Ласковый голос смерти - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Хейнс cтр.№ 80

— Вас это не беспокоит, учитывая то, что он делал?

Она пожала плечами и вымученно улыбнулась:

— Это меня не касается.

— Но они не знают про Одри, — настаивала я.

— Аннабель, — сказала она, — я сама разберусь, хорошо?

Я предоставила ей разбираться самой. Наполовину выпив кофе, я поставила чашку и вернулась в офис, не в силах поверить, что за Колином не наблюдают, — хотя, учитывая ужасающую нехватку кадров и обычную бюрократическую путаницу, вовсе не удивительно. Колин мог делать что угодно, и я нисколько не сомневалась, что именно он похитил Одри.

Триггер и Кейт куда-то исчезли, что вполне меня устраивало. Я собиралась нарушить правила и в свидетелях вовсе не нуждалась. Войдя в систему, я открыла диспетчер файлов. Мне предоставили доступ к хранилищу всех документов отдела тяжких преступлений — диску L. Вряд ли меня успели его лишить, подумала я. Но — увы, я вновь видела только диски отдела информации. Меня отключили.

Я обхватила голову руками, чувствуя нарастающую тревогу и осознавая, что нужно что-то делать, причем чем скорее, тем лучше. В качестве последнего средства я решила написать с пометкой «срочно» Полу, Фрости и всем остальным. Открыв почтовую программу, я увидела две сотни новых сообщений. Я быстро просмотрела их и, найдя четыре письма от Фрости, вдруг радостно вскрикнула.

Четыре письма, отправленные сегодня утром — после того, как главный детектив-инспектор отстранил меня от дела, но явно до того, как он сказал об этом Фрости. А Фрости даже не подумал отозвать или удалить сообщения. У всех была одна и та же тема «Телефонные данные», и ко всем прилагались файлы. Дрожа от предвкушения, я открыла первое. К нему прилагались пять экселевских таблиц. В письме сообщалось: «Первый пакет данных с телефона Колина. Продолжение следует». Во втором письме просто говорилось: «Еще данные». Еще шесть экселевских таблиц.

В третьем и четвертом даже не было текста, лишь новые таблицы. Черт побери, чтобы в них разобраться, потребуется несколько недель — а этого времени у меня просто нет. Открыв все таблицы, я сохранила их на своем личном диске, чтобы их не сразу нашли, — если вообще станут искать. Я открыла свою таблицу с номерами всех, кого на данный момент опознала, и начала добавлять к ним каждый очередной телефон, который использовал Колин, иными словами, каждую сим-карту, которую он вставлял в телефон, и даты из данных, которые предоставил мне Фрости, — на всякий случай, чтобы вконец не запутаться.

Я сопоставила новые данные с уже существующими — теперь у меня имелись сведения обо всех остальных звонках Колина, со всех его остальных сим-карт.

И вскоре я заметила то, что и ожидала найти.

Кроме исходящих звонков с сим-карт Колина на телефоны, найденные полицией при трупах, имелись и другие, подчинявшиеся той же закономерности и совершавшиеся начиная с самых первых дат в детализациях. Значит, где-то оставались еще люди. Я начала выписывать номера, подсчитывая их количество, и сделала для себя пометку: запросить более ранние данные. Похоже, Колин занимался этим достаточно давно.

А потом я заметила кое-что еще — Колин звонил не только своим жертвам. В трех детализациях присутствовал городской номер, а когда я задала поиск в Интернете, оказалось, что он принадлежит китайскому ресторану «Восходящее солнце» на Стаффорд-роуд в Брайарстоуне. Другой городской номер, на который был сделан один звонок, оказался номером дома престарелых «Лиственницы» в Бэйсбери. В двух детализациях присутствовали также исходящие звонки на некий мобильный номер. Тот факт, что номер этот фигурировал более чем в одной детализации, имел немалое значение — кому бы он ни принадлежал, это был реальный живой человек, с которым Колин общался, причем последний раз в обед в среду. Кем бы ни являлся владелец телефона, он, вероятно, был все еще жив.

