Пешка в большой игре - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 71

«Пиздец всей конспирации», – подумал Семен и, представив, какой шум поднимет Дронов, втянул голову в плечи.

В длинном коридоре пол и стены были заляпаны кровью. На полу гостиной лежал мертвец с огромным ножом в руке. Ковер под его головой набух от крови.

– Видал? – нервно дергая шеей, из спальни выглянул Межуев. – Позвонил еще раз Дронову – чуть ухо не лопнуло. Сейчас приедет.

– Как дело было? – спросил прапорщик.

Межуев остервенело почесал щеку.

– Открыли дверь, вошли, я думал – ты вернулся, один мне обрез в морду, двое в комнату... Он мотнул головой в сторону Асмодея.

– Я из газовика пальнул, у него пистолет выпал, я схватил – и в них. Одного наповал, другого ранил, – рассказал тот.

Клячкин уже подобрал гладенькую никелированную пулю с косыми черными вмятинами нарезов. Раневой канал из «ТТ» вряд ли отличается от вальтеровского.

– Раненый газовик схватил и по дороге в меня саданул. – Межуев продолжал чесаться. – А я в него. Они потом по крыше убегали, и он вниз слетел...

– Да видел я, – рассеянно процедил Григорьев. – А этот, живой, все время в кухне был?

Майор кивнул.

– Значит, так. – Прапорщик не участвовал в переделке и сохранил способность трезвого анализа ситуации. – Грабители проникли в мою квартиру...

По легенде конспиративная квартира принадлежала гражданину Григорьеву, что было удостоверено во всех соответствующих документах.

– ...напали на дальнего родственника. – Он указал на Асмодея. – Завязалась драка, и в кутерьме тот, что разбился, случайно застрелил того, что мертвый. Третий пытался скрыться, но был задержан милицией. Таким образом, ни к кому из нас вопросов нет.

– А ведь верно... Межуев заметно приободрился.

– Правда, моя пуля в плече... Но сути дела она никак не меняет. С судебной экспертизой договоримся.

Майор подумал.

– Документы прикрытия только гражданские. – Он повернулся к Асмодею.

– А вам придется рассказать Смиту о нападении грабителей. Зная криминальную обстановку в Москве, он вряд ли удивится.

– Хорошо, если наш друг расскажет, куда он дел миллиард триста миллионов рублей, – добавил прапорщик. – Юго-Западная группировка собирается вернуть их любой ценой и считает, что мы в доле. Это большое осложнение, и его надо отрегулировать.

– Сколько-сколько? – переспросил Межуев сдавленным голосом. – Да, на них действительно можно выехать за кордон!

Асмодей секунду подумал.

– Ладно. Сейчас я вам все расскажу!

Он подошел к кровати, нагнулся, вытащил сумку и щелкнул «молнией».

– Вот то, что ко мне попало.

Семен запустил руки в груду розовых, обтянутых пластиком блоков.

– Е-мое, я никогда и не видал столько!

– Вытащите любую пачку.

– Любую?

– Да. Сверху, из середины... Или снизу.

Семен подцепил денежный кирпич.

– И вы тоже.

Межуев покопался в сумке.

– Пусть этот.

– Нож есть? – спросил Асмодей.

– Зачем нож? – Железные пальцы прапорщика легко разорвали полиэтилен. Чистые розовые листки рассыпались по кровати.

– Теперь вторую!

Но и следующий «кирпич» оказался «куклой».

– Вот так! – Асмодей сгреб бумагу в сумку, а сумку сунул под кровать.

Четыре купюры остались у него в руке.

– Таким способом я наскреб на одежду и личные расходы.

– А где же миллиард? – шумно сглотнул Григорьев.

– Фиг его знает! Ясно одно – настоящий миллиард мне бы никто не дал. А так – очень красиво подставили и присвоили денежки!

– Кто? – нормальным тоном спросил Межуев.

– Кто-то из этих пауков. И не низшего уровня. А свору натравили на меня. Потому и хочу сдернуть отсюда... Межуев прислушался.

– Приехали. Придется докладывать обо всем. Дело серьезное. Чувствую, надерут нам задницы.

Из прихожей раздавался властный и довольно раздраженный голос Дронова.

Валерий Антонович Верлинов проснулся, как всегда, около семи. Иногда он открывал глаза в половине, иногда – без пяти, сегодня электронное табло высвечивало шесть сорок пять.

Упруго спрыгнув с кровати, он вышел на просторную застекленную лоджию, открыл раму, поеживаясь, размялся и взялся за гири.

В семь он принял душ, побрился японской бритвой «Национала», служившей ему уже почти пятнадцать лет и нуждающейся в замене, спрыснул лицо дорогим лосьоном и, накинув халат, прошел на кухню.

Просторная трехкомнатная квартира была обставлена если и не аскетично, то, во всяком случае, без генеральского шика: всю мебель, холодильник и телевизор Верлинов купил много лет назад и, поскольку вещи служили исправно, не видел оснований их менять. Он вообще был консервативен, привыкал к одежде, обстановке, людям вокруг и не терпел резких изменений в прилегающем микромире.

Единственным отличием его квартиры от тысяч ей подобных были бронированные стекла в окнах и лоджии и система аудиоэкранировки. Использование служебного положения для обеспечения безопасности семьи генерал считал оправданным.

Европейский завтрак уже ждал его: два яйца всмятку, тосты, масло, мед, кофе. Жена варила сардельки внуку – дочь вышла замуж второй раз и жила у мужа: по соображениям безопасности Верлинов не мог допускать в семью чужого человека.

Когда он допивал кофе, на кухню выбежал Борька, чмокнул деда в щеку и взгромоздился на стул напротив.

– Деда, этот мальчик много зарабатывает?

– Какой мальчик?

– Которого по телевизору показывают. Он машины моет, а потом идет с дядей в банк для солидных клиентов. Значит, он солидный клиент?

– Про него, шалопая, в газете писали, – вмешалась жена. – Бросил школу, хулиганит, стекла бьет... Какой же он солидный? Хулиган, и все!

– А я солидный клиент?

– Сейчас ты еще мальчик, – ответил Верлинов. – Учись хорошо, тогда из тебя толк выйдет.

– Деда, а вы с бабой акции МММ купили? – спросил Борька, уплетая сардельку и запивая томатным соком.

– А зачем?

– Так разбогатеть! Ты что, не видел? Их все покупают и радуются...

– Помнишь, как лиса Алиса и кот Базилио посоветовали Буратино посадить золотые монеты?

Борька, не переставая жевать, кивнул.

– И что получилось?

– Обманули. Они же были жулики.

– Здесь – то же самое.