Заледеневший - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Д. Тейбор cтр.№ 20

— Почему ты раньше ничего не сказала? — спросил он, напряженно ожидая ее ответа и опасаясь, что ответит она в своей обычной манере.

— Я хотела убедиться, — сказала Халли.

Уил внимательно посмотрел на нее. Что-то в ее тоне его насторожило.

— И это была единственная причина?

— Нет, не единственная.

Возможно, поэтому Халли ждала минуты, когда они прибудут в аэропорт. Он припарковался во втором ряду машин до того, как она успела сказать что-либо еще. Он знал, что посадка на ее рейс начнется меньше чем через час, а ей надо проверить два огромных чемодана, не говоря о том, что необходимо пройти еще и личный досмотр. Он чувствовал ее нетерпеливое волнение. За ними застыла в неподвижности колонна машин. Таксист просигналил, потом еще раз. Налетел пыльный порыв ветра, от которого они оба заморгали, смахивая с лица колючие песчаные пылинки. Уил погрузил багаж в тележку носильщика, а потом отвел девушку в сторону.

— Нам надо поговорить более обстоятельно, Халли.

— Надо. Но я должна идти.

Он удержал ее взглядом своих глаз.

— Ты кое-чего не знаешь обо мне.

— Но и ты не знаешь обо мне всего.

Эти слова его удивили, вернее сказать, потрясли. Халли никогда не говорила о себе в подобном тоне. Язык мантр духовных гуру и книг из разряда «помоги себе сам» вызывал у нее аллергию.

Уил обнял ее, и они поцеловались. Она обещала позвонить из Лос-Анджелеса, в крайнем случае из Новой Зеландии. А потом махнула рукой носильщику, который последовал за ней в терминал.

Зеленый мини-вэн затормозил у бордюра прямо перед Бауманом, и из него вышли люди: мужчины в деловых костюмах, женщины в белых парках и джинсах, молоденькая девушка-блондинка в красной куртке и белой шапочке. Один из мужчин вытащил из багажника чемодан, повернулся к женщине, и они обнялись. Блондинка прильнула к нему.

Бауман отвернулся в сторону. Раздался еще один автомобильный гудок. Из окна машины высунулась женщина; жестикулируя, она что-то кричала. Что именно, Уил не расслышал.

Он вновь принялся за новое электронное письмо.

«Халли!

Мне не понравилось, как мы расстались в аэропорту. Твое известие застигло меня врасплох, поэтому я и не ответил тебе должным образом. А главное, мы ведь не говорили об…»

«Нет, не то, — подумал Уил. — Звучит, словно стенания подпившего первокурсника». Он удалил написанное, встал и прошелся по комнате. Выглянул из окна. День подходил к концу, солнце пряталось за восточной горной грядой, белый лес превращался в голубой, ветер крутился между деревьев, сооружая дьявольские фигурки из снега на прежнем выгоне для овец. Бауман, глядя на улицу, наблюдал, как удлиняются тени, и вдруг подумал о том, что неплохо было бы забраться на скалу по одному из замерзших водопадов. Но сразу же выбросил эту мысль из головы. Оставьте всякие глупости, мистер!

Он направился в ванную комнату, сходил в туалет; споласкивая руки, посмотрел на себя в зеркало. Бауману нравилось окружать себя старыми вещами. Несколько молодых людей, живших в Мериленде, должно быть, смотрелись в это зеркало, прежде чем отправиться в Антиетам. Бауман купил его из-за ореховой овальной рамы ручной работы, и никогда не менял стекло, хотя с годами оно треснуло и помутнело. Он видел себя в нем, словно сквозь туман, что, пожалуй, не так уж плохо. Тридцать девять, еще не старый, но и не так уж много молодости осталось в его лице. А выглядел ли он вообще когда-нибудь молодым? Возможно, когда-то и выглядел. Человека старит работа. Ты слышишь это от других людей, а потом и сам понимаешь, когда дело касается тебя. Это все равно, что быть солдатом. Или копом в большом городе. Люди думают, что бой кончается, когда плохие парни разбегаются, но в действительности тогда все только начинается. Просто тлеющий огонь перемещается под землю и ждет момента, чтобы вспыхнуть снова, — как корни деревьев дают приют лесному пожару.

Для Уила существовали правила, которые он никогда не нарушал. Некоторые из них касались убийства. Главное правило гласило: всегда доводить до конца то, что начал. В одной из его любимых книг — «Личные воспоминания У. С. Гранта» — описывался случай, произошедший с Грантом в молодости. Тогда он отбыл в короткий отпуск из армии, чтобы навестить семью и друзей перед тем, как военные заботы надолго оторвут его от них. Уил очень любил этот эпизод. Гранту пришлось на плохо обученной лошади переправляться через разлившуюся из-за дождей реку. Сочетание быстрого течения и молодости смертельно опасно, что Грант, бывший, возможно, лучшим кавалеристом из всех выпускников Уэст-Пойнта, прекрасно знал. Вспоминая об этом случае, Грант писал: «Одно из моих неизменных суеверий — никогда не возвращаться назад и не останавливаться, когда я направляюсь куда-то или начинаю что-то делать, до тех пор, пока путь или дело не закончены».

Бауман никогда не забывал этой фразы; она стоила того, чтобы добавить ее в перечень личных заповедей и следовать ей и в больших, и малых делах. Электронное письмо было одним из таких малых дел, которые могут иметь большие последствия, поэтому Уил не мог оставить его незаконченным. Теперь он чувствовал себя так, как, по его мнению, чувствовала себя лошадь Гранта, знавшая, что должна идти, но абсолютно не желавшая этого.

Возвращаясь к столу, Уил скорее почувствовал, чем услышал какой-то посторонний шум. Возможно, это был какой-то очень слабый звук, похожий на хлопок. Он на несколько секунд застыл на месте, затем прошел на кухню и выключил рубильник, обесточив все электроприборы в доме. После этого вышел на заднее крыльцо — шум, или что-то похожее, донеслись оттуда, — оставив дверь открытой. Он долго стоял за порогом, прислушиваясь и стараясь почувствовать темноту, и в конце концов вернулся обратно в дом.

Подойдя к письменному столу, Уил сел и, уставившись в монитор, стал прокручивать в голове минувшие события, пока не почувствовал, что заходит в тупик. Наконец, чтобы выйти из этого близкого к оцепенению состояния, он выпил уже остывший кофе, стоявший возле компьютера, сделал глубокий вдох и попытался придать себе творческий импульс — этому трюку обучил его когда-то друг-писатель.

«Дорогая Халли!

Вот что я хочу сказать тебе сейчас…»

На этом Уил остановился. Немного подождал. Подождал еще. Потер лоб. Откинулся назад, закрыл глаза, хмыкнул. Встал, походил по комнате и пошел готовить ужин.

На следующее утро он встал еще до восхода солнца, выпил кофе, приладил к ногам снегоступы. После легкого двадцатиминутного перехода через каменистую возвышенность Бауман вышел к подножию самого большого замерзшего водопада. Насколько он знал, никто до него не отважился по нему подняться, а значит, ему принадлежит право дать название этому водопаду. «Откровение».

Утес взмывал вертикально вверх почти на сто пятьдесят футов. Восхождение возможно было совершить, только двигаясь по спирали по выступающему карнизу, что требовало большой осторожности. Необычным было то, что начальная точка маршрута располагалась так близко к его концу, но скорость потока способствовала тому, что вода выплескивалась за поверхность утеса, формируя карниз, состоящий из лежащих друг на друге замороженных слоев. В некоторых местах карниз подломился под тяжестью собственного веса.