Запретная магия - читать онлайн книгу. Автор: Энгус Уэллс cтр.№ 17

Когда он проснулся во второй раз, солнце уже переместилось по небосводу и больше не беспокоило его своими яркими лучами; голова у него все еще раскалывалась, а тело было словно сковано горячими обручами и болезненно реагировало на каждое движение. Жажда мучила его еще сильнее, а язык, словно обсыпанный песком, присох к гортани. Он сжал зубы и понял, что по крайней мере один из них качается. Перекатившись на живот, он с усилием приподнялся на руках и ногах, засомневавшись, что сможет встать. Мышцы живота дико болели, а когда юноша выпрямился, то даже испугался: спина сейчас переломится. Наклонившись вперед, волоча, как старик, ноги, он с трудом добрался до умывальника и дрожащими руками схватил кувшин. Вода была теплой, далеко не свежей, но он пил с жадностью, словно еще немного — и умрет от жажды; затем налил воды в умывальник и опустил в нее лицо.

Подобное омовение несколько освежило его, и он еще раз осмотрелся в поисках одежды. И нашел ее, с пятнами вина и крови, в шкафу, аккуратно сложенную. Кровь, видимо, была из носа и губ, распухших и чрезвычайно чувствительных. Он потрогал их, и его вновь передернуло: как он явится во дворец, что скажет отцу? Вздыхая, он натянул грязную одежду и, спотыкаясь, побрел к двери.

За дверью начинался низкий коридор, опоясывавший здание с трех сторон; по узкой лестнице можно было спуститься на нижние этажи. Держась обеими руками за перила, Каландрилл начал осторожно спускаться, с трудом преодолевая острую боль, которую вызывало в нем каждое движение, и наконец оказался перед дверью, из-за которой доносились голоса. Он толкнул ее и увидел кухню, запахи оттуда напомнили ему, что, несмотря на приступы тошноты, он голоден. Опираясь на дверь, он смотрел на огромную женщину с грязными седыми волосами, забранными в тюрбан, которая, ткнув в него черпаком, резко заявила:

— Еще ничего не готово.

— Брахт? — с трудом пробормотал он.

— Латник? Он во дворе, играет в свои игры.

Ковш указал ему в другой конец зала, Каландрилл с трудом поблагодарил и неуклюже зашаркал к открытой двери.

Яркое солнце будто дубиной ударило его по голове, но воздух был сладок, обещая весну. Он замер, заметив, что рука, которой он прикрывал глаза, дрожала. Облокотившись на косяк, он смотрел на покрытый галькой двор — с другой стороны тянулись стойла, откуда на него с полным безразличием взглянуло несколько лошадей; вдоль одной из высоких стен громоздились бочки.

Брахт стоял посредине двора с мечом в вытянутой руке; на клинке поблескивало солнце. Обнаженный торс блестел от пота. Мышцы так и играли у него под кожей, когда он, как в танце, двигался вперед и назад, нападая, защищаясь и контратакуя мечом невидимого противника. Резко повернувшись для бокового удара, он вдруг увидел Каландрилла.

— Каландрилл! — Брахт даже не заметил, как, здороваясь с Каландриллом, встал в оборонительную позу. — Ну вот ты и проснулся. — Каландрилл кивнул, и клинок опустился. Засовывая меч в ножны, Брахт улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь?

— Ужасно. — Каландрилл слабо улыбнулся подошедшему к нему Брахту, заметив при этом бледные шрамы на его ребрах и груди. — Голова раскалывается, да и тело все ноет.

— Тебе здорово досталось. Да и к вину ты не очень-то привык. — Брахт улыбнулся, подходя к бочке с водой и обмывая лицо и торс. — Но кости у тебя целы, все заживет.

Вытащив из-за бочки кусок тряпки, он насухо вытерся и натянул рубашку. Каландрилл, обиженный, ждал хоть какого-нибудь сочувствия. Брахт зашнуровал рубашку, подошел к молодому человеку и критично осмотрел его с ног до головы.

— Целитель пропишет тебе мазей, и через неделю с небольшим ты будешь в полном порядке.

Каландрилл переполошился.

— Через неделю? А на кого я похож сейчас?

— На мяч, в который играли пьяные матросы. До тех пор, пока губы твои не заживут, тебе придется воздержаться от поцелуев, да и вряд ли кто-нибудь на это сподобится.

— Да помоги мне Дера! — простонал Каландрилл.

— Ничего, пройдет, — усмехнулся Брахт.

— Отец изничтожит меня, — пробормотал Каландрилл. — Он приставит ко мне охрану! Я не смогу выйти из дворца!

— Из дворца? — В голубых глазах засветилось любопытство. — Вчера вечером ты тоже говорил о дворце. Кто ты?

— Каландрилл ден Каринф, сын Билафа, — ответил он.

— Домма? — присвистнул Брахт. — Значит, ты не просто бахвалился?

Каландрилл покачал головой и опять застонал от боли.

— Нет, — сказал он. — Мой отец — домм Секки, а я попал в серьезный переплет.

— Интересная история. — Брахт ткнул пальцем в сторону кухни. — А истории лучше всего слушать на полный желудок и за кружкой пива.

— Я не могу есть, — пожаловался Каландрилл, — а пиво… ох.

Брахт не обратил на это никакого внимания и, развернув его за плечи, подтолкнул к дому и повел в просторную столовую.

— Поверь мне, — сказал он, — у меня больше опыта в таких делах.

Усадив Каландрилла на удобный стул, Брахт отправился в служебный амбар. Здесь было чище, чем во вчерашней таверне, и пахло свежими сосновыми опилками, рассыпанными по полу; сквозь открытые окна до него долетал запах ранней жимолости; несколько мужчин и женщин, сидевших за деревянными столами, бросили на него безразличный взгляд и тут же забыли о нем.

Брахт вернулся с двумя кружками — в одной пенилось пиво, в другой была какая-то темная жидкость.

— Выпей. — Он протянул ему вторую кружку. — Это прочистит тебе мозги.

Каландрилл с сомнением отпил несколько глотков и удивился приятному вкусу; постепенно шум в голове и тошнота прошли. Брахт залпом выпил полкружки пива, стер белую пену с верхней губы и откинулся на спинку стула.

— Ну, рассказывай.

Каландрилл понимал, что его спаситель заслуживает откровенности, и, потягивая живительную жидкость, начал рассказывать, как оказался у Матросских ворот.

Брахт встал и принес еще две кружки, за которыми вскоре последовали две миски жаркого. К своему удивлению, Каландрилл почувствовал, что аппетит победил отвращение, — к тому же жаркое было отменным, и в желудке у него стало лучше.

— Да, хорошенькая история, — ровным голосом сказал Брахт. — И как ты думаешь из нее выпутываться?

— Не знаю, — скорбно ответил Каландрилл.

— Думай, думай. Раз уж Надаму ты потерял, а священником становиться не хочешь, надо на что-то решаться.

— Если я сбегу из Секки — если смогу это сделать, — даже тогда Тобиас, скорее всего, наймет кого-нибудь из чайпаку.

Брахт ответил спокойно, будто считал такой вариант само собой разумеющимся:

— Жизнь в Лиссе — сложная штука, мой друг. В Куан-на'Форе все проще.

— Куан-на'Форе? — переспросил Каландрилл, не сводя глаз с нового знакомого; в нем вдруг заговорило любопытство, и он забыл о жалости к самому себе. — Мы называем твое отечество Керном. Ты из клана всадников?