Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Д'Амато cтр.№ 133

2ДЧ закончил речь. Он молчал, как каменный истукан. Его обнаженная грудь под мишурой была недвижна, словно он не дышал.

Я глубоко затянулся. Черт, какая крепкая сигара. Тьфу. Просто наизнанку выворачивает, хоть вытряси мелочь из карманов и потрать на «ночной поезд». [598]

— Позволь мне, который под тобой, задать вопрос, — сказал я. — Ведь последнее солнце Теотиуакана еще не поименовано?

Он ответил, что нет, не поименовано, насколько ему известно.

— Но твой червяк говорит, — вздохнул он, — что город не продержится и двух к’атунов.

Я подтверждающе цокнул.

— Когда империя обрушится, власть Оцелотов кончится, — сказал 2ДЧ. — Но для нас уже будет поздно.

Тут не до шуток, подумал я. Через семь месяцев мой мозг превратится в кашу.

Последовала невыносимая пауза. Ноги у меня, несмотря на подготовку, немели. Может, попросить у него еще какую-нибудь вмазку?

— Ты, который надо мной, поясни, почему вокруг дома Сотрясателя Звезд происходило побивание камнями?

2ДЧ отвечал, что точно не знает, но конфликт уходит далеко в прошлое. Сотрясатель Звезд принадлежал к существам высшего ранга, которые отличались от людей, более того, даже не имели предков. Он бог? Однако майя обожествляли и пращуров, и важных персон, живших в одно с ними время. На самом деле, как кто-то утверждал, мир сей населяли многочисленные божки. Самыми важными считались Сотрясатель и Земная Жаба, а после них — четыре властелина дождя и целый сонм владык гор, озер, стихий. У каждого в крупных городах были святилища, кормители и последователи. Но сейчас, в 664 году, культ Сотрясателя рос быстрее, чем какой-либо другой.

И как вам, возможно, известно, он продолжал расти. Позднее фон Гумбольдт назвал Сотрясателя Майяским Драконом, Морли окрестил его Пернатым змеем, а Салман Рушди — Змеептицей. Широко известно юкатекское имя Сотрясателя — Кукулькан, а ацтекское имя Кетцалькоатль прогремело на весь свет. Неудивительно, что птица-змея символизировала у ацтеков военное искусство.

С тех пор как тело Сотрясателя начали отождествлять с величественным Млечным Путем, конкретный дом или цвет уже не объединяли общины его жертвователей. Теоретически бог покровительствовал всем живущим. С этим всеохватным культом ассоциировался некий интернационализм, что отчасти подрывало монархическую власть правящего дома. Однако цари продолжали курить фимиам Сотрясателю. В Ише да и в любом майяском городе каждое влиятельное лицо, помимо общины предков, состояло в храмовой общине, и, безусловно, все ишианские великодомы делали пожертвования этому божеству. Старый мул Сотрясателя Звезд в Ише был невелик, но хорошо ухожен и богат.

Однако в Теотиуакане Сотрясателя чествовали особо. Это вызывало все растущее раздражение у сторонников более старых, устоявшихся традиций. Оказывается (и эта новость опоздала дней на двадцать), так называемые дети Сотрясателя каждый день требовали все новых и новых жертвователей. Два великих теотиуаканских синода (владевшие двумя гигантскими пирамидами, которые впоследствии получат у ацтеков имена Пирамид Солнца и Луны) не запрещали этот культ, но накладывали на него все более тяжелые ограничения, что и явилось причиной беспорядков. После этого сорок складывательниц Сотрясателя по существу превратились в политических заключенных и находились под постоянным домашним арестом в лагере на южной окраине города.

Ну и дела, подумал я и спросил:

— А госпожа Кох предана Оцелотам?

Воцарилось молчание. Пауза тянулась и тянулась, как сыр скаморца из горячей пиццы. 2ДЧ вдруг рассмеялся. Я впервые слышал его смех — этакое обаятельное гоготание Санта-Клауса. Я тоже подхихикнул.

Бакаб сказал, что госпожа связана с Оцелотами очень-очень тесно. С другой стороны, они ведь отправили ее в Теотиуакан вопреки ее желанию.

М-да. Наверное, она тосковала по тропикам. Большинство людей родом из тропиков тоскуют по ним, когда уезжают далеко.

Не имеет ли смысл попробовать опосредованный подход, подобраться к Оцелотам снаружи?

Ну-ну, Джедурик, думай. 2ДЧ должен увериться, что ты и в самом деле способен спасти их всех. Иначе зачем ему оставлять тебе жизнь? Ведь бежать он не может. В отличие от тебя.

Я сказал ахау 2 Драгоценному Черепу, что разумным решением будет отправить меня, который под ним, в Теотиуакан.

В одну девятую орхидей (то есть в первую вахту ночи, сразу после захода солнца) 2 Драгоценный Череп представил меня общине Каравана Гадюки Гарпии 11. Это была новая организация (я назвал бы ее новым братством или новой корпорацией), созданная якобы для проведения незапланированных торговых походов, тогда как реальная ее цель состояла в том, чтобы доставить меня в Теотиуакан.

Мы восседали на перьевых циновках на выжженной вершине низкого конического холма, скрытого между двумя более высокими складками сьерры. Неподалеку находился Город Какао (столичная деревня 2ДЧ), поэтому в воздухе висел запах шоколада.

Я смотрел на юго-восток. Девятнадцать кровных общины (они обычно путешествовали к’атами, или ваньтаньями, [599] группами по двадцать человек) сидели лицом ко мне полукругом, скрестив ноги и руки. Много лет спустя точно так же усядутся оглала сиу в шоу «Дикий запад Буффало Билла», [600] якобы таков обычай у индейцев. В позах майя чувствовалась не расслабленность, а скорее неподвижность сжатой пружины, напряжение боевой готовности.

2 Драгоценный Череп (бакаб Востока, прародитель дома Гарпии, истязатель Джеда де Ланды «Олуха» и вообще В-Каждой-Бочке-Затычка) занимал место рядом со мной, на мужской, правой, стороне.

3 Синяя Улитка, поющий карлик, переваливался перед ним с ноги на ногу, раскладывая связки на коврике подношений. Он заговорил своим голосом вундеркинда:

Все мы, кто под ним, слышим:

Наш ваятель,

Наш прародитель,

Наш лепщик, упокоитель

2 Драгоценный Череп

Хочет говорить с нами.

Мы, что под ним,

Слушаем,

Мы ждем, преклоняя колена,

Мы само внимание.

2 Драгоценный Череп изрек:

Я един обращаюсь ко многим рядом со мной.