прохаживался взад-вперед поодаль, время от времени поднимал голову и жмурился на яркое, но скупое на тепло апрельское солнце. Остановившись в двух шагах от Суворова, он долго смотрел на него с улыбкой, потом заговорил:

– Ты расстроен чем-то. Что случилось?

– Ничего.

– Не верю. Что тебе Аннушка вчера такого наговорила, что ты мрачнее тучи? Продолжает тебя строить? На меня-то она с самого начала рукой махнула, а вот тебя… О, на тебя нет. Среди тебя она проводит оргработу…

– Доцент, отстань!

Струев пожал плечами и продолжил свои расхаживания и принятие солнечных ванн. К ним тихо приблизился священник.

– Данила Аркадьевич? Иван Андреевич? Владыко Тихон ждет вас.

Священник сразу же развернулся и быстром шагом направился к центральным воротам лавры. Суворов и Струев последовали за ним. Тихон принял их в своем рабочем кабинете. Оба подошли под благословение, затем Тихон предложил им сесть и сам уселся за свой стол.

– Ну, с чем пожаловали, власть имущие? – спросил он.

– Владыко, я хочу исповедоваться, – сказал Суворов.

– Иди, Данила, на литургию в любой храм и исповедуйся, – отозвался Тихон, – ты ел-пил сегодня? Не курил? Нет? Что же утром в храм не пошел? И что за срочность? Когда причащался святых таинств в последний раз?

– Полторы недели назад, – ответил Суворов.

– Что же, можно было бы и почаще, но…

– Вы мой духовник. Я всегда исповедовался вам. И… я хочу посоветоваться.

– Я, сын мой, не могу более исповедовать тебя, – тихо проговорил Тихон, опустив глаза, – я познакомлю тебя с одним очень хорошим иереем, теперь он пусть несет сие бремя, не я.

– Но почему? – Суворов встал и сделал шаг к рабочему столу Тихона.

– Я, кажется, понимаю, – пробормотал Струев со своего места, – причины две, раб божий Данила. Во-первых, владыко устал в твоем лице исповедовать всю политическую систему страны…

– Доцент, хоть сегодня!..

– А во-вторых, – не обратив на окрик Суворова никакого внимания, продолжил Струев, – сдается мне, у нас скоро будет новый Патриарх.

– Не лезь не в свои дела, Иван! – повысил голос Тихон.

– И хороший Патриарх, – ввернул Струев, – однако не об этом речь… Владыко, почему прервана экуменическая миссия?

– Об этом спросить пришли?

– Не совсем, владыко, но… Так почему?

– Не вашего это ума дело, – ответил Тихон, – можете у Патриарха спросить. Он благословил приостановку переговоров с Ватиканом.

– Владыко, Патриарх болен и немощен, – сказал Суворов. Он старался себя сдерживать. Проглотив обиду, вызванную отказом духовника, он говорил почтительно, но Струев видел, как сжимаются и разжимаются его пальцы. Это был явный признак недовольства и раздражения, – Вы знаете об экуменической миссии больше Его Святейшества. Вы знаете все.

Тихон продолжал молчать.

– Владыко, я должен знать о причинах такого решения Церкви. Я обязан знать, что произошло. Я отвечаю за страну.

– Ох, велика гордыня твоя, Данила! – Тихон вскочил с места, обошел свой рабочий стол и встал прямо напротив Суворова. – Велика и страшна! Ты что о себе возомнил? Ты не помазанник божий и не Патриарх. Ты думаешь, что несешь ответственность за всю страну? Ну так и понесешь ее перед Богом!