Я задала поиск номера в Интернете, но безрезультатно. Затем ввела его в базу данных правонарушителей, но тоже ничего не получила. Наконец, уже почти решив, что в том нет никакого толку, а предстоит обработать еще двенадцать детализаций, я скормила номер базе происшествий.

И совпадение нашлось — происшествие 13-0189, датированное сегодняшним днем. Номер показался мне знакомым, а щелкнув по ссылке, я сразу же поняла почему.

БОЙФРЕНД (ПОПРАВКА: БЫВШИЙ БОЙФРЕНД) ОДРИ — ВОРН БРЭДСТОК ПРОЖИВАЕТ В БРАЙАРСТОУНЕ ТЕЛЕФОН 07672 392 913

Это был номер Вона. Колин так навязчиво менял свои сим-карты и все же делал это не постоянно. Он звонил со своего телефона Вону.

Я стала вести протокол всех своих поисков и запросов. Да, в расследовании я больше не участвовала, но на случай, если вдруг придется объясняться, хотелось иметь полную запись моих мысленных процессов, которую я могла бы кому-нибудь предъявить. Я занималась всем этим не из пустого любопытства и не ради личной выгоды. Я занималась этим из-за Одри. Но, несмотря на все оправдания, у меня отчаянно колотилось сердце, когда я, скрестив пальцы, входила на страницу телефонных запросов в локальной сети, — к счастью, доступ к ней мне пока не отключили. Слава богу. Зайдя в список результатов, я убедилась, что в нем не появилось ничего нового с тех пор, как Фрости переслал их мне.

Жаль. Я надеялась на результаты экспертизы телефонного аппарата, который отобрали у Колина при аресте, но, если даже ее и проводили, ответ пока не пришел. Порой на это требовались недели, в зависимости от загруженности экспертов и срочности дела. А поскольку Колина отпустили, не предъявив обвинения, вполне вероятно, экспертизу отложили в долгий ящик.

Данных о звонках с собственной сим-карты Колина, которая была при нем, когда его препроводили в камеру, оказалось немного. В обед в среду, после короткого звонка на номер Вона, он набирал бесплатный номер, оказавшийся телефоном клиентской службы супермаркета. Затем, в субботу, уже после исчезновения Одри, — три входящих звонка, оставшиеся без ответа, с номера, принадлежавшего дому престарелых «Лиственницы». После каждого из них следовало сообщение с сервера голосовой почты. Вместе с данными о каждом звонке указывалось местоположение абонента в сотовой сети — для первых двух #ВОДОНАПОРНАЯ БАШНЯ ГРЕЙСВУД-ЛЕЙН, а для третьего #КЭПСТЕН-ХИЛЛ ВОЗЛЕ БЛЭКТОРН.

Я открыла электронную карту. Многие узлы сотовой сети были мне знакомы, но этих я не знала. Оказалось, что Грейсвуд-лейн находится примерно в шести милях от города, по другую сторону от Бэйсбери, а Кэпстен-хилл — длинная прямая дорога, которая вела через поселок Бэйсбери и соединялась с главным шоссе на Брайарстоун.

Первые два звонка отстояли друг от друга на три часа — 11.05 и 14.18. Колин пробыл там довольно долго. А последний был сделан два часа спустя, в 16.33, — возможно, в то время он ехал домой.

Я пристальнее взглянула на Грейсвуд-лейн. Она шла через безлюдные места, начинаясь от развилки с Кэпстен-хилл, а затем вилась через поля и внезапно заканчивалась у проселочной дороги и нескольких зданий. Я увеличила изображение построек, отмеченных на карте как ферма Грейсвуд, — разбросанные вдоль дороги дома, рядом с которыми на спутниковых снимках виднелись ярко-голубые прямоугольники плавательных бассейнов. Посреди поляны на полпути между фермой и Кэпстен-хилл расположилось круглое сооружение — видимо, та самая водонапорная башня. Естественно, на данные сотовой сети вряд ли можно полностью положиться: в тот момент, когда поступили оставшиеся без ответа звонки, Колин мог находиться в радиусе нескольких сотен метров от башни. Но, скорее всего, он был где-то на Грейсвуд-лейн — ибо где же еще? В чистом поле?