На путях преисподней - читать онлайн книгу. Автор: Энгус Уэллс cтр.№ 5

— Почему? — шутливая наивность в его голосе исчезла. — Зачем обязательно нужен король?

Извернувшись, Уинетт вынудила мужа чуть разжать объятия, после чего смогла повернуться к нему лицом и заглянуть в глаза, из которых он не без усилий успел изгнать лукавство.

— Ты шутишь? Король — символ Трех Королевств. Он делает их единым целым, дабы они жили в согласии. Подумай сам, Кедрин! Что могло случиться, когда восстала Орда, если бы ты не убил Нилока Яррума? Если бы народ лесов прошел через Лозинские Ворота, и их встретило не единое войско Трех Королевств, а одни тамурцы? Или даже вместе с кешитами? Что, если бы Усть-Галич отказался воевать? А так бы и случилось, не будь короля в Белом Дворце! Без правителя в Андуреле Три Королевства — просто лоскутное одеяло. Три разобщенных владения, в каждом заняты лишь своими делами. Это легкая добыча для любого хищника. Коруин понимал это, потому и сплотил эти земли, враждовавшие испокон веку. И каждый новый король это понимал. Король необходим!

Кедрин не мог больше притворяться. Он улыбнулся, чувствуя, как любовь наполняет его — точно так же, как ощутил спокойствие, прикоснувшись к талисману.

— Ты говоришь, как мой отец, — сказал он. — И моя мать. И Ярл. И Тепшен. Даже Сестра Бетани — она только это и сказала.

— Потому что это правда, — настойчиво проговорила Уинетт.

— Правда в том, что Андурел и Белый Дворец — источник единства, без которого Королевства низвергнутся в хаос, — согласился он. — Но какова в действительности власть короля? Он — просто символ, и властители Королевств могут противостоять его воле. Ведь твой отец не посмел приказать Хаттиму Сетийяну участвовать в сражениях — просто из страха, что тот откажется. Хаттим жаждал престола не потому, что искал блага для Королевств. Им двигали совсем другие чувства — гордость, тщеславие, властолюбие… в лучшем случае — стремление возвеличить Усть-Галич.

— Хаттим был пустым гордецом, — возразила Уинетт, нахмурившись. Улыбка Кедрина совершенно не вязалась с торжественными интонациями его голоса. — Ты не похож на него.

— Не похож, — согласился Кедрин. — Но мы умрем, и что тогда? Принцы вступят в схватку за руку нашей старшей дочери? Снова разгорятся страсти. Я нужен Королевствам лишь потому, что по странной прихоти судьбы оказался в определенном месте в определенное время. Потому что рядом со мной была ты, и я смог одолеть Тоза. Но когда я умру, кто придет вместо меня?

— И столь мрачные мысли доставляют тебе удовольствие? — глаза Уинетт прищурились и затуманились. — Когда я вошла, ты улыбался так, словно все заботы позади. Я уж подумала, что ты решил принять престол.

Кедрин погладил ее по щеке, наслаждаясь прикосновением к бархатистой коже. Его лицо стало торжественным.

— Я взглянул на все это, — сказал он, обведя вокруг себя рукой и указывая на дивную картину, развернувшуюся внизу. — Мне стало страшно. Певчая пташка, когда ей отворяют клетку, не может не испугаться. Я подумал, к чему привела меня Госпожа, и коснулся его, — рука Кедрина вновь сжала талисман. — Этот камень соединил нас, он помог победить Тоза и привел меня сюда. И я… ощутил спокойствие. Я увидел выход.

Он замолчал и вновь нахмурился, не вполне представляя, как облечь в слова то, что явилось ему в озарении.

Уинетт ждала. Она была равно уверена в своем супруге и могуществе талисмана.

— Ты говоришь о единстве, — заговорил он наконец. — Как мой отец и все, кому я доверяю. Вы твердите, что необходим некий главный символ, в котором станут искать опоры Три Королевства, некая властная сила, исходящая из Андурела.

— Это так, — проговорила Уинетт, когда он опять умолк, упорядочивая свои мысли.

— И я с этим согласен, — продолжал Кедрин. — Но пока символ этот — один человек, обитатель Белого дворца, сохраняется опасность, что это место займет властолюбец. Дарр был честным человеком. А Хаттим — нет. Удержись Хаттим на престоле — и даже без помощи Тоза он вполне мог нанести невосполнимый ущерб Тамуру, Кешу, всем Трем Королевствам. Подумай: один-единственный человек может диктовать Королевствам свою волю, относясь к ним не как к союзникам, а как к своим личным владениям. Он может создать Империю вроде той, о которой рассказывает Тепшен, вспоминая родину.

— По этой самой причине твой отец и Ярл пытались учредить совет, — сказала Уинетт. — Они хотели ограничить власть Хаттима.

— О да! — обветренное лицо Кедрина расцвело в улыбке, карие глаза восторженно засияли. — Именно это я и увидел, прикоснувшись к талисману. Это и есть путь, указанный мне Госпожой.

— Путь? — переспросила Уинетт. — Я его не вижу.

— Все очень просто, — улыбнулся Кедрин. — Надо учредить Совет! Составить его из представителей Тамура, Кеша и Усть-Галича! Выбирать в него должны не по праву наследства, не за могущество, не в силу обычая — совершенно свободно. Советники должны представлять свой народ. И пусть заседают в Белом Дворце. Издают законы, определяют пошлины, разрешают споры. Пусть призывают Королевства к войне, если снова придется драться. Их полномочия будут ограничены… Годом? Тремя? Не могу сказать. Но я знаю одно: если их места предоставлены им голосами их народов, ни один человек не сможет навязать свою волю остальным. Властолюбцам не удастся восторжествовать. Эта угроза исключена.

Уинетт воззрилась на него в изумлении.

— Это совершенно новая мысль, — медленно проговорила она. — Думаешь, ее примут?

— А тебе она по нраву? Тебе, которой я доверяю, как никому?

Уинетт поджала губы и коснулась талисмана, что висел у нее на груди, словно ища поддержки.

— Да, — кивнула она. — По нраву.

— И мы будем свободны! Сможем путешествовать, где пожелаем, зная, что Королевства в надежных руках.

— Конечно, — согласилась Уинетт. — Но другие… Твой отец, Ярл… Примут ли они такое?

Улыбка Кедрина стала еще ярче.

— Они хотят, чтобы я стал королем, верно? Разве король не вправе провозгласить это своей волей? И разве он не вправе отказаться от своей власти?

— Поговори сперва с Бетани, — сказала Уинетт. — При ее поддержке тебе будет проще убедить остальных. В конце концов это прямой вызов традициям.

Кедрин кивнул.

— Непременно поговорю. И с Эстреванскими Сестрами, если потребуется. Кстати, твоя сестра по-прежнему желает удалиться в Священный Город? Ей бы подобало получить сопровождающих. Да и нам, как королевской чете, стоит почтить своим присутствием общину Сестер. Если мы приедем с Эшривелью, это будет великолепная возможность для учреждения Совета. К тому же все увидят, что королю и королеве нет нужды запираться в Андуреле, как в клетке.

— Эстреван! — при этом слове Уинетт просияла. — Как давно я там не бывала! Я уже и думать не смела, что снова его увижу.

— А ты не передумаешь? — руки Кедрина скользнули по ее плечам. — Не начнешь жалеть о том, что оставила его?