Антикиллер - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 6

– Сходи вниз, там сидят три бляди, приведи среднюю, – небрежно скомандовал он.

Официант растерянно заморгал.

– А если они пересели?

– Тогда веди всех троих! – рыкнул бригадир. Ему нравилось внушать страх. А от халдея, отчетливо представлявшего совершенно реальную возможность в любой момент получить пулю в живот или в лоб, исходили волны животного ужаса.

Поэтому, увидев на винтовой лестнице решительные фигуры в характерной омоновской форме, официант обрадовался так, будто встретил горячо любимых родственников.

– Внимание, всем оставаться на местах! – громко скомандовал низкорослый квадратный капитан, руководивший операцией. – Кухня и остальные выходы перекрыты.

«Спортивные костюмы» метнулись все же попытать счастья, но один тут же вернулся с лестницы черного хода, зажимая лицо ладонями, между которыми обильно сочилась кровь, двое спинами вперед вылетели обратно в зал из-за кухонной перегородки и с деревянным стуком растянулись на полу.

– Убедились? – весело спросил капитан, стремительно обходя столики. – Всем занять свои места! Иначе жалобы не принимаются!

Многоопытные завсегдатаи «Сапфира» знали, что ОМОН никогда не принимает жалоб, хотя поводы к ним раздает щедро. Поэтому потерявшая уверенность публика нехотя расходилась по местам.

* * *

В небольшом комфортабельном и очень дорогом частном ресторане «Охотник» зал сегодня почти пустовал. У камина под оленьими и лосиными рогами за овальным столом лакомились Дичью восемь делового вида мужчин. По манерам и осанке каждого было заметно, что они привыкли держаться уверенно и независимо, сейчас эта привычка старательно подчеркивалась.

– Каждый из нас ест свой маленький кусок хлеба с маслом, – рассудительно говорил кучерявый, черноволосый молодой человек с выпуклыми, блестящими как маслины глазами. Внешность определила прозвище – Итальянец, хотя он являлся стопроцентным чалтырским армянином.

– Сегодня покушал и сказал Богу: спасибо, завтра покушал – опять спасибо... Зачем же жадничать? Откусил большой кусок, подавился, умер. Кому спасибо говорить?

Итальянец старательно вымочил в соусе ломтик оленины и быстрым движением отправил себе в рот. Пухлые губы лоснились жиром.

– Я тоже считаю, что нам это объединение на хер не надо, – без кавказских замысловатостей высказался Валет – высокий худощавый Шатен с мощным, как у дятла, носом. – Когда мне хорошо, я чужого дядю не приглашаю, чтобы и ему хорошо стало. И если меня куда-то зовут – не верю, что от большой заботы. Скорей всего обуть хотят.

Валет налил стопку водки и тут же выпил. Итальянец промакивал салфеткой губы и изображал сразу два чувства: неодобрение нарушения застольного этикета и согласие с существом сказанного.

– Значит, каждый сам по себе. Урвал, что смог – и сгрыз! А о завтрашнем дне думать не надо. Так получается?

Иван Павлович Воронцов единственный из присутствующих был в костюме аппаратчика с обязательным галстуком. И хотя сейчас он руководил крупнейшей богатяновской группировкой, курирующей центральный район Тиходонска, и имел громкую, известную во всем городе и за его пределами кличку Шаман, начинал он свой путь не с улиц, как остальные, а из кабинетов, потому внешний вид, одежда, манера держаться резко отличали его от коллег по ремеслу. И язык подвешен – не сравнить.

– Как нахичеванские считают?

Хотя в Нахичевани заправляли земляки Итальянца, все знали, что они прислушиваются к мнению Шамана.

– Кодла зайцев льва побила, так? Когда все вместе, легче дело делать. Смотрите, что получается: беженцы приезжают отовсюду – из Осетии, Грузии, Дагестана, дома строят, родственников, друзей вызывают...

Рубик Карапетян, по прозвищу Карпет, выглядел старше своих лет, возможно, из-за трехдневной щетины на лице и мешков под глазами. Черная рубашка тоже его не молодила.

– У нас уже целые улицы приезжими заселены! Думаете, они пошли на заводы работать? Нет! Камазами спирт привозят, бутылки, этикетки – водочные цеха открывают! Мак, коноплю везут на переработку... На площади наперсточный «станок» поставили...

– Это не только нахичеванцев касается, не только их проблема, – вмешался Шаман. – У меня на рынке дагестанцы шустрят, уже не раз их предупреждал. На северном въезде два бензовоза стоят. Чьи они? Кому платят? И вообще, бензином у нас только Артур занимался, в последнее время и Миша немножко начал, наверное, по договоренности с Артуром.

«Подставляет, сука! – подумал Валет, поймав ненавидящий взгляд Итальянца. – Знает, что у нас давние счеты и специально льет масло в огонь!»

– Никакой договоренности не было, – зло сказал Итальянец. – Каждый норовит по-шакальи чужой кусок урвать!

– Когда каждый по себе и договориться трудно, – охотно согласился Шаман. – Потому надо создавать единую тиходонскую организацию, что я и предлагаю! Конечно, каждый останется хозяином на своей территории.

– Это только разговоры, – угрюмо отмахнулся Валет. – Когда одна организация, то и хозяин один. А кто будет этим хозяином?

– Кого выберем, тот и будет, – горячо заговорил Карпет. – Надо чтоб человек был грамотный, рассудительный, со связями, с людьми говорить умел... И справедливый, конечно, чтобы не обижал никого!

Тарелки опустели, водка в рюмках оставалась, но никто не пил. Четыре авторитета высказали свое мнение. Каждого сопровождал ближайший помощник, собственного мнения не имеющий.

– Так что решаем, мужики? – властно спросил Шаман. – Будем по своим норам сидеть или объединимся в один кулак? По всей России группировки укрупняются.

– Знаем, – холодно бросил Валет. – Мочат друг друга и соединяют территории.

– Я за то, чтобы всем вместе, – Карпет сжал ладони и потряс ими для убедительности. – Пусть всем будет хорошо. Но обижать никого не надо.

– Я должен со своими ребятами посоветоваться. Дело серьезное, тут важно не ошибиться. И поддержку у товарищей получить.

Итальянец встал.

– Но как можно с шакалами объединяться, которые твой хлеб воруют? Таким положено руки отрубать...

* * *

На окраине Тиходонска в одном из поселков, в которых уклад жизни ближе к деревенскому, чем к городскому, спать ложатся рано. Задраивают наглухо ставни, спускают с цепи злых матерых псов, и с наступлением темноты улицы вымирают. Разве что пробежит под тусклыми фонарями девчонка на свиданки, да парень припозднившийся проскочит, лаская в кармане складной нож, газовый баллончик или другую столь же бесполезную в серьезном деле штуковину.

И удивятся беспечности людей, бросивших у добротного кирпичного забора новенькие автомобили, и «семерки», и «девятки», и иномарки – как раз те, которые, если верить газетам, чаще всего воруют.

Но хозяева привлекательных для злоумышленников машин вовсе не тревожатся об их сохранности. Может, потому, что маячит у ворот тень молчаливого Гангрены, а может, оттого, что Лакировщик, который руководит кражами автомобилей в городе, собственной персоной здесь присутствует, вод очку пьет, закусывает квашеной капусткой, выдержанной в прохладе глубокого подвала, и не беспокоится о своем «мерседесе», стоящем рядом с остальными «тачками».