Темные Тропы - читать онлайн книгу. Автор: Мэтью Гэбори cтр.№ 38

Алдорн никак не отреагировал, и капитан повторил настоятельно:

– Сударь, идите же…

Потеряв терпение, Жаэль скользнула за спину хозяина харчевни.

– А ну сгинь, – прошипела она, поджав губы. Стрела с неслыханной силой пронзила насквозь спину Алдориа. Тридцать дюймов металла без труда вошли в кожу, стерли ребро, срикошетили в кишечник и, разорвав его, вырвались на высоте пупка в брызгах крови и осколках костей. Частично утратив скорость, стрела продолжила, однако, свой путь и с резким стуком воткнулась в ножку табурета. Отброшенный вперед силой удара, Алдорн, спотыкаясь, долетел до капитана и упал ему на руки под разорвавшие тишину вопли Доманы.

– Назад пути нет, – крикнула Жаэль, обернувшись к своим спутникам. – Оставьте в живых девчонку, всех остальных убейте.

Кованый с ликорнийцем кивнули в знак согласия и бросились на солдат. Их капитан удерживал за подмышки тело трактирщика. Алдорн, сотрясаемый судорогами, агонизировал, на его губах выступила розоватая слюна, и одновременно его кишки медленно вываливались на пол с липким шорохом. Стараясь подавить позыв к рвоте, Логорн в свою очередь заорал:

– Это харонцы! Оружие наголо!

Солдаты империи обнажили свои шпаги, не дожидаясь его приказа. Потрясенные гибелью хозяина харчевни, они вскочили из-за столов и отшвырнули скамьи и табуретки. Кованый взлетел на стол с неожиданным проворством. Дерево застонало под его тяжестью, однако выдержало. Двое солдат стояли по обе стороны от него. Дубина, сжимаемая его правой рукой, немедленно пришла в широкое круговое движение и с треском врезалась в них. Железный наконечник ударил их по вискам, не оставив им ни малейшего шанса выжить. С раздробленными черепами, они рухнули на пол раньше, чем успели поднять свои шпаги. Кованый с легкостью сделал полуоборот, перехватив другой рукой дубину, которая с той же силой завершала свое вращение по другую сторону стола. Стоявшие там двое людей, обманутые кажущейся тяжеловесностью харонца, не рассчитывали на такую резвость. Их шпаги взметнулись в патетическом порыве, чтобы отразить бешеный удар дубины, но им удалось лишь чуть-чуть сбить ее с первоначальной траектории. Она не достала до черепов, но захватила их шеи и разворотила им шейные позвонки. Оба осели на пол в тот миг, когда Кованый уже запрыгивал на другой стол.

Ликорниец, со своей стороны, быстро оценил обстановку. Молодые люди, в большинстве своем волонтеры, без особого боевого опыта, усталые и в состоянии шока. Ветераны на их месте поспешили бы отшвырнуть столы, чтобы извлечь максимальную выгоду из своего численного превосходства. Они же, эти бедные мальчишки, пользовались ими как прикрытием, очевидно не слишком торопясь вступить в бой. Впрочем, он отнюдь не имел привычки недооценивать своих противников и сразу увидел опасность со стороны двух лучников, которые воспользовались мгновением общего замешательства, чтобы взобраться на стойку и завладеть, таким образом, наиболее благоприятным углом прицела. Какое-то мгновение он колебался в выборе между капитаном и двумя стрелками. Он покосился в сторону Жазль, определяя, могла ли она их заметить, и обнаружил, скорчив гримасу, что балки мешают ей увидеть этих солдат. Он тотчас нырнул между столами, поставив себе задачей преодолеть двадцать локтей, отделявших его от стойки, так чтобы никто его не остановил. Ловко повернувшись, он избежал удара одной шпаги, пригнулся, чтобы избежать второй, и воспользовался табуреткой, чтобы перепрыгнуть через стол, опрокинутый солдатами. Он мягко приземлился и уже приготовился ринуться вперед, как внезапно сломался каблук его левого сапога.

– Я вас умоляю! – пропел он трем солдатам, которые, ошалев при его появлении, поднимали свои шпаги, чтобы не дать ему двинуться дальше.

