Акция прикрытия - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 52

– Давай канистру, быстро!

Сноровисто управляясь с емкостями и лейкой, Волк наполнил высокооктановым горючим десять канистр.

– Пробку!

Почти не забрызгавшись, он вбил молотком в пробоину свежеоструганный деревянный колышек.

– Теперь это твоя дырка. Закончится запас, ты знаешь, что делать. Они график меняют, но наши на насосной всегда в курсе, когда идет соляр, когда семьдесят шестой, когда девяносто третий. Девяносто пятый реже дают, но поймать можно. Все понятно?

– Спасибо, Аслан, – солидно, как и подобает мужчине, сказал Руслан. – Я скажу Магомету, что ты мне помог.

Сопляк говорил с ним как с равным. Идигову это не нравилось, но приходилось терпеть. Поддержка старшего Тепкоева того стоила.

– Передай ему привет, – продолжил пацан. – Вам приказано выезжать, так что скоро повидаетесь. Подойди прямо к нему... Там эта волосатая обезьяна, Лечи, всех прогоняет, так ты скажи, что от меня... А Магомету я позвоню.

Высадив Аслана в центре Гудермеса, Руслан дал переливчатый сигнал и покатил по своим делам. А Волк стал готовиться к вечернему поезду. Скорый «Тегеран-Москва» проходил по Гудермесскому отделению Северо-Кавказской железной дороги в девятнадцать двадцать. Несколько раз в неделю его грабили.

В суверенной Республике Ичкерия грабежи, разбои и другие криминальные действия являлись основным способом добывания средств к существованию. Потому что болтовня о суверенности и независимости – одно, а экономическое обеспечение этой самой независимости – совсем другое. Если под лозунгом «Чечня для чеченцев» выгнать из республики русских – основных специалистов нефтяной, да и всей местной промышленности, то ничего удивительного в том, что заводы и фабрики остановятся. Если обвешаться оружием, целый день митинговать на площадях и пить дармовую водку, то никакой прибавочной стоимости не появится и уровень жизни населения изменится однозначно в одну, ясно какую, сторону.

Конечно, хорошо, избавившись от контроля Центра, воровать и продавать за кордон нефтепродукты, открывая валютные счета в западных банках. Хорошо совершенно безнаказанно печатать на цветных ксероксах фальшивые деньги и сбывать их в ненавистной России. Очень прибыльно выкачивать из российских же банков триллионы рублей по поддельным платежным документам. Выгодно стаскивать в независимую Ичкерию украденные опять же в России автомобили, золото, цветные металлы, меха, драгоценности, аудио– и видеоаппаратуру. Но такой преступный бизнес обогащает лишь тонкий слой населения.

Основная же масса жителей падает в пропасть нищеты и ищет свои пути свести концы с концами. Вот почему пронизывающий Россию трубопровод на территории маленького, но гордого государства щетинится тысячами деревянных чопиков, затыкающих пулевые пробоины. По той же причине массовым разграблениям подвергаются следующие из России грузовые и пассажирские поезда.

В самой Чечне все это криминалом не считается. Низкорослый президент объявил: народ не может совершать преступлений. Значит, если целое село грабит поезд, это уже не грабеж. Поэтому каждая боегруппа, отправляясь «на дело», зовет жителей ближайшего села. Всем хватит! Хотя и по-разному: гвардейцы увозят добычу на «КамАЗах», а местные – на тележках. Зато все довольны!

Вначале побаивались разбудить медведя: один поезд, второй, десятый – сколько можно? Вдруг введут войска или как тогда, в войну, выселят к черту на кулички... Особенно старики этого опасались, которые на своей шкуре все испытали. Но нет, молчат, терпят. А раз так – чего бояться! Каждый день, а то и по нескольку раз за сутки составы стопорили. Счет уже на тысячи пошел! И ничего... Стали в товарняки с особо ценными грузами охрану сажать. Но что сделает десяток омоновцев против вооруженной толпы? Никому не хочется за чужую глупость жизнью расплачиваться, постреляют вверх – и все. А пассажирские даже для вида не охраняли...

Боегруппа Идигова без претензий на оригинальность называлась «Волки ислама». В российских газетах подобные формирования деликатно именовались «повстанцами», «ополченцами», «отрядами самообороны» и тому подобными благородными именами. В любой цивилизованной стране ее однозначно считали бы бандой. Семеро были судимы, остальные либо имели преступный опыт, либо всю жизнь считались пьянью, серыми никчемными людишками. Камуфлированные комбезы и автоматы являлись для них средством преодоления комплекса неполноценности.

Банда собралась у железнодорожного полотна заранее – еще не было шести. Дул пронизывающий ветер, для согрева развели костер, выпили водки. Коротая время, играли в интересную игру: становились кружком вокруг костра, и по очереди каждый бросал в огонь автоматный патрон. Он взрывался, пуля с противным чвирканьем летела в любую сторону, и интерес состоял в том, чтобы преждевременно не дрогнуть, а в нужный момент успеть отскочить. Без ствола пуля не набирала большой скорости, но вполне могла искалечить и даже убить. На этот раз обошлось – никто из пятнадцати человек не пострадал.

Тегеранский скорый шел точно по расписанию. Сумерки прорезал голубоватый луч тепловозного прожектора, загудели рельсы. В это время Алаудин перекинул проволочки светофора, и зеленый свет сменился красным. Раздался тревожный гудок, скрежет и лязг экстренного торможения. С намертво зажатыми колесами состав по инерции несся навстречу своей судьбе. Звонко ударялись буфера вагонов, гремели сцепки, снопы искр вылетали из-под колес. Летела со столиков посуда, падали с полок пассажиры, тяжелые чемоданы норовили добить упавших людей. Бандиты от души хохотали.

Роли были распределены заранее, и как только поезд остановился, все привычно взялись за работу. Самый молодой вскарабкался на тепловоз, угостил машиниста с помощником сигаретами и начал обычный разговор «за жизнь», будто они случайно встретились в промежутке между рейсами где-нибудь на вокзале в Грозном. Автомат болтался за спиной, но те все понимали и вели себя спокойно, терпеливо дожидаясь разрешения продолжать движение.

Разбившись на тройки, бандиты обходили вагоны. – Национальная гвардия независимой Чеченской республики! – громко объявлял старший. – Приготовить документы и вещи к досмотру!

Они вели себя важно и солидно, как представители законной власти. Почти никто не держал оружия на изготовку – вероятность сопротивления практически равнялась нулю. Напуганные, привыкшие подчиняться командам пассажиры на своей шкуре ощущали, что эти вооруженные люди и есть «независимая республика», и беспрекословно доставали паспорта, раскрывали сумки, успокаивая себя мыслью, что выполняют законы чужой страны.

Для видимости заглянув в паспорта, «гвардейцы» проявляли повышенный интерес к вещам и ценностям, то и дело производя «изъятия» и «конфискации». Высматривали и симпатичных женщин, которых следовало ссадить с поезда для «выяснения личности».

Волк шерстил спальные вагоны. Он шел первым. Ему нравилось ступать по выметенному ковру, оставляя грязные следы рубчатых подошв. Полированные панели, зеркала, испуганные пассажиры – все это возбуждало его, как бессильное дерганье утаскиваемой в лесополосу девчонки.