Японский парфюмер - читать онлайн книгу. Автор: Инна Бачинская cтр.№ 62

— Не подарок. Но у меня семья, понимаешь? У меня дети! А у тебя? Да от его нудной рожи молоко киснет!

Галка оседлала любимого конька. Как всякая нормальная женщина, она была свахой в душе. Она любила меня, но считала недоразвитой по жизни и с удовольствием брала на себя роль наставника.

— Где эти стоящие? — закричала я, обороняясь. — Ты думаешь, от желающих отбоя нет? Покажи пальцем!

— Так ты же дома сиднем сидишь! — завопила Галка. — Нет чтоб мордой торгануть! Посмотри на Веронику! А у тебя одна дорога, как у каторжника, — на работу и с работы.

— Какая морда! После смерти дяди все посыпалось! Да я долги последние сейчас только погасила. Куда идти? На дискотеку?

— Клубы по интересам, клубы знакомств, Интернет! Алька ходила, говорит, были шикарные мужчины. И программа шикарная. Стихи, музыка, танцы… Хочешь, пойдем вместе?

Я захохотала:

— Давай! Прямо сейчас и двинем!

— Дикая ты, Катюха. Ну и сиди со своим кривлякой. Да и не женится он на тебе никогда, помяни мое слово.

— Почему это? — Ей удалось зацепить меня за живое.

— А почему до сих пор не женился? Чувства проверял? Запомни, Катюха: мужики или сразу женятся, или не женятся вообще. Вот еще одна моя соседка, Светка, тоже встречалась с одним лет пять, голову ей морочил. Уж она его ублажала — не передать. Оказалось, женат.

— Юрий не женат.

— Ты уверена? Может, он и не разводился вовсе, а ты поверила! Знаю я одного такого, бабам лапшу вешает — ах, одинок, не понимают его, все бабы суки, только ты одна!

И пошло-поехало! Житейские истории знакомых и родственников, знакомых знакомых и родственников знакомых — любовь, слезы, обман и ревность. Я еще раз поставила чайник. В девять Галка позвонила домой, дала указания команде, как жить дальше, так как она остается ночевать у тети Кати. Рев восторга команды и радостный лай Шкодика из телефонной трубки услышала даже я.

— Видала? — сказала Галка обиженно. — Я им уже жить мешаю!

— Слушай, Катюх… а ты уверена, что между Юрием и Вероникой… эт-та… ничего нет? — спросила Галка полчаса спустя, когда мы сидели с ногами на диване и допивали бутылку «Амаретто».

Я пожала плечами. Вспомнила, как они отпрянули друг от друга, когда я вошла. И промолчала. Я не знала, что сказать.

— Вероника — баба не промах. И красотка. Если она положила глаз на твоего Юрия — пиши пропало!

— Зачем он ей? Она же старше. Ей, наверное, сорок.

— Ой, напугала! — захохотала Галка. — Кого это сейчас волнует! Выглядит она на миллион, один прикид чего стоит. С такими бабками и уродина засверкает. Сорок пять! Не меньше.

Я вспомнила, как Ситников обозвал меня уродиной. Мысли мои вернулись к нашему разговору, к Володе Галкину, и я вдруг расплакалась.

— Катюха, ты чего? — испугалась Галка. — Обиделась? Ты что, и правда любишь этого…

— Володя Галкин умер.

— Как — умер! — Галка мигом протрезвела. — Убили?!

— Нет, сам.

— Сам? Откуда ты знаешь?

— Он был наркоманом…

— Откуда он брал наркоту? Если его выперли с работы, откуда у него деньги?

— Елена давала. И еще…

Я замялась. Кузнецов беседовал с Галкой о том, как мы искали Метлицкую, но он ничего не сказал ей об убитой женщине в квартире актрисы.

— Что?

— Ты только не пугайся, Галюсь…

— Да говори же! — закричала Галка. — Что?

— Я была у Метлицкой.

— Без меня?

— Без тебя. Я подумала, что она может уехать и нельзя терять ни минуты… если еще не уехала. И пошла к ней.

— И что? Ты ее видела?

— Нет. Метлицкая действительно уехала. А перед отъездом она попросила пожить в квартире свою знакомую. И… — Я замолчала.

Галка молча ждала.

— И ее убили.

— Как — убили?! — ахнула Галка, хватаясь за сердце. — Что значит — убили? Вместо Метлицкой?

Я кивнула. И рассказала ей все. Как пришла, увидела женщину на диване, приподняла шляпку и увидела…

Галка только ахала. Она даже не спросила, почему я ничего не сказала ей раньше…

Рассказать ей о том, что меня тоже хотели убить, было бы просто бесчеловечно. И я промолчала. Я боя-лась! Боялась ее расспросов, испуга, мне нужно было обдумать все самой. Брат Колька днем вставил стекло, я убрала осколки и спрятала в кладовку лампу с разбитым абажуром.

…Около двух часов ночи мы наконец угомонилась. И в квартире наступила тишина.

* * *

На другой день утром я позвонила Леониду Максимовичу и сказала, что хочу поговорить. Чем раньше, тем лучше. Я чувствовала себя разбитой и загнанной в угол. Пусть Леонид Максимович сам разбирается. Никакой я не детектив. Пока это было игрой, было интересно, а сейчас… страшно. Как все легко начиналось! Мы пишем письма и ждем. Убийца выходит на нас, и мы его… хватаем!

Все получилось не так. Процесс вышел из-под контроля. Убита Лариса — она-то тут при чем? Метлицкая сбежала. Умер Галкин. А может, не умер, а тоже убит… Меня хотели убить, а я понятия не имею, кто убийца. То есть подозрения у меня есть, но… не знаю! Не хочу больше! Затея с письмами просто идиотская. И вообще…

Галка страшно обрадовалась, узнав о моем решении.

— Конечно, Катюха, давно пора! Я тебе сразу говорила! И следак твой мужик нормальный. Хочешь, пойдем вместе?

И мы отправились каяться к следователю Леониду Максимовичу.

Леонид Максимович слушал нас, не перебивая. С непроницаемым лицом. Сцепив в замок пальцы.

— Значит, вы устроили обыск, нашли негатив и утаили его от следствия, — сказал он, когда я выдохлась. — Не ожидал. Вы же взрослый человек, Екатерина Васильевна. В детектива решили поиграть?

— А почему вы его сами не нашли? Я знаю, что не имела права! Ну, отдала бы… и что дальше? Вы бы установили, кто эти люди… и что дальше? Тупик?

— Конечно, вы, Екатерина Васильевна, могли бы не только любезно отдать мне негатив, но также проинструктировать, что с ним делать дальше. Правда, не уверен, что я отправил бы письма. Идея, мягко говоря, странная.

— Я хотела как лучше… — Я с отвращением услышала собственный скулящий голос.

— Неразумно и опасно.

— Во всяком случае, я их расшевелила. И случай с газом подтверждает, что убийца — один из тех, кто получил письмо… — Я сделала вид, что не замечаю изумленного взгляда Галки. «О чем ты?» — было написано на ее лице.

— Случай с газом? Что за случай? — Он посмотрел на меня в упор.

— Ну… ночью… позапрошлой. Была утечка газа. Меня разбудил Купер.