Хроники Маджипура - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Силверберг cтр.№ 79

— Паутинная галерея, — объяснила Лилойв, — здесь богачи покупают свои цацки. Может, и ты когда-нибудь выкинешь здесь ведро-другое реалов. Но это будет не сегодня. Мы уже пришли. Вот Родамаунтский бульвар, и вскоре мы точно выясним все, что касается твоего наследства.

Улица изгибалась плавной дугой; вдоль одной ее стороны бок о бок высились совершенно одинаковые башни с плоскими фасадами, а по другой чередовались высокие и приземистые дома. Судя по всему, это были правительственные учреждения. Строгость архитектурного ансамбля привела Иньянну в замешательство; одна она могла бы бродить по улице хоть целый день, не смея открыть ни одну дверь, но Лилойв, задав несколько конкретных вопросов, быстро разобралась, что где находится, и потащила Иньянну в глубину клубка извилистых коридоров, едва ли менее запутанных, чем Большой базар. Вскоре они уже сидели на деревянной скамье в большом, ярко освещенном зале для ожидающих приема и смотрели на табло под потолком, на котором высвечивались имена посетителей, которых приглашали войти. Через какие-нибудь полчаса там появилось имя Иньянны.

— Это бюро утверждения завещаний? — спросила она свою спутницу, пока они шли к двери.

— Скорее всего, такого просто нет, — ответила Лилойв. — Здесь сидят прокторы. Они, пожалуй, единственные, кто в силах тебе помочь.

Хьорт со строгим пухлым лицом и выпученными, как у всех его сородичей, глазами спросил, какая у них проблема, и Иньянна, поначалу запинаясь, постепенно разговорилась и рассказала всю свою историю: незнакомцы из Ни-мойи, поразительный рассказ о грандиозном наследстве, документы, печати администрации понтифекса, двадцать реалов, уплаченных в качестве пошлины. Она рассказывала, а хьорт все сильнее и сильнее горбился за своим столом, стискивал челюсти и немыслимым образом вращал своими огромными вытаращенными глазами в разные стороны. Когда она умолкла, он взял у нее из рук квитанцию об уплате пошлины, глубокомысленно пощупал толстыми пальцами имперскую печать, стоявшую на ней, и уныло сообщил:

— Вы уже девятнадцатая. В этом году в Ни-мойе побывало уже восемнадцать претендентов на Ниссиморнский окоем. Но боюсь, их будет больше. Намного больше.

— Девятнадцатая?

— Насколько мне известно. Возможно, были и другие, но они не стали извещать прокторов о мошенничестве.

— О мошенничестве… — бездумно повторила Иньянна. — Но возможно ли такое? Они показали мне документы, генеалогическое древо, бумаги с моим именем… Неужели они совершили путешествие от Ни-мойи до Велатиса лишь затем, чтобы выманить у меня двадцать реалов?

— Нет, конечно, они ехали не только ради вас, — ответил хьорт. — Вероятно, три или четыре наследника Ниссиморнского окоема нашлись в Велатисе, пятеро в Нарабале, семь в Тил-омоне, двенадцать в Пидруиде… Видите ли, генеалогию нескольких десятков людей узнать совсем не трудно. И подделать документы, и заполнить бланки. Получить двадцать реалов от одного, тридцать от другого — вам не кажется, что на эти деньги можно неплохо жить, если только не слишком задерживаться на одном месте?

— Но ведь этого же не может быть! Это противозаконно!

— Да, — устало согласился хьорт.

— И Король Снов…

— Строго накажет их, можете не сомневаться в этом. И мы, конечно, не замедлим строго наказать их, как только обнаружим. Вы могли бы оказать нам большую помощь, подробно описав их внешность и манеры.

— А мои двадцать реалов?

Хьорт пожал плечами.

— Есть какая-нибудь надежда на то, что смогу получить их обратно? — требовательно спросила Иньянна.

— Никакой.

— Это значит, что я лишилась всего, что у меня было!

— От имени его величества я выражаю вам мое искреннее и глубокое сочувствие, — сказал хьорт, и на этом аудиенция закончилась.

— Отведи меня к Ниссиморнскому окоему! — потребовала Иньянна у своей спутницы, когда они с Лилойв вышли наружу.

— Но ты, конечно же, не веришь…

— Что этот дом принадлежит мне? Нет, конечно нет. Но я хочу его увидеть! Я хочу знать, как выглядит дом, который мне продали за мои двадцать реалов!

— Ну зачем терзать себя?

— Прошу тебя, — настаивала Иньянна.

