Слезы Рублевки - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Казанцев cтр.№ 35

— Оказалось, касаются, — пробормотал казак, окончательно впадая в дрему. — Наташка твоя, оказывается, в лепших подружках у Лариски ходит. Новой жены твоего Владимирского. Много лет. Приблуда она, Наташка эта. Засланная.

И на Серебрякова в упор глянули светлые, стальные глаза…

Виктору казалось, что это было в реальности. Он в каком-то тропическом далеке. Катер и девушка. И никого вокруг. Только глаза девушки, ее улыбка, ее любовь. Ничего, только любовь глазами через глаза. Любовь глаз. Остро казалось, что это было в реальности. В жизни. Но он, конечно, знал, что это был лишь сон. Непонятный сон мальчишки, который и представления не имел о любви, о девушках, о том, как это на самом деле соединяется в одно звенящее целое.

И однажды сон вернулся. Он снова увидел ее. На том же катере-кораблике. Около того же острова с зеленью. И он вновь оказался рядом с ней. И они наконец сказали друг другу что-то о своей любви. Любви, которая продлилась так долго — ведь ему уже стало за тридцать.

Он почти забыл и этот сон. Но тот вернулся в третий раз. Теперь Виктор сам искал ее. Помня о кораблике и острове с зеленью, он взял в турфирме билет на какой-то из тропических курортов. Он обошел почти все катера. И яхты. Но нашел, лишь когда оказался на борту какого-то экскурсионного пароходика. Она сидела здесь. Девушка из его сна. Совсем не постаревшая. Та же девушка. И он не сразу понял, что это — она. Та самая.

Как пьяный, чуть ли не заплетаясь в собственных ногах, он подошел к ней. Сел за столик напротив. Положив голову на кулаки, долго смотрел на нее. Она засмеялась, тоже положила голову на кулаки и тоже стала глядеть на него. Глаза ее снова лучились. В них была любовь.

Потом они заговорили. По-немецки. Она, оказалось, на нем говорила, а он вдруг вспомнил язык, забытый едва ли не со школы.

Они болтали без умолку. Он знал, что это сон. Но в то же время это была реальность. Он счастливо вернулся в реальности в то, что когда-то видел во сне. Но потом девушка заплакала.

— Зачем ты так надолго бросил меня? — спросила она.

Он понимал, что так не бывает, что это невозможно. Не исключено, что та же девушка из сна может воплотиться в какой-то образ вживе, и этот образ можно встретить в жизни. Пусть наполовину самовнушенный. Но чтобы эта встреченная девушка вспомнила то же, что было с ним в детском сне… Ведь это же не сон, это реальность!

Он удивлялся, а девушка плакала, тонко и горько.

Кто-то из пассажиров сделал им замечание. Не отрывая взгляда от нее, он грубо, по-русски послал его. Тот вызвал стюарда. Уже вместе они начали что-то говорить ему и ей. Но между ними двумя происходило что-то великое, и он снова послал их, продолжая смотреть на нее.

Тогда эти посторонние попытались повысить голос, и он на них оглянулся. Что было в его взгляде, неизвестно, но они вызвали полицию. Полицейские силой попытались оттащить его от девушки.

Ох, как он их бил, как он их метелил! И он с ними справился. А когда повыкидывал с судна всех, кто только пробовал сопротивляться, и оглянулся на нее… ее уже не было. И только тогда он узнал. Это была Настя…

И Виктор проснулся. А Насти не было.

— …Что мне делать, Антон?!

Обычно разговор двух супругов после вскрытия измены превращается в поток взаимных обвинений. Причем строятся они не на базе здравого рассудка — о чем уж тут говорить в таких условиях! Нет, бал правит обида. Ощущение предательства. «Нож в спину» — только так можно описать это состояние. Конструктив, разумеется, при этом никак не выстраивается.

А главное — не обижаться надо, а понять! Понять, почему тебе изменили. Чего партнеру не хватало в тебе. Чего ты, будучи верным и любящим партнером, не смог или не смогла дать своей половине и что он решил добрать на стороне. В этом суть.

Конечно, сама Анастасия пока что не собиралась «его понимать»… но она явно не хотела его терять, своего Виктора.

— Настенька, во-первых, сначала нужно успокоиться.

— Как он мог! Он же врал мне. Он… он предал меня! Ненавижу! И черт с ним! Пусть катится к своей шалаве!

— Настя, это не выход, — я постарался сделать тон как можно более мягким. — Ну, «укатится» он к шалаве. И она будет владеть тем, что дорого вам. Вашим она владеть будет! Вам это надо? А она — она того заслужила, чтобы пользоваться вашим достоянием? Поэтому в ваших интересах — защитить свое. Даже отобрать обратно. Немцы вон в войну Сталинград почти взяли. А сказано было: «За Волгой для нас земли нет!» — и где те немцы? Замерзшие и голодные в плен попали. Отчего бы вам не сделать то же с вашей соперницей? Представляете, какое это удовольствие — вывести ее с поднятыми руками из души мужа? На лед Волги, фигурально говоря. И…

— …в полынью бросить, — вдруг едко докончила моя пациентка. И хихикнула.

Я внутренне поставил плюсик. Рано, конечно, радоваться, но очень важное сделано: мы выбрались на нужную дорогу…

— А Женевская конвенция? — поддержал я тон.

— Я ее не подписывала, — высокомерно отрезала Серебрякова.

Нет, все-таки она крепкая женщина!

— Но для этого надо сначала грамотно разработать план контрнаступления. А значит — первым делом разобраться в причинах поступка, — продолжил я увещевательно. — Если человек совершает что-то, на то всегда есть причины. Если он не шизофреник. Да и у тех, скажу вам как психиатр, тоже есть причины. Только не посюсторонней частью сознания продиктованные. Словом, надо разобраться, почему это случилось, а не рубить сплеча.

— Что там разбираться, — саркастически проговорила Анастасия. — Кобелиная сущность взыграла. Вот и вся причина…

Я рассмеялся.

— О-о, это было бы проще всего. Такая «сущность» — у всех самцов рода хомо. Иначе на планете нам было бы не выжить. Но из-за кобелиной сущности далеко не всегда — очень и очень не всегда! — оставляют жену с маленьким ребенком, налаженный быт и уходят в неизвестность. Случается новая, но вполне истинная любовь — и она требует уйти к другому. И нет никакого предательства — просто новая любовь сменила закончившуюся. Помните у Ремарка: «Человеческая жизнь слишком длинна для одной любви»? Случается простое приключение на стороне. Тоже без всякого поползновения на предательство. Гульнул, не подвергая пересмотру основное — статус своей семьи. А случается временное помутнение, так сказать, рассудка — увлечение, которое проходит уже через пару месяцев. Да вы сами можете продолжить этот список — человечество минимум три тысячи лет об этом стихи и романы сочиняет. Я потому и призываю разобраться. Ведь вовсе ничего не ясно с Виктором и вашими с ним отношениями. Половые гормоны — сила могучая, но разум способен их подавить. Давайте включим разум, Настя. И нам удастся понять, что — и отчего именно так — произошло. А как только мы это поймем — сможем определить и набор соответствующих действий. Даже если вам самой не захочется затем его возвращать…