Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Д'Амато cтр.№ 53

Я отрицательно покачал головой.

— У нас есть пара лакандонов в группе, которая занимается переселением животных. Да вы наверняка слышали об индейцах-лакандонах. У них есть дополнительное соединение в крови, то есть абсолютно эксклюзивный фактор сворачиваемости, которого нет больше ни у кого. Считается, что они отличаются от других именно своей способностью к самоисцелению.

— Правда?

— Да.

— Может, мне попытаться высосать у них пару баночек?

— Нет, так ничего не получится.

— Гм.

— Я сделаю специальную противозмеиную сыворотку. Прошу вас всегда носить ее при себе.

Лизуарте стала мне объяснять, что у гремучих змей, ядозубов и подобных тварей в яде есть вещество, от которого у человека вырабатывается дополнительный тромбин. Он напоминает вяжущий фермент в Т-лимфоцитах, может проникнуть в мозг и полностью блокировать нервную систему, если у вас к тому же присутствует дополнительный фактор свертываемости. С другой стороны, если у вас повышенная кровоточивость и вы в избытке вырабатываете антитела, то после укуса превратитесь в человеческую губку и окочуритесь. Найти тут нечто среднее очень трудно. Я кивал, давая ей понять, что мне все это уже давно известно.

— Но с чего это вдруг мы заговорили об укусах? — спросил я.

— Понимаете, там все еще идет строительство, — ответила она. — Вокруг джунгли. На прошлой неделе стая обезьян-ревунов унесла все арахисовое масло из кафетерия. А месяц назад одного рабочего укусила змея — тяжелая была ситуация.

— Типа barba amarilla? [272]

— Что-что? — удивилась она.

— Желтобородка. Fer-de-lance. Bothrops asperger, [273] гадюка.

— Да-да, верно. Возник геморрагический отек.

— Ага.

— И тем не менее, — продолжала она, — если вас цапнет многоножка или другое экзотическое насекомое, я прошу вас идентифицировать его, перечитать файл, а потом по порядку применить рекомендуемые антигены из набора, прежде чем кому-либо придет в голову говорить о пункции. Но если пункцию делать все же придется, я прошу вас подождать час, а потом учетверить дозу десмопрессина. А в первую очередь вы должны позвонить мне, если будет такая возможность.

— Спасибо, — промямлил я, стараясь не показаться неблагодарным.

— Вы в курсе, что аспирин и подобные ему средства вам принимать нельзя?

— Я даже не знаю вкуса аспирина.

Я хотел было уйти, но докторица опять усадила меня. Завершающий штрих: она вколола мне мефлохин, Ty21a, [274] вакцину против гепатита А и десяток других панацей, словно я направлялся с бароном фон Гумбольдтом [275] на поиски истоков Амазонки. Когда я вернулся на свое место, ягодицы у меня болели, как хрен знает у кого. Как у кого-то с жутко болезненной задницей. Или у проститутки из Вегаса после съезда движения за права полных людей… А что, может быть, Джед. Подумай-ка над этим.

Вот уж полное медицинское обследование, так полное. Ты баба, Джед. Ты чо — ведь ты мог, хотел и должен был сказать «нет». Тоже мне, страховая компания, в жопу. Параноики. Уж взяли бы меня, упаковали в большой полипропиленовый пузырь, и дело с концом.

Я посмотрел в иллюминатор. Вода. Кинул взгляд на Марену — она сидела на соседнем месте, но эти проклятые мягкие сиденья в корпоративных самолетах такие просторные, что мы словно находились в разных временных поясах. Ей, как и мне, надоело смотреть одни и те же ролики о катастрофе, и она принялась что-то искать в своем телефоне.

— Насколько я понял, ваши ребята просмотрели мою историю болезни, — сказал я.

— Да, — призналась она. — Ланс это сделал. Извините. Я понимаю, это противозаконно.

— Ладно, ничего страшного. Однако отыскать такие данные нелегко. Разве нет?

— Ну, для них все легко, — усмехнулась она. — Попросите узнать размер внутриматочной спирали королевы Елизаветы, и они через десять минут дадут вам ответ.

Она снова занялась мобильником. Я воткнул свой аппарат в разъем USB на подлокотнике. Подключиться я подключился, но большинство моих дружеских сайтов либо не действовали, либо давно не обновлялись. Опять плохой знак. Я напялил наушники и нашел Си-эн-эн.

— …Спасибо, Алиса. Говорит Александр Марнинг из новостного всемедийного центра Си-эн-эн в Атланте, спасибо, что вы с нами, — сказал некто по имени Александр Марнинг. И сделал паузу. — Диснейуорлдовский ужас определенно стал самым трагическим событием на юго-востоке за многие десятилетия, событием, нашедшим отклик во всем мире. Но трагедия выбила из колеи не только жителей Флориды… но еще и репортеров, освещающих эти события. К нам присоединяется Брент Варшовски с последними известиями. Брент?

Я не стал слушать Брента — переключился на Си-Спан. «В Диснейуорлде сработала бесшумная “грязная бомба”, утверждают исследователи из ФАУЧС» — сообщал заголовок. Снова свидетельствовала та же самая Октавия Квентин, на сей раз перед сенатским комитетом. Она быстро делала карьеру.

— …Судебно-медицинской экспертизы, что время срабатывания — приблизительно полдень двадцать восьмого числа, — трещала она. — Да, частицы некоторое время находились в воздухе, но они очень тяжелы, а благодаря специальному покрытию обладают большой липкостью. Так что, несмотря на высокую радиоактивность в запретной зоне, мы не прогнозируем распространения частиц ветровыми потоками… В ближайшие месяцы ситуация не изменится.

— Но частицы попали в водостоки, верно? — спросил чей-то голос, похожий на голос Дианы Файнстайн. [276]

— Да, верно, — ответила Квентин. — Что касается водосброса в озеро, то существует…

Это меня уже достает, подумал я. Отключился и рискнул еще раз стрельнуть глазами в сторону Марены. Она что-то рисовала в телефоне. Я подался к ней и, взглянув на экран, увидел искусную архитектурную фантазию со сверкающими бассейнами и витиеватыми круглыми пирамидами на заднем плане. Набросав красными и розовыми линиями пирамиду, она словно разочаровалась и тут же изобразила обнаженных паломников на переднем плане — они летели на громадных бескрылых птицах, похожих на диатрим. [277] Марена подняла голову.