Туннель к центру Земли - читать онлайн книгу. Автор: Кевин Уилсон cтр.№ 36

Предметы имеют над нами необъяснимую власть. Они наполняют нашу жизнь до той поры, пока мы не решаем отказаться от них или оставляем их в прошлом.

Когда посетители расходятся, я запираю дверь, гашу верхний свет и делаю обход.

Выходя из залов, выключаю электричество, и за мной на музей наползает темнота. Последней я осматриваю новую экспозицию. «Я — не отсюда». Поворачиваю выключатель последней лампы и поднимаюсь наверх, в свою пустую — ровно такую же, как утром — комнату.

— Нужно вылезать из скорлупы! Нужно думать о других, заботиться о ком-то! — говорит голос в трубке.

— Я забочусь об экспонатах, тебе это прекрасно известно. Ты становишься жестокой, мама.

— Ты ни к чему не стремишься!

— Возможно. Не знаю.

— Вот именно! Если есть о ком заботиться, жизнь наполняется смыслом, ты начинаешь стремиться к чему-то, а потом…

— И что потом?

— Потом на смену одним заботам приходят другие! С каждой новой заботой жизнь становится богаче!

— А к чему ты стремишься, мама?

— Тебе прекрасно известно, к чему! Я хочу, чтобы ты устроила свою жизнь. Я хочу понянчить внуков до того, как состарюсь и впаду в слабоумие!

— Тебе недолго осталось ждать.

— Уходи из этого ужасного музея! — почти кричит она в трубку.

Роясь в подвале в поисках экспоната, который задумала переместить в основную экспозицию, я натыкаюсь на пластиковую коробку размером с обувную, но почему-то без ярлыка. Разрезав упаковочную ленту, обнаруживаю внутри шесть вилок. Первая мысль — как отнесется к моей находке доктор? Какое выражение появится на его лице, когда он их увидит? Разумеется, это не древние руины, не кости динозавров, но для меня вилки — гром среди ясного неба, перемена участи, и я благодарна неизвестной силе, вмешавшейся в мою судьбу.

Я линейкой измеряю длину вилок, пришпиливаю их к пробковой основе, печатаю маленькие ярлычки. Затем помещаю экспозицию под стекло и несу на второй этаж, ненадолго испытав радость обладания, радость оттого, что простой предмет в моих руках становится экспонатом.

По почте приходит посылка от моего бывшего. В ней экземпляр его романа «В полете, в покое». На обложке нарисован мужчина, держащий за ноги летящую птицу, на титульном листе посвящение: «Ты ведь никогда не верила, что я когда-нибудь его закончу. Знаю, не верила. Но я закончил. Приятного чтения».

За выходные я прочитываю роман, и, должна признаться, он превосходит мои ожидания. То, что я способна оценить его достоинства, кажется мне признаком зрелости. Я больше не испытываю ревности к тому, что оставила позади.

Аккуратно отрезав ножом титульный лист, я отношу книгу в библиотеку.

В следующий четверг я жду доктора, и когда он появляется, я радостно машу ему рукой и жестами даю понять, что у меня для него кое-что есть. Он спокойно ждет, когда я заговорю — такой добрый, голова слегка наклонена, словно выслушивает жалобу пациента, описывающего новый симптом. Внезапно я пугаюсь, что доктору нет дела до моей находки, качаю головой и возвращаюсъ за свою конторку, а он поднимается на второй этаж — металлические части стетоскопа тихо клацают о пуговицы халата.

Проходит совсем немного времени, и внезапно я замечаю взволнованного доктора, который с лестницы жестами приглашает меня подняться. Мы направляемся в дальний угол восточной комнаты, где лежат новые вилки.

Какое-то время мы просто стоим над витриной, и я краем глаза наблюдаю, с каким восхищением доктор смотрит на вилки. По спине ползет приятный холодок.

— Вот, случайно нашла в подвале, — наконец говорю я. — Лежали в коробке без ярлыка. Очевидно, забыли зарегистрировать.

Проходит долгое время, прежде чем он оборачивается ко мне, показывает на вилки и говорит:

— Это… это… просто чудо!

Затем он берет мою руку в свои мягкие ладони. Я никогда не встречала докторов с такими нежными пальцами! Он чуть не плачет от счастья. Удивительно, что на свете еще встречаются вещи, способные так растрогать! Возможно, это скрытое свойство есть в природе каждой вещи? Меня охватывает непреодолимое желание отыскать что-нибудь, столь же ценное для него, только бы доктор не выпускал из ладоней мою руку!

Мы спускаемся вниз, и я жду, что он уйдет, но доктор медлит.

— Дженни, — начинает он, и я не сразу понимаю, что имя написано у меня на груди.

— Да, доктор?

— Зовите меня Келвин, — улыбается он. — Так будет гораздо лучше.

Пауза, я жду продолжения, но он просто смотрит на меня, пока я не догадываюсь переспросить:

— Да, Келвин?

— Я понимаю, что эта причуда с вилками выглядит странно. Но я действительно крайне вам признателен, и вы очень меня обяжете, если согласитесь со мной поужинать.

Наверняка вид у меня оторопевший, потому что он тут же добавляет:

— Не подумайте плохого! Мне хочется объяснить вам свои странности, и я не знаю другого человека, кроме вас, кого вдохновили бы вилки.

Я улыбаюсь и киваю.

— Значит, в пятницу? — переспрашивает он, и я снова киваю, удивляясь тому, как легко согласилась.

В пятницу вечером раздается привычный звонок. Я объясняю матери, что спешу.

— У тебя свидание? — оживляется она.

— Ужин. Еда.

— А могу я узнать, с кем ты ужинаешь? Надеюсь, с мужчиной?

— С мужчиной.

— Какой-нибудь безработный?

— Врач.

— Это хорошо.

— Тебе он не понравится.

— Он уже мне нравится.

— Он немного старше тебя.

На том конце провода повисает долгое молчание.

— Должно быть, ты полагаешь, что это забавно, — говорит она, — но не думай, что я веселюсь вместе с тобой.

И вешает трубку.

У входа в ресторан я почти сразу узнаю доктора, хотя он впервые без халата. Он машет мне рукой, я киваю, мы проходим в зал и садимся за столик. Он спрашивает, как меня угораздило застрять в музее, и я рассказываю про объявление в журнале и собеседования. В этой истории нет ничего захватывающего, но доктор внимательно слушает и улыбается.

Затем он рассказывает о себе. Живет здесь с рождения; кроме тех лет, что учился в университете, всю жизнь работает терапевтом. С тех пор как шесть лет назад овдовел, живет один. Двое детей и трое внуков. Никаких специфических докторских хобби: не лазает по горам, не ходит под парусом, не собирает элитные вина. Баскетбол по вечерам, редкие случайные связи — большего ему не требуется. Любит старое кантри и бульварные детективы.

Не скажу, что наши интересы совпадают, но я радуюсь, что он ничем всерьез не увлечен.