— Ну что ж, — сдалась Лилойв.

Она взмахом руки подозвала парящую лодку и набрала на пульте адрес. Широко раскрыв глаза, Иньянна изумленно смотрела по сторонам, пока машина несла их по благородным проспектам Ни-мойи. Под теплыми лучами полуденного солнца все, казалось, купалось в свете, и город сиял, но не морозным блеском прозрачного Дюлорна, а переливающимся, пульсирующим, прямо-таки чувственным блеском, отражавшимся от каждой гладко оштукатуренной стены, заливавшим улицы. Лилойв рассказывала о наиболее интересных местах, мимо которых они проезжали.

— Это Музей Миров, — она указала на огромную архитектурную композицию, увенчанную диадемой из угловатых стеклянных куполов. — Здесь хранятся сокровища с тысячи планет; есть даже несколько вещей со Старой Земли. А это Палата Колдовства, тоже своего рода музей, посвященный волшебству и сновидениям. Я никогда в нем не бывала. А там — смотри, видишь, спереди три птицы? — Городской дворец, где живет мэр. — Машина начала снижаться по склону к реке. — Там находятся плавучие рестораны, — сказала она, обведя рукой полгоризонта. — Их девять, и каждый как небольшой остров. Говорят, что там можно попробовать блюда из любой провинции Маджипура. Когда-нибудь мы в них побываем, во всех девяти, правда?

— Блажен, кто верует, — печально улыбнулась Иньянна.

— Выше нос! У нас с тобой вся жизнь впереди, а воровская жизнь совсем неплоха, — тараторила Лилойв. — Я собираюсь со временем пройтись по всем улицам Ни-мойи, и ты сможешь пойти со мной. Знаешь, в Гимбелуке — это за городом, в холмах — есть Парк Сказочных Зверей, которых уже совсем не осталось в природе: всякие там сигимойны, галвары, димилайоны, ну, и еще всякая всячина. А еще есть Дом Оперы, там играет муниципальный оркестр — ты слышала о нашем оркестре? Тысяча инструментов, ничего подобного нет нигде во вселенной. А еще есть… Ну вот, мы приехали!

Они вышли из парящей лодки. Иньянна увидела, что они находились на набережной. Перед нею лежал Зимр, великая река, столь широкая в этом месте, что она могла разглядеть лишь смутную зеленую полоску — это был Ниссиморн — на горизонте. А совсем рядом от нее, слева, высилась ограда из металлических пик в два человеческих роста высотой, расставленных на восемь-десять футов одна от другой и соединенных между собой тонкой, почти невидимой сетью, издававшей басовитое зловещее жужжание. А за оградой находился сад поразительной красоты с изящными низенькими кустами, усыпанными золотыми, бирюзовыми, алыми цветами и газонами, так низко и ровно подстриженными, что казалось, будто на земле раскатан изумрудный ковер. Дальше начинался пригорок, на вершине которого, на выступавшей из земли скале, возвышался огромный особняк с белыми, как было принято в Ни-мойе, стенами, казавшийся воплощением воздушной легкости, характерной для нимойского архитектурного стиля, с портиками, которые, казалось, плыли в воздухе, и балконами, немыслимо далеко выступавшими из стен. Не считая дворца самого герцога, который был виден неподалеку, лишь немного ниже по реке, — Ниссиморнский окоем показался Иньянне самым красивым отдельно стоявшим зданием, которое она успела увидеть во всей Ни-мойе за то недолгое время, что пробыла здесь. И вот об этом она думала как о наследстве от своей двоюродной бабушки?! Ею овладел безудержный смех. Она вдруг пустилась бежать вдоль ограды, время от времени приостанавливаясь, чтобы рассмотреть дворец с разных точек, и продолжала хохотать, как будто кто-то сообщил ей величайшую истину во вселенной, ту истину, в которой содержался ключ к тайнам всех остальных истин, а такая всеобъемлющая истина должна, несомненно, вызвать смех. Лилойв поспешила за ней; она окликала свою новую подругу, просила ее подождать, но та неслась вперед, будто в нее вселились бесы. Наконец она оказалась перед главными воротами, по сторонам которых возвышались, внушительно сложив все свои руки на груди, два одетых в безупречно белые ливреи стражника-скандара, самых огромных из всех, какие ей доводилось видеть. Иньянна продолжала хохотать. Скандары нахмурились. Лилойв, догнав наконец Иньянну, дернула ее за руку и шепнула, что им лучше уйти и не нарываться на неприятности.