Позади них двое лучников на стойке уже натягивали свои луки, целясь в Кованого.

– Мой каблук! – застонал ликорниец, подбирая его с полу, чтобы тут же швырнуть в лицо одному из солдат.

Последний непроизвольно уклонился от летящего в него каблука. Воспользовавшись его изумлением, харонец толкнул его в плечо и прорвался через освободившийся проход. Шпага солдата зацепила его плащ, исторгнув у ликорнийца жалобный стон.

Двое лучников в последний момент обнаружили его присутствие и выстрелили по нему в упор. Опередив их, ликорниец бросился на пол перед стойкой, и обе стрелы, просвистев у него над головой, воткнулись в пол. Он снова встал лицом к лучникам, не торопясь салютовал им поднятой вверх шпагой и вслед за тем безошибочным движением, как косой, прошелся своим оружием над поверхностью стойки на уровне их лодыжек. Остро отточенное лезвие, выкованное в пустыне Единорогов, устрашающе легко и точно срезало кости. Оба лучника с воплями опрокинулись назад. Ликорниец, ядовито усмехнувшись, смел с прилавка отсеченные ступни и повернулся навстречу солдатам, которые с запозданием бежали на выручку.

Зименц не уделял никакого внимания битве, которая свирепствовала вокруг него. Терзаемый мрачной прихотью, он уже ничего не различал, кроме танца серых фигур, чьи голоса походили на дребезжание стали. Его желание настроилось на причиняющий ему боль ритм шагов девочки, которая медленно пятилась назад. Эта картина оживляла в нем столько забытых болезненных ощущений, что он начал подвывать, вытянув руки перед собой и как бы пытаясь ее удержать. Натолкнувшись на что-то или на кого-то, он оступился, но продолжал двигаться вслед за ней. Голод тисками сплющивал его мозг, и казалось, что глаза его готовы взорваться в своих орбитах. Его стоны становились все слышнее.

Жаэль увидела силуэт василиска, движущийся между столами без малейшей оглядки на какую-либо опасность. Слева от него Кованый удерживал нескольких солдат на почтительном расстоянии, бешено вращая своей дубиной, которая обрекала на провал любые попытки достать его. В глубине комнаты взобравшийся на стойку Афран скакал по ней взад и вперед, избегая ударов солдатских шпаг, нацеленных на его ноги. С арбалетом на плече пегасинка бросилась к Зименцу, растолкала солдат, которые оказались между ними и уже направляли на него свое оружие, и ухватила его за шиворот.

– Ты пойдешь со мной, – бросила она, оттаскивая его назад.

Она и представить себе не могла, что этот харонец, ослепленный своим безумным капризом, способен ополчиться против нее. Ему оказалось достаточно обернуться и остановить на ней напряженный взгляд. Не прошло и секунды, как Жаэль отчетливо услышала приглушенный стон мнущегося металла, который как будто сжался, прежде чем ударить ее в грудь плоской поверхностью невидимого щита. Удар оторвал ее от пола, поднял вверх и заставил пролететь около десяти локтей, прежде чем она всей тяжестью рухнула на стол, который раскололся надвое.

Шум привлек внимание двух ее спутников. Кованый сразу же устремился к ней, за ним последовал и ликорниец, исполнив величественный прыжок от своей стойки до Жаэль. Зименц же продолжал двигаться в прежнем направлении, оставаясь совершенно безразличным к участи своих спутников. Пошатываясь как слепой, он тянулся к девочке.

Съежившись за столбом, Мейя плакала. Ей было всего тринадцать лет, но она уже видела, как люди умирают, и то, что случилось с отцом несколькими секундами раньше, было слишком похоже на это, чтобы она могла надеяться, что он когда-нибудь еще раз сожмет ее в своих крепких объятиях. А мать? Она покинула ее, побежала к отцу и оставила ее совсем одну среди солдат, которые кричат и размахивают руками. Она скользнула назад, чтобы спрятаться, чтобы исчезнуть и больше не видеть этого бледного маленького человека, который погладил ее по лицу около конюшни. Ей было ненавистно ледяное прикосновение его руки и мрачный огонь, горевший в его взгляде.