Спасатели Веера - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 44

— Что застыл? — осведомился Никита.

— Я тоже боюсь, — вздохнул Такэда. — Больше, чем ты. Но времени у нас нет. Они могут объявиться здесь в любую минуту. Если готов — начинай.

— Как?

Толя походил в задумчивости вокруг кресла, в котором сидел Сухов, подергал себя за вихор.

— Понимаешь, я, как и ты, считаю, что просто так Весть не заговорит, нужен эмоциональный взрыв, стресс, как в прошлый раз.

— Я попробую. — Сухов сосредоточился, прислушиваясь к своим ощущениям. Что-то сдвинулось внутри, словно открылась форточка в сплошной стене и кто-то выглянул оттуда, угрюмый и опасный. Но сама «стена» осталась монолитной и неприступной. Не помогли ни внутренние призывы к Вести открыться, ни болезненное напряжение всех мышц. Весть молчала. Лишь один раз удалось ощутить тонкий укол холода в плечо — во время «открывания форточки в стене», затем «форточка захлопнулась», холодная сыпь перестала играть кожей плеча, и ощущение бездны у ног исчезло.

— Все! — выдохнул Сухов, мокрый от пота. Расслабился, вытер лоб, виновато глянул на бесстрастного Такэду. — Не получается. Она меня слышит, я чувствую, но отвечать не хочет.

— Я же говорил… — начал было Толя, и в этот момент какой-то звук у входной двери заставил его замереть. — Т-с-с-с…

Никита мгновенно вскочил, напрягся, все еще думая о звезде Вести, и почувствовал бесшумный толчок в голову; перед глазами все поплыло, будто при нокдауне или после стакана спирта, а затем сильнейший «электрический» разряд пронизал плечо, шею, висок, вонзился в голову и на некоторое время парализовал тело. Сухов не упал только потому, что длился этот паралич мгновение. И тут же все изменилось.

Визуальное восприятие предметов перестроилось, как и ощущение пространства, времени, веса, объема тела. Казалось, Никита размножился, внедрился в каждую вещь, в стены комнаты, всего дома, ощущая их как части своего тела. Все предметы стали полупрозрачными, неплотными, оставаясь в то же время твердыми и материально ощутимыми. Никита видел их и снаружи, и изнутри, абсолютно точно зная состав каждого, характеристики и возможности. Он мог бы при желании изменить параметры любого из них, вылепить новую форму и придать другие свойства. Он мог бы свободно пройти сквозь любую стену, оставив ее целой и невредимой, мог бы проделать в ней отверстие любого размера практически без применения энергии, бесшумно, мог бы…

Пространство снова изменилось вокруг: состояние всемогущества длилось три удара сердца, как и состояние паралича. Вернулось ощущение привычно существующего тела, готового к физическому действию, основанному на законах бытия этого мира. Ушло всезнание и всеумение, исчезло чувство колоссальных возможностей, а с ним и тысяча других чувств, не передаваемых человеческим языком. Но кое-что осталось — частичка знания, медленно проступающего в голове, как маленькая крупинка драгоценного металла сквозь мутную воду на дне лотка золотоискателя.

В комнате ничего не изменилось, вся гамма состояний Никиты действительно длилась не более секунды, поэтому Такэда ничего не заметил, вслушиваясь в шорохи за дверью. Перстень на его пальце пылал, как осколок алой звезды.

— Их пятеро, — прошептал Никита. — Есть лишь один вариант спасения…

Инженер поднял брови, показывая пальцем на «дипломат». Сухов отрицательно качнул головой.

— Пожар.

Такэде не надо было пояснять мысль: выбор был — жизнь за обстановку квартиры товарища, и вряд ли Роман протестовал бы, знай этот расклад.

Жил он в однокомнатной квартире, по-спартански голой: шкаф, стол, кровать, два кресла, гимнастическая стенка, шкафчик для спортивных снарядов. И единственной по-настоящему ценной вещью была полка с книгами. В кладовой, располагавшейся в нише прихожей, Никита нашел пластмассовую трехлитровую канистру с бензином для очистки загрязненных поверхностей, плеснул на пол прихожей и на дверь. За дверью почему-то медлили, хотя и не уходили: обострившимся чутьем Никита буквально видел сочившиеся в щели зло и угрозу. Однако нерешительность гостей дала им несколько секунд форы, и беглецы успели выполнить свой план.

Сухов бросил спичку, взметнулось пламя. За дверью затихли, затем тишину взорвал хор восклицаний. Тяжелый удар едва не сорвал с петель дверь, замок крякнул и вылез из лунки. В образовавшуюся щель рвануло пламя, охватив чье-то лицо. В тот же момент Такэда разбил окно в комнате — со звоном разлетелось стекло — и завопил, будто они собирались бежать этим путем:

— Прыгай!

Вслед за криком раздался приглушенный удар — Толя выбросил в окно гирю.

В дверь ударили еще раз, так что она распахнулась во всю ширь и пламя загудело веселее, не давая пришельцам ворваться в квартиру. Сквозь треск и шипение послышался еще один хлопок снаружи — Такэда выбросил в окно гантели. И гости подумали, что их жертвы сиганули в окно с пятого этажа. Послышался топот — все пятеро бросились вниз по лестнице, лифта в этом доме не было.

Как только лестничная площадка очистилась, Никита прыгнул сквозь пламя в прихожей, загородив рукавом лицо. За ним выскочил Толя, более осторожный и внимательный, чем танцор. Он рассчитывал на худший вариант и не ошибся: на площадке пролетом ниже их ждал еще один чужак — профессионалы «свиты» знали толк в подстраховке.

Такэда появился на площадке в тот момент, когда Сухов, пропустив удар, падал на пол, а громадный парень в сером комбинезоне со множеством кармашков и «молний» отводил назад руку с коротким светящимся копьем. На прыжок инженера он отреагировал тотчас же, но запнулся о выставленную ногу Никиты, — тот успел среагировать, будучи в полубессознательном состоянии! — и нунчак Толи, позаимствованный у Романа, с глухим треском врезался пришельцу в переносицу. Это был страшный удар, способный проломить череп быку, но боевик СС лишь откинул голову с разбитым носом назад, снова нацеливая свое копье. И все же он был потрясен, потому что пропустил еще два удара — по руке с оружием и по челюсти. Копье выстрелило, уже вылетев из руки гиганта. Разряд неведомой энергии, сопровождаемый волной холода, погасил пламя, рвущееся из квартиры Романа, и проделал в стене лестничной клетки глубокий, метровой длины шрам.

Такэда подхватил копье, едва не заорав от неожиданной боли — рука онемела, как от тока, — но не выпустил его, сделав угрожающее движение в сторону гиганта в сером, упавшего на колено. Наклонился над Суховым, протягивая руку с нунчаком.

— Жив? Идти можешь?

— Могу. — Никита с трудом встал, глаза его стали осмысленными. — Чем это он меня?

— Хорошо, что не вард… э-э… копьем. Вперед, пока он не очухался.

И они побежали наверх, на шестой этаж, не обращая внимания на ошеломленные лица соседей Романа, выглядывавших из квартир.

На крышу вылезать, однако, не стали, только открыли люк и затаились на чердаке, дом был старый, с чердаком и двускатной крышей. А потом спустились вниз в толпе возбужденных пожарников, милиционеров, врачей «скорой» и соседей, делящихся впечатлениями о случившемся.