Когда прольется кровь - читать онлайн книгу. Автор: Томаш Колодзейчак cтр.№ 46

Мысль о женщине отогнала грустные мысли. Магвер почувствовал нарастающее желание.

Он пошел быстрее. Горада могла выйти из дома, могла заниматься тысячами дел, могла быть утомлена. Но могла и ожидать его. Увидев домик Горады, он сбавил шаг, чтобы никоим образом не бросаться в глаза. Свернул к двери, спокойно, не выдавая волнения. Не оглядывался, не проверял, не наблюдает ли за ним кто. Вряд ли сколь-нибудь приличный человек станет это делать.

Резко распахнул дверь. Вошел. Его охватил полумрак и влажность, в нос ударил запах трав и хлеба, теплый, безопасный, заполняющий все естество. Магвер облизнул губы, коснулся пальцами стены. Провел по ней ладонью и застыл. Он явно слышал скрип половиц и громкое дыхание женщины. Улыбнулся. Горада была здесь и не заметила его прихода. Он прильнул к стене так плотно, что даже ощутил ее щекой. Ступал медленно, осторожно, после третьего, четвертого шага — немного смелее. Горада стояла у печи, спиной к сеням. Наклонившись над глиняной квашней, месила тесто для хлеба. Магвер глядел на ее согнутую дугой спину, выпячивающиеся ягодицы, напряженные бедра. Он видел, как она то и дело наклоняется, как линии ее тела изгибаются и покачиваются, голова поднимается и опускается.

Развязывая пояс, он двинулся к женщине.

Она резко повернулась, инстинктивно вытирая руки о фартук. Если б он взглянул на ее лицо… Но он не взглянул, он уже стоял над Горадой, залезая руками ей под юбку.

Она вскрикнула, отталкивая его. Не отпуская ее, он только теперь взглянул на нее и увидел красные от плача, испуганные, умоляющие глаза…

Шаги за спиной.

Он обернулся, переступив с ноги на ногу. Хотел наклониться, чтобы подтянуть брюки, но не сделал этого. Четверо солдат, осклабившись в ухмылке, уставились на него. Горада всхлипывала.

— Эх, жаль мне всех тех девок, которые не познакомились с тобой, сказал один из городовых. — Теперь эта возможность упущена. Мы забираем тебя.

Магвер наклонился, подтянул и застегнул штаны. Потом взглянул на Гораду. Та снова всхлипнула, отвернулась.

В тот же момент он прыгнул. Перевернув стол, свалив лавку, подскочил к окну. Скрипнуло дерево, лопнула пленка. Он почувствовал, как его хватают за ноги. Отчаянно рванулся, кто-то вскрикнул от боли, но крепкие руки уже затаскивали Магвера обратно в комнату.

Ругань солдат, крик Горады, собственный стон были последними звуками, которые он услышал под градом посыпавшихся на него ударов.

Чем ближе Дорон подходил к Кругу, тем сильнее становилось желание увидеть священное место.

Изменялись и сны. Исчезли образы мест, предметов, людей, возникли туманные и призрачные картины. Но и они в конце концов сменились клубящимися волнами цвета, запаха, звука. Эти новые сны, которые невозможно было пересказать, тем не менее имели реальное содержание. Словно сознание Дорона, продираясь сквозь многочисленные завесы, прикрывающие истину, углубило восприятие, магическим образом связанное со священным местом. Первый слой — простое знание о прошлом. Круг Мха помнил и мог воспроизвести каждый шаг человека или животного, каждое новое растение, запускающее в землю корни, каждый пожар, наводнение и ураган, все, что случилось в Лесистых Горах. Глубже были записаны события тех времен, когда люди еще не ушли от Священных Древ. Тогда мир принимал свой теперешний облик. Меж собой сочетались стихии, которых сегодня уже никто не в состоянии ни понять, ни даже просто назвать. Наконец, на самом дне, как бы самом тайном охраняемом провале, пребывало наиболее могущественное знание. Там были записаны законы, правящие миром: правила, которым подчинялся сам Круг и Земля Родительница.

Для обычного смертного Круг — лишь благословенное место, в котором можно познать прелесть размножения, пророческого сна, оздоровления. Сейчас мало кто из жителей Даборы помнил, что в действительности представляет собою Круг. Ведь многие поколения им владели гвардейцы из Гнезда. Круг стал не чем иным, как символом утраченной свободы. А ведь Гнездо все время пользовалось его силой.

Дорон знал об этом давно. Ему, избраннику Священного Гая, деревья явили часть своей мудрости. Поэтому он мог понимать по крайней мере некоторые из образов, теснящихся в мозгу. Он видел отряды воинов, кровавое зарево пожаров, группы лесорубов, строителей городов. Слышал давно забытые песни. Однако не мог разобраться в сумбуре этих миражей. Они приходили к нему в снах, демонстрируя в течение нескольких мгновений все новые картины, вырванные из различных мест и времен. Все это было хаотично, перемешано он не мог их запомнить и расположить в виде единой цепи событий. Именно так Дорон воспринимал первый слой заключенного в Круге знания. Еще меньше доходило до него из второго, более глубокого. Единичные туманные образы, для описания которых он не нашел бы даже соответствующих слов.

О существовании третьего слоя Дорон лишь догадывался.

Потому что ведь и деревья — всего лишь дети Земли, хоть и первородные. Их могущество — только часть первобытной силы Родительницы, знания фрагмент мудрости. Они подарили Дорону то, что хотели и могли пожертвовать. Приблизили к познанию сущности мира, но объем тайн по-прежнему оставался во много раз больше познанного порядка. Именно теперь, приближаясь к Кругу, Дорон чувствовал, что его знание и сила лишь частица, осколок силы и мудрости Земли Родительницы, явленных ему в Круге Мха.

Когда-то он уже испытал подобное — когда шел в Священный Гай, чтобы получить благословение Пестуньи Древ и пророчество. Тогда он тоже чувствовал, что с каждым шагом приближается к ядру гигантской силы. Однако же сейчас это ощущение было гораздо сильнее. Если б понять истекающие от Круга вести, если б суметь задать вопросы! Сколь же многое он мог бы узнать, сколько событий прошлого увидеть, о скольких предсказаниях просить! Но он служил Деревьям, а не Кругу, и мог лишь читать знаки, а не изображать их.

После встречи с сокольником прошел день. Двигаясь строго на северо-восток, он добрался бы до Круга за два дня, однако тогда пришлось бы пройти вблизи нескольких холопских деревень и поселков лесорубов. Кроме того, на этом пути могло встретиться слишком много вооруженных людей. Гвардия и союзные ей верные бану отряды либо уже двинулись к Даборе, либо готовились к походу.

* * *

Магвера охватили холод и боль.

Пахло гнилью и человеческими отходами. Но прежде всего — смертью. В воздухе стоял спертый дух болезни, горячки, гниющих ран и трупов. Было холодно.

Боль пронизывала тело. Пульсировала в голове, спускалась вниз по позвоночнику, ползла по спине, пристроилась даже во рту, буравя места, оставшиеся после выбитых зубов.

Магвер открыл глаза и попытался сесть. Тихо застонал, так утомило его это усилие. Глядел одуревшим взглядом.

В яме было почти совсем темно, свет проникал лишь через два проделанных под потолком оконца. Но того, что увидел Магвер, было вполне достаточно, чтобы бросить в дрожь самого храброго человека.